Книга Тайны Шерлока Холмса - Джун Томсон

– Практически ничего, – ответил я, отложив в сторону «Морнинг пост».

Следующий вопрос оказался для меня полнейшей неожиданностью:

– В таком случае, полагаю, имя барон Мопертюи вам ничего не говорит?

– В первый раз слышу. Это ваш клиент?

Холмс издал короткий горький смешок:

– Наоборот, дружище. Это самый ловкий из европейских аферистов, с какими мне когда-либо доводилось иметь дело. Быть может, вы помните, как в феврале, где-то шесть недель тому назад, ко мне собирался заглянуть посетитель, пожелавший остаться неизвестным? Поскольку речь должна была пойти о деле строго конфиденциальном, я попросил вас оставить меня наедине с визитером, которого я ожидал.

– Да, отправляясь в клуб, я видел, как он вылезает из кэба. Если не ошибаюсь, это был высокий джентльмен средних лет в золотом пенсне и пальто с каракулевым воротником? Мне показалось, что он похож на иностранца.

Холмс снова рассмеялся, на этот раз весело:

– Браво, Уотсон! Я смотрю, вы стали куда наблюдательнее. Джентльмен, которого вы видели, министр финансов Франции месье Анри Рожиссар. Он приезжал в Англию для ведения тайных переговоров с чиновниками нашего казначейства. Они обсуждали ситуацию, вызывающую серьезное беспокойство в финансовых и политических кругах Европы. Не получив необходимых доказательств, наше правительство ничем не смогло помочь месье Рожиссару. Все сообщенные им факты были приняты к сведению, и только. Ему посоветовали обратиться за консультацией ко мне.

История, которую он мне поведал, оказалась весьма занятной. Министр финансов рассказал мне о Нидерландско-Суматрской компании, учрежденной год назад неким бароном Мопертюи. Барон утверждает, что будто бы открыл способ изготовления синтетических алмазов, которые не отличишь от натуральных.

– Разве такое возможно, Холмс?

– Полностью исключить вероятность подобного открытия нельзя. Семь лет назад шотландский химик Джеймс Хэнней выступил с аналогичным заявлением. Он поместил смесь парафина, костной муки и лития в стальную трубу, после чего подверг ее сильному нагреву. В трех экспериментах ему удалось получить кристаллы, которые независимые эксперты признали алмазами[60].

Вполне допускаю, что успешные эксперименты Хэннея подтолкнули барона к созданию собственной лаборатории неподалеку от Гааги. Барон в целом повторил методику Хэннея, лишь с одной поправкой. Он добавил к смеси некий компонент, который якобы можно добыть только на Суматре и потому приходится специально оттуда экспортировать, тратя на это немалые деньги. Потому, собственно, его компания и называется Нидерландско-Суматрской.

Мопертюи уверяет, будто синтезирует у себя в лаборатории отнюдь не микроскопические алмазы – после огранки и шлифовки из них получатся брильянты массой примерно в полкарата. Более того, он заявляет, что, получив средства на расширение лаборатории и отработку технологии синтеза, сможет производить алмазы еще б́ольших размеров. Он как раз и учредил свою компанию для привлечения средств частных инвесторов. Минимальный взнос составляет пятьсот фунтов на наши деньги.

Каждый акционер компании получает синтетический неограненный алмаз вместе с обещанием еще одного камня, б́ольших размеров, после усовершенствования технологии синтеза.

– И что, это действительно алмазы?

– Ну конечно, Уотсон. В том-то вся и хитрость. Подлинность алмазов подтвердит любой эксперт. Насколько мне известно, благодаря этим камням барон привлек капиталы свыше шести сотен акционеров из трех разных стран: Германии, Италии и Франции, получив в общей сложности свыше трехсот тысяч фунтов стерлингов. Согласитесь, сумма весьма внушительная.

Как видите, Мопертюи решил сыграть сразу на двух человеческих слабостях – жадности и сознании собственной исключительности.

Акционерное общество – закрытое. Никакой рекламы. Если вы захотите стать акционером, вам понадобится рекомендация. Барон постоянно колесит по разным странам. Он останавливается в лучших отелях и проводит личное собеседование с каждым потенциальным инвестором. Причем это собеседование успешно проходят далеко не все.

Принятый в число акционеров получает в дар алмаз, а после его приглашают на экскурсию в лабораторию, где якобы синтезируют драгоценные камни. Насколько я понял из бесед с людьми, побывавшими на подобной экскурсии, лаборатория производит сильное впечатление. Своими восторженными впечатлениями акционеры делятся с друзьями, которые, как вы понимаете, также являются людьми состоятельными. В итоге барон никогда не испытывает недостатка в богачах, горящих желанием вложить деньги в его компанию. Из их числа он выбирает наиболее жадных и легковерных. Такие реже всего задают вопросы и подвергают сомнению его методы ведения дел.

Кроме того, оказавшиеся в числе первых инвесторов ежемесячно получают бюллетень об успехах компании в усовершенствовании синтеза алмазов. Через год в качестве доказательства им достается камень покрупнее. Таким образом, у них нет оснований жаловаться и подозревать барона в мошенничестве[61].

– Секундочку, Холмс! – перебил я. – Если барон – мошенник, значит, его компания на самом деле никаких искусственных алмазов не производит?

– Ну разумеется. Я думал, вы это уже поняли. В том-то и заключается суть обмана.

– В таком случае где он берет алмазы, которые раздает своим акционерам? Вы же сказали, что камни настоящие.