Книга Броневой - Илья Те

Три Твинса. Четыре Грома. Слабый Шафт. Пара неплохо прокачанных Смоки и один Огнемёт. О да, разумеется, Огнемёт! К этой машине и к этому игроку у Малярийкина, пожалуй, будет особый счёт в финале текущего боя.

Чтобы не пугать затаившегося противника своими хлопающими глазами и расстроенной физиономией лица (а также, чтобы не нести потерь от случайных попаданий дальнобойной артиллерии, буде таковая вздумает шмальнуть в их направлении). Малярийкин приказал отвести все подразделения команды за высотку с фермерским подворьем, а также в кустарник, южнее него. И там уже — продолжить невеселые размышления. Да по-тихоньку приступать к подготовке к последующим действиям.

Следовало признать: противник, перекрыв лесную опушку, добился своей цели. А вот Второй вымпел Малярийкина, не сбив противника с занимаемого рубежа, не справился со своей задачей и не расчистил путь для продвижения главных сил своей игровой команды.

«Как бы там ни было, думать долго не стоит и положение надо резко менять. Надо действовать!» — Решил Малярийкин. Но что предпринять конкретно? После тщательной оценки обстановки, показалось, что он нашел выход из создавшегося положения.

Идти в лобовую атаку всей мощью и, таким образом, проверять вражескую оборону на крепость путём потерь машин и людей было глупо. Делать ещё одну «разведку боем» малыми силами легкобронированной скоростной техники — не целесообразно, поскольку потери были не соразмерны цене информации, полученной таким образом. Ну, узнают они примерное расположение ещё одной засады вдоль опушки. И что?

Можно было попытаться обойти позицию слева. Но, опять-таки, нецелесообразно. Поскольку маневр бы осуществлялся прямо на глазах у противника: местность фактически открытая и труднопроходимая. Кочки, низкие курганы, грязь, ручьи. Для любого танка, конечно, вещь преодолимая. Но скорость замедляет. На форсаже не пролетишь.

Удары по Хантерам — теперь это было достаточно очевидно — были нанесены через оптические просеки из глубины леса под значительным углом. Не перпендикулярным, но острым. Об этом говорило месторасположение погибших Хантеров. Точка, где они были обстреляны, находилась в месте, где лесная опушки изгибалась, образуя справа и слева своеобразные выступы лесного массива. Танки-снайперы, работавшие через просеки, могли сидеть там. В этих выступах.

Так что обходить противника справа было ещё менее разумно. Так как с этой стороны позиции правый выступ лесного массива выпирал в сторону Малярийкина дальше, и обходить его было дольше. Для этого потребовалось бы слишком значительное время. За которое противник вполне мог бы выдвинуть в ту же сторону для организации обороны до взвода. И, абсолютно аналогичным образом организовав оптическую просеку, разбомбить вышедшие на огневой рубеж малярийкиновские танки. Такое бесполезное «скакакание» вдоль фронта с периодическими попытками штурма, противнику было выгодно. Он мог бы мучить Малярийкина так половину дня. Выбивая его машины одну за другой. А потом, снизив разницу в соотношении сил, перегруппироваться, и отойти на следующий рубеж, где вновь задержать продвижение тем же методом.

Прикинув всё это, Малярийкин решил завязывать «с размышлениями на тему» и — не оригинальничать.

Совместить все три плохих варианта, превратив их, таким образом, в один более-менее хороший. Решение, действительно, было примитивным. Зато — не безосновательным. И вот почему.

По замыслу бывшего автомеха, основные силы его команды («Третий вымпел»), двигаясь несколькими волнами, первая из которых должна была состоять из самых тяжёлобронированных танков группы, начинали атаку опушки леса, заранее готовясь к потерям.

Одновременно с указанной лобовой атакой, «Второй вымпел», состоящий преимущественно из средних танков, демонстративно уходил за левый (северный) выступ лесного массива, пытаясь обогнуть оборонительный рубеж противника и атаковать его пятью-шестью километрами севернее во фланг.

Одновременно с этим обходным маневром, «Третий вымпел», состоящий из скоростных «легкачей» со слабым башенным вооружением, делал гигантский крюк, в том же северном направлении, огибая оборонительный рубеж по ещё более широкой дуге.

«В сложившейся обстановке», — размышлял Малярийкин, — действуя тремя отрядами одновременно, но на разных векторах атаки, мы сможем сковать сопротивление противника на фронтальном направлении, тем самым не позволяя отвлекаться на отражение «ближнего» флангового удара. А также нанесём упомянутый «ближний» фланговый удар, делая практически невидимым ещё одно, «дальнее» направление атаки.

Распределение танков по скорости и бронированию также выглядело разумным, и было рассчитано на неожиданность действий во фланг и тыл противника. Неожиданность, соответственно, достигалась за счёт быстрого выхода обходных подразделений и их стремительный фланговый маневр.

Отдав необходимые распоряжения командирам Первого и Второго вымпелов («дальний» и «ближний» фланговый охват соответственно) Малярийкин вызвал по аппарату голосовой связи (чтобы не стучать в чате и не тратить лишнее время) командира Третьего вымпела, развёртывание атаки которого собирался контролировать сам.

— Значит, задача выглядит на первый взгляд достаточно просто, — сообщил Малярийкин, объяснив предварительно основу своих соображений. — Третий вымпел производит фронтальную атаку передового оборонительного рубежа противника. Рубежа укреплённого, пристрелянного и крайне опасного.

Сказав так, Малярийкин внимательно посмотрел на подчинённого. Тот кивнул. У него в глазах явно прыгали силуэты Хантеров подожженных на глазах у всей команды многочисленными, но, главное, почти одновременными попаданиями засевших в засаде вражеских танков.

— Поэтому производить атаку мы будем эшелонами. — Распределение эшелонов предлагаю такое. Деление машин будет осуществляться, прежде всего, по степени бронирования. И только во вторую очередь — по мощности башенного вооружения и скорости. Первый эшелон — только тяжёлые, бронированные машины. Второй эшелон — машины среднего бронирования с мощными дальнобойными орудиями. И только они. Все остальные коробочки — наш тактический резерв. Его разбиваем на две части. Чтобы, точно так же, последовательно, вводить в бой. Первая часть — с более тяжёлым бронированием (разумеется, из машин, оставшихся после выделения первого эшелона). Вторая часть — с более мощным вооружением (из машин, оставшихся после выборки второго эшелона).

Каждый эшелон делиться на две группы. Правая — входит перпендикулярно линии опушки в правый выступ лесного массива. Левая — в левый выступ лесного массива. По достижении оборонительного рубежа, связываем противника боем, до подхода двух фланговых отрядов. Ну, коротко, так.

— Идём в лоб, — слабо возразил командир вымпела. — Много людей положим. Про машины я и не говорю.

— А есть варианты? — угрюмо спросил Малярийкин.

— Нет.

Деление на эшелоны произвели на электронно — по списку коробок, входящих в вымпел. Список содержал в таблице основные ТТХ каждого танка, так что долго рассчитывать не пришлось. Списки эшелонов Малярийкин распространил через командный чат. В результате, спустя буквально пять минут после разговора с командиром Третьего вымпела бронированные машины уже начали выстраиваться для атаки.