Книга Тет-а-тет - Елена Гайворонская

Вдруг откуда-то вынырнул мужчина и пошел в том же направлении, что и Наталья с Никиткой, держась позади них, метрах в пятидесяти.

– Скоро будем дома, – сказала Наталья и свернула в темный проходной двор, освещаемый лишь луной да светлячками окон. Впереди маячила родная пятиэтажка.

– Как темно, – проговорил Никита, еще крепче цепляясь за мамину руку.

Мужчина, следовавший позади них, свернул в этот же двор и снова оказался у них за спиной.

Наталья все прибавляла и прибавляла шаг, но Никитка шел не слишком быстро, и Наталья спиной ощущала, как расстояние между ними и незнакомцем медленно, но верно сокращается.

– Мама, какой-то дядька идет за нами, – полушепотом проговорил сын.

Страх малыша придал Наталье мужества. Она почувствовала себя увереннее и сильнее.

– Дяде просто нужно в ту же сторону, что и нам, – сказала Наталья.

– А вдруг он – маньяк? – дрожащим голоском спросил Никита. – Мам, давай пойдем быстрее!

– Никакой это не маньяк, просто прохожий, – возразила Наталья, переходя на трусцу. – Вон наш подъезд. Сейчас придем домой и будем ужинать.

– А что на ужин?

– Котлеты и винегрет…

Бац! Натальина правая нога неожиданно поехала вперед, а за ней левая. Наталья поняла, что падает. Желая удержать сына, она вскинула вверх правую руку, в которой сжимала его ладошку, и грохнулась на раскатанную ледяную дорожку. Брякнула оземь кастрюля, мандарины выпрыгнули из порвавшегося кулька и раскатились как бильярдные шары от меткого удара кием.

Мужчина, шедший позади, в два прыжка оказался рядом, склонился над Натальей, подхватил ее под локоть и потянул вверх.

– Помогите! – завопил во всю глотку Никита. – Маньяк!

От неожиданности мужчина отпрянул в сторону, а Наталья, лишившись опоры, снова грохнулась, но уже на коленки.

– Я не маньяк! – испуганно возразил мужчина. – Я только помочь вам хотел. Вот… – Он присел на корточки и принялся подбирать мандарины и класть в пакет Натальи.

– Извините, – пробормотала Наталья, тоже собирая мандарины, ее щеки пылали от стыда, только в темноте этого не было видно.

Когда мандарины были собраны, оба поднялись и стояли друг против друга, смущенно улыбаясь. В неясной свете лампочки, горящей над подъездом, Наталья разглядела его лицо – доброе, открытое, немного усталое, совсем не похожее на фоторобот.

– Спасибо, – отряхиваясь, пробормотала Наталья. Хорошо, что в темноте симпатичный незнакомец не мог разглядеть ее конфузливого румянца.

– Не за что, – сказал мужчина. – Мы почти соседи. Я недавно переехал в тот дом. – Он махнул рукой в сторону отгороженной забором новой монолитной башни, против которой в свое время выступали жильцы окрестных домов. – Часто вижу вас с мальчиком.

– А мы вас не видели, – заметил еще не оправившийся от испуга подозрительный Никита.

– Наверно, это потому, что я обычно передвигаюсь на машине, – сказал мужчина, – а вчера на меня наехали. Не сильно, но пришлось отогнать машину в автосервис. Кстати, меня зовут Владимир, дядя Вова, значит, – пояснил он Никите.

– Наталья, – представилась оправившаяся от смущения Наталья.

– Павловна, – поправил сын. – А меня зовут Никита.

– Давайте я вам по-соседски сумки донесу, – предложил Владимир и улыбнулся Никите. – Не возражаешь? Папа не будет ругаться?

– Не будет, – сказал Никита. – Он к другой тете ушел.

– Никита! – воскликнула Наталья Павловна. – Спасибо, не надо. – Это уже адресовалось новому знакомому.

– Мне не трудно, – заверил тот и быстро понес сумки вверх по лестнице на четвертый этаж.

– Вы любите винегрет? – спросил у двери квартиры Никита.

– Люблю, – улыбнулся Владимир.

– Тогда пойдемте к нам на ужин.

– Дядя, наверное, домой торопится, – одернула сына Наталья. – Его тоже дети ждут.

– Не ждут. – Улыбка Владимира потускнела. – Моя дочка Катюша с мамой тоже к другому дяде уехали. Теперь они за городом живут, в коттедже. Мы только по выходным иногда видимся.

– А сколько лет вашей дочке? – оживился Никитка.

– Наверное, как и тебе, пять. Угадал?

– Мне через месяц шесть будет, – гордо поведал Никита.

– Ой, что же мы за дверью стоим? – заторопилась Наталья и зазвенела ключами, отпирая. – От этого маньяка у меня сегодня просто мозги набекрень.

– В нашем садике портрет повесили, – объяснил Никита. – Такой страшный дядька!

– Как я? – засмеялся Владимир.

– Нет, вы не страшный, – сообщил Никита. – Я испугался, потому что со спины вас не рассмотрел. А теперь вижу, что вы хороший. Когда дочка к вам приедет, приходите к нам поиграть, я ей свои машинки и книжки покажу. А еще мы можем покататься с горки во дворе, только если светло…

– Непременно покатаемся. – Владимир погладил мальчика по вихрастой макушке. – Катюша будет очень рада такому другу.

– Ты дядю совсем заболтал, – сказала Наталья. – Беги руки мыть.

– Пойдем вместе мыть руки, – предложил ребенку Владимир. – У меня тоже руки грязные.

Никита согласно кивнул и по-хозяйски направился в сторону ванной. А Наталья метнулась к зеркалу: быстро поправила густые, темные, с легким медным отливом волосы и с удивлением обнаружила, что не то от прогулки по морозу, не то от недавнего волнения бледность последних месяцев отступила и дала место легкому здоровому румянцу, потухшие глаза заблестели, а поблекшие губы налились розовым соком. Но может быть, причиной происшедшего было учащенно бьющееся сердце…

* * *

Однажды утром весь детский сад засудачил о том, что Наталья и Никитка приехали на сверкающей иномарке. И хотя единственный в коллективе мужчина – сторож Сергеич, по определению – знаток и эксперт автомобилей – объявил, что машина не новая и не такая уж дорогая, главным событием дня стала иномарка. Вернее, даже не иномарка, а то, что глаза Натальи Павловны, доселе наполненные черной тоской, засияли мягким медным светом, а на губы вернулась робкая счастливая улыбка.

…Потом пришел участковый милиционер, собственноручно снял фоторобот, объявил, что маньяк пойман и бояться больше не нужно.

Наталья, забежавшая в обед на кухню за компотом, застала участкового за столом в компании Тамары. Та называла его Андрюшей и подкладывала ему в тарелку котлеты с картофельным пюре. А тот ласково повторял, что Томочка – знатная повариха.

МЛАДШИЙ БРАТ

Насте не повезло с младшим братом. Когда она была маленькой, она мечтала иметь братика или сестричку, чтобы вместе с ними играть в салочки и прятки, а не бродить вдвоем с бабушкой по унылому парку, загребая мысками ботинок жухлую листву. Но мама и папа были слишком заняты работой и говорили, что одного ребенка им более чем достаточно, что квартира маленькая – не повернуться, да и денег не хватает. Позже, в шестом классе, когда хулиган Петька повадился таскать Настю за пышный и кудрявый конский хвост, Настя завидовала Маринке – обладательнице длинной толстой русой косы. Коса была предметом вожделения многих мальчишек, у них аж руки чесались, но ни один не решался воплотить свою мечту в реальность и дернуть Маринку за ее роскошные волосы, потому что тремя классами старше учился Маринкин старший брат – широкоплечий боксер. В "результате забиякам во главе с Петькой пришлось довольствоваться кудрявым Настиным хвостом, пока она, ошалев от бурного мальчишеского внимания, не подстриглась коротко. Надо сказать, что спустя несколько лет Петька вырос, поумнел, завязал с хулиганством, записался на подготовительные курсы в юридический институт и стал приглашать Настю в кино. Вот тут-то она и отыгралась за свои былые мучения, отправившись на премьеру голливудского блокбастера не с Петькой, а с Серегой из параллельного класса. В то время Настя жалела, что не имеет сестры – младшей, старшей или просто близняшки, с которой можно было бы посекретничать о мальчишках, поделиться сокровенными девичьими мечтами, поменяться платьями и туфельками, разнообразя скудный гардероб.