Книга Кремль 2222. Преображенская площадь - Алексей Волков

Вопреки опасениям, девушка держалась рядом. Горячка боя давно сменилась знакомой апатией. Лина шла, раз все идут, на привале сидела, раз все отдыхают, и даже не прислушивалась к разговору, хотя как разведчица шайнов просто обязана была собирать любую информацию. Из плена есть шанс убежать. Шанс есть всегда. До тех пор, пока человек жив. Даже странно…

Дошли на удивление благополучно. Что-то обходили, разок видели полет рукокрыла, однако крылатая тварь сама решила не связываться с людьми. Окружающее Денис стал воспринимать уже в той самой таинственной Ниитьме – обширном подземном убежище, где располагался когда-то один весьма секретный институт. Про институт ему тихо сообщил Михаил. А вот про Изю говорить ничего не стал. Оружие и есть оружие. Какое, посторонним не важно.

Хозяева оказались на удивление гостеприимны. Они даже выделили нежданным гостям комнату, правда, одну на всех, но много ли человеку надо? Вот почему – тут уже имелись варианты. Может, из уважения к монахам, а может, чтобы посторонние не разгуливали по их переходам.

Странно, но тут повсюду горел свет. Значит, местным уроженцам удалось сохранить генератор. Так монах и говорил, что раньше здесь располагался секретный институт. Все эти бесконечные убежища были построены на случай войны.

Надо отдать Михаилу должное. Первым делом он наскоро переговорил с кем-то из местных, явно высокого ранга, и вскоре Дениса позвали посмотреть на раненого мужчину.

– Он очнулся сегодня утром, – поведал дружиннику провожатый. – Потом опять впадал в беспамятство, но сейчас в сознании. Говорит, из Кремля, а зовут его Саввой.

Дружинника словно ударили под дых. Он невольно застыл, ловя ртом ставший густым воздух. Ох, не зря его так тянуло на поиски! Неужели и впрямь вера в лучшее сотворила чудо?

Это был на самом деле отец. Осунувшийся, весь перебинтованный, нога и рука в гипсе, но – живой! Небольшая палата, как все здесь – без окон, одинокая кровать, табуретка рядом, столик с какими-то пузырьками, шкаф в углу…

Взгляд отца был затуманен. Лишь потом в нем промелькнуло узнавание, но вместе с ним – недоверие. Вдруг явившийся во плоти сын – лишь часть больного бреда?

– Денис? – голос Саввы был слаб.

– Я это, я! – дружинник опустился на колени перед кроватью. О табурете он как-то забыл. – Мы со Славкой тебя искать отправились. С разрешения князя, ты не подумай. А нашел я тебя здесь. Случайно, там столько всего было…

– Мстислав тоже здесь?

– Убили Славу. Мы на дампов нарвались. Его стрелой… Хорошо, перед тем мы монахов встретили, они нам очень сильно помогли. С вами-то что?

– «Маунтин» напал. Плохо помню. Очнулся здесь. Остальные погибли.

Дружинник осторожно коснулся руки отца. Он помнил эту руку сильной, сейчас же лихой десятник был почти беспомощным.

– Спасибо местным. Сказали, поднимут, поставят на ноги. Я еще повоюю.

Но судя по виду, до войн Савве было еще месяца два в лучшем случае. Кости срастутся, но потом необходима реабилитация, разработка мышц. Ничего, если договориться с местными и остаться здесь для присмотра, отцу будет полегче. Правда, до Кремля они доберутся в итоге не скоро, так ведь причина весьма уважительна.

– Какой сегодня день? – в отличие от сына, Савва думал о главном.

Денис подумал и назвал. С бесконечной дорогой и передрягами он утратил чувство времени. Словно уже целую жизнь шел по Москве, встречал, находил, терял…

Отец беззвучно пошевелил губами, прикидывая.

– Слушай, Денис. Через три дня маркитанты подвезут груз к Сухаревке. Там мы должны их встретить, заплатить и забрать товар. Есть бумага, местные говорят, сохранили, там все по цене подробно… – слова давались раненому с трудом, только дело – прежде всего. – Скажешь, отдадут. Ты обязательно должен передать. Понял?

– А как же ты?

– Мне все равно пока лежать. Выздоровею, доберусь как-нибудь…

В словах пожилого десятника была неоспоримая правота. Доставить его в таком состоянии в Кремль было немыслимо. Даже если бы Слава остался жив, дотащить грузного и беспомощного мужика вдвоем через все улицы нереально. Проще уж крылья отрастить. Тут как минимум требовался большой отряд на фенакодусах. И проходить местами пришлось бы с боем, без всякой гарантии победы. Потери были бы наверняка, и в чем тогда смысл?

Вот сообщить об успехе посольства было необходимо. Как можно быстрее, чтобы в Кремле успели подготовить группу для встречи маркитантов и получения товара. Как понял Денис, трудно будет дойти туда, обратно, уже при ином оружии, станет легче. Примером дружиннику служили смиренные воины Господа. Вдвоем они проходили там, где мечники не сумели бы и вшестером.

– Сделаю, отец, – вздохнул Денис. И оставлять Савву не хотелось, и выбора никакого не было. А ведь еще каким-то образом надо дойти – как понимал дружинник, уже в одиночку.

И сразу некстати мелькнула мысль – а Лина? С ней что будет?

Ничего, влез ехидный голос. Сейчас Михаил расскажет, кто она, а дальнейшее полностью предсказуемо. Получить не только сообщение о новом враге, но и представителя неприятеля – что может быть лучше? Тут любой гуманист немедленно приступит к допросу. С полного одобрения монахов. В дороге возиться было недосуг, а здесь, в безопасном месте…

Рассуждения пришлось оборвать. Кремль нуждается в оружии, и теперь от Дениса зависит его получение. Личные чувства должны отступить на второй план. Дружинников воспитывали в приоритете долга над всем остальным. И все-таки…

– Ты должен будешь дойти. Любой ценой. Понятно? – отец явно говорил из последних сил. Как только вообще держался? Весь в бинтах…

– Я дойду. Даю слово.

– Хорошо. Теперь оставь…

Глаза Саввы закрылись. Денис испугался было, но отец просто уснул. С тяжелоранеными так бывает…

– Твой отец? – спросил на обратном пути сопровождающий.

– Да…

– Повезло. Встретиться в Москве… И ему повезло – подойди мы на минуту позже, и уже никто бы не спас.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Денис. – Папа говорил, что у него важная бумага была.

– Была. Не переживай, все получишь. Нам чужого не надо. Утром все выдадим. Кроме одежды, разумеется, – провожатый улыбнулся, давая понять, что последнее – шутка. – Ладно, отец Михаил говорил о твоей ране. Давай посмотрим, что там у тебя. Еще нагноение будет…

Смотрел он не сам. Просто отвел Дениса в какую-то комнату, явно служившую медпунктом; там другой мужчина, немолодой, в очках, старательно исследовал рану.

– Царапина это, – дружинник все-таки покосился на свое обнаженное плечо и убедился: шрам будет. А нагноения, кажется, нет.

– Не царапина, а порез. Жить будешь, – лекарь сноровисто обработал рану, наложил мазь, а затем заново перебинтовал. – Учти, молодой человек, клинки никто не дезинфицирует, потому всякая дрянь в организм проникнуть может. Потому пренебрегать предосторожностями не следует. Вот теперь все. И послушай совета: отдохни хоть немного от своего железа.