Книга Как утреннее солнце - Сильвия Холлидей

Дора взглянула на застывшее лицо Джейса и выпустила его руку.

– Мне пора идти.

Она послала Келли воздушный поцелуй и поспешила прочь.

Келли набросилась на Джейса:

– С какой стати ты вздумал отвечать за меня? У меня своя голова на плечах. Мистер Дрисколл сделал нам очень любезное предложение. Наверняка хотел загладить то, что произошло сегодня.

– Ну да, манеры у него любезные, ничего не скажешь. Просто сахарные. Но я не думал, что тебя так легко провести.

– А может быть, ты неверно о нем судишь из-за личной неприязни?

– Господи, Келли! Да подумай же ты своей головой, которой так гордишься! Кого ты надеешься увидеть на том ранчо? Дюжину Ральфов Дрисколлов с утонченными манерами? Или толпу таких же, как Карл? Скажи мне, кто твой друг… По-моему, это известная истина.

– Чепуха! Он же сказал, что трудно найти приличных людей.

– Пустая отговорка.

Келли была в недоумении. Ну почему он такой невозможный! Ральф Дрисколл – вполне порядочный человек.

Внезапно ее осенило.

– Джейс Перкинс, держу пари, ты ревнуешь! Некоторое время он испытующе смотрел ей в лицо.

Потом широко улыбнулся, схватил ее в объятия и поцеловал в губы с видом собственника.

– Да, черт возьми! Я ревную!

Глава 20

Они возвращались с пикника, веселые и счастливые. Погода была чудесная, еда на свежем воздухе – необычайно вкусная. Занятия любовью в тени деревьев доставляли им необыкновенно острое наслаждение.

Джейс остановил коня перед домом и недоуменно нахмурился.

– Я думал, что Бет увидит нас еще на дороге и выбежит навстречу. Наверное, занята имбирной коврижкой.

– Нет. – Келли покачала головой и тревожно взглянула на него. – Я только сейчас заметила: из трубы над кухней не идет дым.

– Я уверен, что ничего особенного не произошло.

– Все равно странно. Как-то необычно тихо. Они вошли в вестибюль.

– Есть кто-нибудь дома? – позвал Джейс.

Вместо ожидаемого пряного запаха имбирной коврижки пахло лишь сигарным дымом и сосновой доской. Дверь в гостиную оказалась закрыта, Джейс подошел и распахнул ее.

– Дьявол! – пробормотал он.

У Келли перехватило дыхание. Отец сидел в кресле связанный, с кляпом во рту. Бет бледная как мел, прильнула к его коленям. Миссис Экленд застыла на диване, прижав к своей пышной груди раскрасневшуюся Сисси.

Облокотившись на каминную доску, стоял самый безобразный человек, какого Келли когда-либо видела в жизни. Подбородок его почернел от многодневной щетины, маленькие темные глазки зловеще сверкали, длинные волосы спутались, грязные лохмотья прикрывали тощее, как у хорька, тело. В одной руке он держал зажженную сигару, в другой – пистолет, направленный на Большого Джима.

– Джейс, сукин ты сын! Давно пора! Мне уже осточертело слушать эти вопли. – Он обернулся к миссис Экленд. – А ты, старушка, лучше утихомирь ее, не то я сам заставлю маленькую сучку замолчать.

Большой Джим прорычал что-то нечленораздельное и рванул веревки.

Незнакомец снова засмеялся:

– Ну что, Джейс, старина? Так ничего и не скажешь старому приятелю, после того как бросил нас с Этэном и смылся?

– Какого дьявола тебе здесь нужно, Бен? Рука Джейса потянулась к пистолету на поясе. Бен усмехнулся, обнажив гнилые черные зубы.

– Не очень-то хорохорься, приятель. Попробуй только вытащить свою пушку – и я снесу старику голову.

Пикнуть не успеешь, – И, взглянув на Бет, добавил: – А может, сразу двоих прикончу. Джейс убрал руку с пистолета.

– Они здесь ни при чем. Пойдем, выйдем, поговорим.

– Хитрюга! Ну, нет, рисковать я не стану. Отстегни-ка свою пушечку и брось на пол. Да без дураков.

Джейс выполнил приказание.

– Я только хочу поговорить. Бен загоготал.

– Думаешь, тебе удастся заговорить мне зубы? Мне, который знает все твои штучки? – Он оглядел Джейса с головы до ног. – А ты изменился. Бачки сбрил. И кормят тебя, видать, хорошо. А мы там с Этэном с голоду подыхали. – Он снова заржал – злобным смехом, полным ненависти. – Мистер Перкинс!

– Кто этот человек, Джейс? – произнесла, наконец, Келли дрожащим голосом.

Джейс устало провел рукой по лицу.

– Его зовут Бен Вагстафф. Самая злобная тварь в Балтиморе. Если не считать его брата.

Вагстафф сделал глубокую затяжку и выпустил дым в лицо Большому Джиму.

– Неплохое курево, мистер. Мы с братом сколько месяцев не могли себе позволить гаванскую сигару. Один сукин сын обобрал нас дочиста.

Джейс огляделся.

– А где Этэн?

– Не петушись, приятель. Мы с ним залегли на дно с тех пор, как ты смылся из Чикаго. Этэн в Омахе. Я давно о нем не слышал. Сам я рыскал по Канзас-Сити и уже собирался отчалить. Решил, что с тобой все. Обыграл ты нас.

Келли прошла через всю комнату к отцу. Один Бог знает, сколько времени он сидит вот так, связанный.

– Стой, куколка! Я и в калеку могу пальнуть, не поморщусь.

Его слова лишь вызвали в ней прилив гнева.

– Мой отец нездоров! Я хочу вынуть кляп у него изо рта.

Бен взмахнул пистолетом:

– Стой на месте, я сказал! А ты хорошенькая, куколка. Ты кто такая, черт возьми?

Келли поднялась в полный рост, задыхаясь от ярости. Как смеет он запрещать ей помочь папе!

– Я миссис Хорэс Перкинс. И вы не имеете права находиться в нашем доме! Мой муж…

Бандит разразился громким хохотом и ткнул пальцем в сторону Джейса.

– Если вы говорите об этом парне, лучше подумайте, как следует.

– Бен! – Джейс сделал шаг к нему.

Тот снова нацелил пистолет на Большого Джима.

– Я сказал, не двигайся, приятель, иначе старик получит пулю. – И со злорадной усмешкой повернулся к Келли. – Не хочу разбивать тебе сердце, куколка, но этого подонка зовут Джейс Грир. И всегда звали только так.

Келли опустилась в кресло, чувствуя, что задыхается.

– Но это какой-то абсурд… Он Хорэс Джейсон Перкинс из Балтимора.

Вагстафф швырнул сигару в камин.

– Мне плевать, что он там тебе наплел, куколка. Когда мы познакомились с ним в прошлом году, его звали Джейс Грир. Он приехал из Филадельфии. Самый прожженный из всех, с кем мне доводилось знаться.

Но этого не может быть! Она с надеждой взглянула на Джейса. Конечно, все это какая-то чудовищная ошибка…

– У тебя, наверное, были причины изменить имя после войны? Может быть, попал в какую-нибудь переделку?