Книга Мятежная красавица - Бренда Хайатт

Остаток пути до дома они говорили об искусстве; Маркус был удивлен, узнав, что Куинн часто посещала театр в Балтиморе.

– Мне кажется, я снова проголодался, – сказал Маркус, когда они вошли в дом. – Может быть, попросим принести нам поднос наверх?

– О, это будет замечательно, – немедленно согласилась Куинн.

Отдав дворецкому соответствующие распоряжения, молодожены поднялись в спальню Маркуса.

– Нужно скоротать время до того, как нам принесут еду, – сказала она с улыбкой, от которой у него участился пульс.

Не в силах больше сдерживаться, он прижал ее к себе и поцеловал долгим поцелуем, думая о том, что хочет немедленно сорвать с нее всю одежду. Видимо, Куинн думала о том же, потому что ее пальцы развязали его галстук, расстегнули рубашку, и через несколько минут он был обнажен до пояса.

– Это нечестно, – прошептал Маркус, расстегивая ее платье.

Он уже спустил его с плеч, когда кто-то осторожно постучал в дверь.

– Ах! – воскликнула Куинн.

– Подожди в гардеробной, – быстро нашелся Маркус и, накинув халат, пошел открывать дверь.

Дворецкий дипломатично сделал вид, что ничего не замечает, молча поставил поднос на низкий столик, поклонился и ушел.

– Теперь можешь выходить, – позвал Маркус и, когда Куинн вышла из гардеробной, пытаясь натянуть платье обратно, добавил: – В этом нет необходимости.

Он помог ей снять платье и быстро разделся сам. Заметив, что Куинн смотрит в сторону кровати, Маркус покачал головой:

– Не сейчас. Сначала я хочу немного потренироваться в искусстве соблазнения.

Он еще не был готов рассказать ей правду об Ангеле, но развеять ее представление о нем как о добропорядочном человеке было ему под силу. Маркус взял жену за руку и, подведя к подносу, увлек за собой на лежавший на полу толстый ковер.

– Чего изволите, миледи? – спросил он.

– М-м-м, наверное, немного пирога. Нужно расчистить дорогу к ростбифу.

– Прекрасный выбор, моя дорогая женушка. – Он поднес треугольный кусок пирога к ее губам.

Когда Куинн откусила кусочек, крошки рассыпчатого, пропитанного кремом теста посыпались ей на грудь. Маркус немедленно слизал крем с ее губ, а потом наклонился, чтобы заняться грудью. Одна крошка прилипла к ее соску, и он обхватил его губами, чтобы нечаянно не смахнуть лакомство на пол. Услышав, как участилось ее дыхание, Маркус улыбнулся:

– Нужно поддерживать чистоту, не так ли?

Когда он наконец выпрямился, его возбуждение было более чем заметно. Куинн не отрываясь смотрела на мужа, а ее щеки вдруг покрылись стыдливым румянцем.

– Теперь моя очередь выбирать, – сказал Маркус и взял с подноса сочный персик. – Давай есть его одновременно.

Они впились зубами в сочную плоть фрукта, и капли сока потекли вниз по их обнаженным телам. Несколько капель упало с подбородка Маркуса прямо на его восставшую плоть.

– Моя очередь наводить чистоту, милорд.

Она наклонила голову и обхватила губами его мужское достоинство точно так же, как он перед этим поступил с ее соском. Теперь настала его очередь задыхаться от наслаждения. Когда он застонал и в изнеможении откинулся назад, Куинн подняла голову и спросила самым невинным голосом:

– Еще немного персика, милорд?

Маркус не мог говорить, поэтому просто взял следующий плод и на этот раз немного наклонился в ее сторону, чтобы сок стек по ее животу вниз, к треугольнику волос между ее ног. После этого он начал слизывать сладкий сок с ее кожи, опускаясь все ниже и ниже. Дразнящий запах, исходивший от нее, сводил его с ума. Он с наслаждением услышал изумленный стон, когда его язык проник между складками ее лона.

– Теперь ты готова к ростбифу?

– Да, – прошептала она, задыхаясь от желания, – теперь я готова.

Маркус понял истинный смысл ее слов, но отрезал тонкий ломтик мяса и протянул ей. Куинн взяла сочный кусок и, глядя прямо в глаза мужа, скатала его как рулет и принялась облизывать и посасывать. Тело Маркуса мгновенно среагировало на это представление.

– Ты – соблазнительница, – прохрипел он, откусывая ростбиф с другого конца, чтобы поскорее перейти к следующему этапу. – Вина?

– Немного, чтобы запить.

Маркус налил два бокала.

– Если бы я не знал наверняка, то мог бы подумать, что у тебя был учитель, который научил тебя таким приёмам, – заметил он.

Ее глаза широко раскрылись, выражая искреннее удивление.

– Но он у меня есть, милорд.

– Что? – Маркус едва не поперхнулся вином.

– Разве не ты научил меня этому сегодня утром в беседке? Я лишь немного дополнила урок. Скажи, я хорошая ученица? – Хотя ее лицо выражало полнейшую невинность, в глазах сверкали шаловливые искорки.

– Ты превзошла учителя, – ответил он и залпом допил вино. – Пора переходить к следующему блюду. Нет, я не имел в виду еду, – добавил он, увидев, что жена уставилась на поднос.

Маркус отставил бокал. Куинн пододвинулась ближе, чтобы оказаться в его объятиях. Он поцеловал пахнущие вином губы, а его рука заскользила по ее спине. Она тоже провела обеими руками по его плечам и спине, повторяя линии его тела, что еще сильнее возбудило его.

Маркус осторожно положил Куинн на ковер. Его рука начала перемещаться по ее животу вниз и, как бы невзначай, проникла между слегка влажными складками между ее ног. Куинн хрипло застонала, но он не убрал руку, продолжая медленно ласкать ее, вырывая у нее все новые и новые стоны. Наконец девушка прервала поцелуй и посмотрела на него со смесью укора и желания во взгляде.

– Не играй с голодной женщиной, – сказала она с усмешкой и, упершись рукой в его плечи, заставила Маркуса лечь рядом с собой.

После этого она села на него верхом, направив рукой его плоть. Он вошел в нее. Она начала медленно двигаться вперед-назад, понемногу ускоряя ритм. Затем приподниматься и опускаться, пока они оба не достигли оргазма. Куинн в изнеможении упала на грудь мужа, а он прижал ее к себе, наслаждаясь ароматом ее волос.

И снова Маркус был готов сказать, что любит ее, но и на этот раз осторожность не дала этого сделать. Его чувства понемногу начали приходить в порядок, и то же самое происходило с мыслями. Он не мог полностью доверять Куинн. Без полного доверия нельзя было давать ей власть над ним, вернее, он не решался признать, что жена уже давно имеет над ним полную власть.

– Еще вина? – спросил он, когда Куинн наконец пошевелилась, словно пробуждаясь от глубокого сна. – И не забудь, мы лишь едва притронулись к нашему обеду.

Спустя полчаса, когда они закончили трапезу, болтая о событиях последних нескольких дней, Куинн облегченно вздохнула. Ее тело было удовлетворено и расслаблено, чего нельзя было сказать о сердце. Они с Маркусом восстановили физическую связь, но совершенно не сблизились душевно. Она не могла отвязаться от мысли, что муж скрывает от нее какую-то часть своей жизни. Впрочем, и она делала то же самое. Рассказав ему о пансионате, Куинн рисковала потерять остатки свободы и независимости. А этого ей совершенно не хотелось.