Книга Уступить искушению - Кэрин Монк

Интересно, добрался ли до Англии ее драгоценный маркиз? Скорее всего да, потому что Бурдон обещал не чинить ему препятствий. Правда, надо было еще найти корабль, который перевезет маркиза через пролив, но это не являлось невыполнимой задачей.

Как встретит Жаклин своего жениха после долгой разлуки? Армана мучила ревность. Вряд ли она заплачет при встрече. Он не видел слез в ее глазах даже в момент чтения приговора, она не плакала, когда узнала о смерти Антуана и когда, поя на борту «Анжелики», прощалась с родиной. Арман чувствовал, что Жаклин пережила слишком много боли, ненависти и смертей, чтобы позволить себе проявить слабость в присутствии других людей.

Но ведь она согласилась отдаться ему. Может быть, просто решила попробовать с ним то, что де Бирс будет дарить ей каждый день? Если, конечно, у этого осла хватит мозгов и мужской силы, чтобы оценить, какой чувственный цветок ему достался.

При мысли о том, что Жаклин окажется в объятиях другого, Арман не сдержался и застонал, его кулаки судорожно сжались. Жаклин никогда не узнает о том, как освободился ее жених, с горечью подумал он. Де Бире расскажет ей о своем героизме и отваге, а у нее не будет никаких причин не верить ему. Возможно, она немного огорчится, узнав, что спаситель ее жениха не вернулся. Может быть, ей даже станет стыдно, но это ненадолго — революция научила мадемуазель де Ламбер справляться с тяжкими утратами. Интересно, вышла она замуж или нет? Может быть, она уже мадам де Бире — а ведь у нее нет причин откладывать свадьбу. По этому случаю она будет вынуждена сменить черное платье на какое-нибудь другое. Если бы он выбирал для нее наряд, то это было бы платье из сверкающего темно-серого шелка со стразами из серебра, которые отлично подошли бы к цвету ее глаз. Он украсил бы ее шею роскошным ожерельем из бриллиантов, потому что только самые дорогие камни способны соперничать с красотой ее кожи. А когда они останутся одни, он, вытащив все шпильки из ее волос, гладил бы их медовые волны и вдыхал их аромат.

Стон отчаяния и гнева вырвался из груди Армана, когда он прижал ладони к глазам, пытаясь прогнать от себя сладостное видение. А вдруг во время их занятий любовью они зачали ребенка? Вероятность этого была мала, но все же… Мысль о том, что Жаклин могла родить ребенка от него, сначала не показалась ему неприятной; однако, когда он подумал, что подарил отпрыска маркизу де Бире, волна ярости вновь накатила на него. Этот человек был слаб, эгоистичен и труслив — какой отец может получиться из него? Но ведь и он сам не был хорошим мужем и отцом и не смог защитить семью, когда она в этом нуждалась. Он потерял дочь и жену, потерял свою мать, а теперь, если по какому-то капризу судьбы у Жаклин родится ребенок от него, он потеряет и этого ребенка, так как его вырастит изнеженный трус, больше всего пекущийся о чистоте своего камзола.

Размышления Армана нарушили громкие голоса, один из которых был очень хорошо знаком ему. Его лицо расплылось в невольной улыбке — Никола Бурдон наконец-то решил нанести ему визит. Похоже, день не будет слишком уж скучным.

Когда в замке заскрипел ключ, Арман поднялся с кровати, чтобы встретить своего гостя стоя.

— Инспектор Бурдон, какая радость видеть вас в моем скромном пристанище! — промолвил он, склоняясь в легком поклоне. — Надеюсь, вы простите мне мой внешний вид — здешний персонал не слишком озабочен соблюдением чистоты.

— Оставьте нас, — бросил Никола тюремщику, который вошел в камеру вместе с ним.

— Не хотите ли присесть? — Арман широким жестом указал на грубый деревянный стул.

— Это ни к чему, — ответил Никола ледяным тоном.

— Тогда, надеюсь, вы не будете возражать, если я сяду? — Усевшись на стул, Арман вытянул вперед свои длинные ноги и лениво скрестил руки на груди. — Итак, гражданин инспектор, чем я обязан столь приятной встрече?

Бурдон нервно усмехнулся: очевидно, он не ожидал такого приема со стороны узника.

— Полагаю, вы устали от той обстановки, в которой находитесь, — начал он не очень уверенно.

— И у вас есть предложения на этот счет? — заинтересованно спросил Арман.

Никола слегка нахмурился, но тут же лицо его вновь приняло любезное выражение.

— Если вы готовы признаться, — он похлопал себя перчаткой по бедру, — то мы подыщем для вас более удобное место.

— Признаться? — недоуменно переспросил Арман.

— Конечно, о полном помиловании не может быть и речи — Комитет национальной безопасности не бывает до такой степени великодушен к врагам Республики, — но я могу похлопотать, чтобы в качестве наказания вам назначили ссылку в одну из наших колоний. Правда, с принудительными работами, — добавил он, — однако ссылка не продлится вечно, десять — пятнадцать лет, не больше. Мне говорили, что в тропиках довольно приятный климат. Думаю, это предложение покажется вам более приемлемым, чем холодная камера или гильотина.

Арман сделал вид, что напряженно обдумывает предложение.

— Итак, вы хотите, чтобы я все рассказал? — уточнил он.

— В письменном виде, конечно. Мне нужен подробный перечень ваших преступлений против Республики; как только вы его напишете, я обращусь в Комитет с предложением смягчить ваше наказание в обмен на чистосердечное признание.

— Почему вы так заинтересованы в том, чтобы сослать меня в колонии? — небрежно поинтересовался Арман.

— Наши тюрьмы переполнены. — Никола вздохнул. — Гильотина хотя и довольно эффективна, однако не успевает рубить все головы; вот почему трибунал с радостью принимает признания. Это облегчает его работу, особенно, — здесь он сделал ударение, — если вы укажете всех ваших сообщников.

— Сообщников? — не смог скрыть удивления Арман.

— Да, тех, кто помогал вам делать фальшивые документы, обеспечивал информацией, оружием, транспортом и тому подобным.

— А, сообщники. — На лице Армана появилась улыбка, словно он только теперь понял смысл этого слова.

— И что вы на это скажете? — настаивал Никола. — Принимаете мое предложение?

— Естественно, — ответил узник после непродолжительного колебания. — Нужно быть полным идиотом, чтобы отказаться от него.

— Бумага и письменные принадлежности у меня с собой есть, — тут же предложил Никола.

— Замечательно! — воскликнул Арман. — Давайте их сюда, и я немедленно напишу признание. — Он пододвинул стул поближе к столу, взял бумагу, протянутую Никола, обмакнул перо в чернильницу и принялся писать. Через пару минут все было закончено и он протянул инспектору подписанный лист. — Вот, держите…

— Так быстро? — Никола немного поколебался, затем взял документ. Из его текста следовало, что член Национальной гвардии Мишель Беланже попытался спасти из тюрьмы маркиза де Бирс, но не сумел этого сделать, и теперь горько раскаивается в содеянном. — Вы знаете, что я не это хотел от вас получить. — Лицо Никола сделалось пунцовым.

— Не это? — искренне удивился Арман.