Книга Идеальный любовник - Вирджиния Хенли

— Ты еще не замужем и не помолвлена? — с надеждой спросил он.

Нэн быстро качнула головой, рассчитывая, что новость подстегнет его, но Джонни покраснел от собственной наглости и замолчал. Юная Фитцжеральд решила, что не может ждать еще пять лет, чтобы их отношения продвинулись. Подобно множеству женщин до нее, она собралась с духом и решилась:

— Джонни, ты веришь в любовь с первого взгляда?

— Да, — серьезно ответил он. — Именно это случилось с моей сестрой Эмерелд и Шоном.

— Это правда, что он украл ее и соблазнил? — задохнувшись, поинтересовалась Нэн, моментально забыв о собственных целях.

— Да, я знаю, как неприлично это звучит, но моя сестра так влюблена в него, что просто сияет.

— Как романтично… Теперь, когда я снова тебя увидела, я понимаю, что тоже влюблена, — выпалила Нэн. Она качнулась в его сторону, и Джонни инстинктивно подхватил ее. Взяв девушку за руки, он привлек ее к себе и робко коснулся губами ее губ. Они поцеловались, отпрянули друг от друга, потом поцеловались еще раз, лишившись дара речи от силы охвативших их чувств.

Когда Шон кашлянул у них за спиной, парочка виновато отпрянула друг от друга. Сделав вид, что не заметил их вновь обретенной близости, Шон попросил Нэн доставить им удовольствие и сопровождать их весь день. Они показали Джонни обширные конюшни Мэйнута и пастбища, а также многочисленные фермы по разведению чистокровок. Шон видел, как отчаянное желание Джонни растет с каждой минутой.

Наконец парень тяжело вздохнул и сказал:

— Как бы я хотел родиться здесь.

И Шон понял, что добился своего. Великолепные лошади и притягательная Нэн были изысканной пыткой.

На обратном пути в Грейстоунс, пока Джонни размышлял о том, что оставил за спиной, Шон добавил ему мучений, напомнив о предстоящем:

— Я отвезу тебя и твою команду в Лондон на борту «Месяца». Я знаю, что ты торопишься вернуться домой. Завтра тебя устроит?

— Ты жестокий мерзавец, — обвинил его Джонни.

— Безжалостный, — согласился Шон. Его серебристые глаза насмешливо блеснули.

Джонни решил, что это чертовски здорово, что Шеймус О'Тул выстрелил в него. Английская команда уверена, что я находился на волоске от смерти. Фитцжеральды забрали с «Ласточки» все вооружение и патроны, создавая у англичан впечатление, что те в плену. Джонни не стал разуверять матросов, что их перережут на койках, стоит только Шону О Тулу глазом моргнуть. Во-первых, это было правдой, а во-вторых, отвечало его собственным целям. Ведь его спутников станет расспрашивать Уильям Монтегью.

— В ближайшее время, когда «Монтегью Лайн» ощутит нехватку судов, ты должен посоветовать отцу купить новые. Разумеется, я дам денег. Ты предвидишь какие-нибудь проблемы с осуществлением этого плана?

— Я горе-моряк, но на суше я силен в судоходном бизнесе. Скучная бумажная работа — это исключительно моя вотчина. Отец полностью на меня полагается. — Джонни чуть помедлил и выдал самую важную информацию: — Когда дело доходит до страхования грузов, я использую свое преимущество. Каждый раз по меньшей мере два из десяти кораблей не застрахованы. Это экономит много денег и очень распространено в торговом флоте.

Шон посмотрел на парня с иронией:

— Я недавно стал членом компании «Ллойд» в Лондоне. И могу сказать тебе, какие из судов Монтегью застрахованы, а какие нет.

— Ты когда-нибудь полагаешься на удачу?

— Очень редко, Джонни. Я пять долгих лет вынашивал свои планы, а поскольку Фортуна подарила мне состояние, когда я унаследовал графство, у меня появилась возможность привести эти замыслы в исполнение.

Джонни Монтегью знал, что удивляться ему не следует. И почему это англичане всегда недооценивают ирландцев? Его мысли обратились к Эмерелд. Он надеялся, что она не совершает ошибки. Для ее же блага, он надеялся, что она под стать Шону О'Тулу.

Эмерелд все время напевала и не могла остановиться. Мир ей казался другим этим утром. Все и вся стали намного красивее. Роскошь ее комнаты цвета примулы ослепляла, солнце, заглянувшее в окна, превратило все в золото. Когда Кейт поменяла простыни, они выглядели ослепительно белыми и хрустящими, завтрак показался ей амброзией, и даже вода в ванной ласкала кожу нежнее, чем обычно.

Она наполнила дом цветами. Их аромат и краски очаровали ее. Сердце Эмерелд переполняла радость, и ей хотелось разделить ее с кем-нибудь. После полудня она решила навестить отца Шона в привратной башне. От ее оскорбленных чувств не осталось и следа, Эмерелд испытывала только сострадание.

С охапкой желтых и голубых люпинов она постучала в дверь привратницкой, к безмерному удивлению мистера Берна. Молодая женщина жизнерадостно объявила:

— Это Эмерелд Фитцжеральд. Я пришла с визитом.

Пэдди Берк понял по блеску глаз Шеймуса, что тот рад женскому обществу.

Болтая, Эмерелд навела порядок в комнате, потом уселась на высокий табурет рядом с Шеймусом и приняла его предложение выпить глоточек французского коньяка. Ее сердце разрывалось от жалости к нему. Из-за Монтегью его семья распалась. Его любимая жена Кэтлин наверняка умерла от разбитого сердца, когда узнала, что оба ее сына для нее потеряны.

Эмерелд умело вела разговор, так что Шеймус смог вспомнить о счастливых временах. Он был любителем поговорить, особенно если его внимательно слушала красивая женщина.

Когда Эмерелд собралась уходить, обоим мужчинам стало жаль ее отпускать.

— Приходи еще, ты приносишь сюда солнце, — попросил Шеймус.

— Обязательно, — весело пообещала она.

Эмерелд решила одеться к обеду. Разумеется, не ради обеда, а ради Шона Фитцжеральда О'Тула. Она выбрала шелк цвета павлиньего пера и приколола к волосам розовые бутоны.

Из высоких окон своей спальни она разглядела всадников, когда тем оставалась еще миля пути. Эмерелд представила себе, что Шон вглядывается в Грейстоунс, высматривая ее. Она подхватила платье и бросилась ему навстречу.

Как только Шон увидел ее, он молнией слетел с лошади. Ему так же, как и ей, безумно хотелось встречи. Он раскрыл ей свои объятия, чтобы она могла броситься в них. О'Тул подхватил ее и закружил. Легко куснув ее за мочку уха, он тихо произнес:

— Неужели это элегантное платье для меня?

Эмерелд подняла к нему лицо и прошептала:

— А разве передо мной не утонченный граф Килдэрский?

— Это я, мадам. — Его быстрый страстный поцелуй заставил ее задохнуться. — Ты источаешь благоухание роз и надежды. Я не должен даже прикасаться к тебе, пока не смою с себя запах конюшни.

Она вдохнула его крепкий мужской аромат и одобрительно округлила глаза:

— Запах лошади, смешанный с ароматом кожи, действует на меня возбуждающе.

— Если бы я поверил, что это правда, я бы забыл и про ванну, и про обед и сразу же отнес тебя в постель.