Книга Мертвые не умирают; Месть за нелюбовь - Светлана Алешина

«Прямо как подросток», – усмехнулась она собственному поведению.

Котенко, открывший ей дверь, казался почему-то очень удивленным. Видимо, он не понимал, как ей удалось добраться до него так быстро. Впрочем, и у самой Ларисы вид был сейчас почти такой же, как и у него. Нечасто приходилось ей видеть малознакомых мужчин в халатах. Тем более что эта одежда придавала Котенко очень характерный вид: уютный и слащавый одновременно.

Впрочем, продюсер сразу понял причину недоумения Ларисы.

– Какой сюрприз! – сказал он. – А мы и не ждали вас так быстро. Извините, у меня такой домашний вид.

– Ничего страшного, не беспокойтесь, пожалуйста, – машинально проговорила Лариса обычные в таких ситуациях слова вежливости.

– Пожалуйста, проходите в гостиную.

Лариса вошла и огляделась. В комнате недавно был произведен евроремонт. Шелковые обои с геометрическим рисунком, подвесные потолки, паркет и большая пальма в углу. А прямо на середине – стол со стоящими на нем тарелками с бутербродами – в основном с ветчиной и икрой. За открытой дверью в смежную комнату была видна огромная кровать, на спинке которой удобно расположились две чьи-то ступни в коричневых ботинках.

– Володя, ну куда ты пропал? – капризно произнес их обладатель.

– Леша, встань – у нас гости, – смущенно ответил на это Котенко. – Иди пить с нами чай.

– Я не хочу, я жутко устал, – послышался недовольный голос. – Неужели нельзя дать человеку отдохнуть?

– Леша, наша гостья пришла и к тебе тоже, – тоном доброго, но одновременно строгого родителя сказал продюсер, – даже в первую очередь к тебе.

Леша поднялся и нехотя, подтягивая на ходу брюки, вошел в гостиную. Пред очами Ларисы появилась его капризная физиономия с жутко кислым видом. Увидев Ларису, Серебряков, однако, слегка смутился и немного порозовел.

– Ах, это вы? Здравствуйте, – чуть улыбнулся он краешками губ.

– Здравствуй, Алексей. Я сегодня весь вечер потратила на твои поиски, – подстраиваясь под тон, который избрал для общения с ним Котенко, произнесла Лариса.

– Да, что поделаешь – конспирация, – развел руками певец.

– Владимир Иванович предложил мне заняться расследованием убийства Ирины, и в связи с этим у меня к тебе несколько вопросов, – официально сказала Лариса.

– Что ж, я готов на них ответить, – манерно, после небольшой паузы сказал Серебряков. – Кстати, давайте пройдем в спальню. Там нам будет гораздо удобнее говорить.

Тут Алексей неожиданно по-женски замахал руками на Котенко, притащившего с кухни поднос с чашечками.

– Подожди, успеем мы выпить твой чай. Дай поговорить с человеком.

Котенко пожал плечами и, видя, что Лариса собирается уединиться с Алексеем, не стал этому препятствовать.

Но едва войдя в уютную спальню, Леша опять развалился на кровати, повернувшись теперь на бок. Лариса, раздраженно посмотрев на него, опустилась в большое мягкое кресло.

– Вы простите меня, если я буду принимать вас лежа? Я сегодня не очень хорошо себя чувствую, – вяло разминая тонкими длинными пальцами виски, сказал Серебряков.

– Как вам удобно, – сухо ответила Лариса.

– Ужасное событие, ужасное… Я нахожусь в полной прострации, – сокрушенно покачал головой Серебряков. – Никак не могу успокоиться.

Но Лариса уловила во всем этом оттенок фальши, наигранности, театральности.

– Итак, что же вы хотели спросить?

– Во-первых, запомни – эта беседа гораздо важнее для тебя, чем для меня. И не пытайся врать, пожалуйста. Я все равно узнаю правду, – строго начала Лариса.

– Да вы что? Вы только не сердитесь ради бога. – Застенчивая полуулыбка нашкодившего мальчишки осветила Лешино лицо.

«А ведь знает шельмец, как должно действовать его обаяние на девочек», – подумала Лариса.

– Я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы в надежде на то, что вы все-таки поможете нам, – перешел он на деловой лад.

– Хорошо, тогда поговорим сначала о ваших отношениях с дамами. Каменская и Зайцева: кем они были для вас? Только, как мы договаривались, – честно.

– О' кей. Да мне и скрывать здесь нечего, – оживился Серебряков. – Алену я знаю с детства. Дружили, гуляли. Но как даму сердца я никогда ее не воспринимал. Мы друзья, понимаете?

– А Каменская?

Алексей резко отвернулся. Его маленькие кулаки сжались. Неужели он так переживает смерть любовницы? Или пытается скрыть какие-то еще чувства? Но вот уже большие серо-голубые глаза смотрят прямо на Ларису.

– Я любил Ирину, – выдохнул он так, как будто лицедействовал на подмостках сцены.

«Боже ты мой, я сейчас заплачу!» – ехидно подумала Лариса, принимая все происходящее исключительно за актерство.

– Да ладно тебе, Леш, – просто сказала она. – О покойниках либо хорошо, либо ничего, но… Я прошу прощения, не старовата ли она для тебя, а? Можешь признаться. За альфонство у нас пока не сажают.

Выдержав паузу, Алексей манерно поднял глаза:

– Да, действительно. Я и забыл, что вы все, весь этот мир за окном, живет, по старым стереотипам. Они заслоняют вам глаза, и вы не видите настоящей красоты. Вам не понять, какой красивой может быть зрелость и даже старость. Ну хорошо. Не можете – не надо. Но ведь вы же и нам их навязать хотите. Прошу вас, запомните хотя бы одно – не надо мерить людей искусства на свой аршин. Просто поверьте мне: я любил Ирину, любил!

«Ух ты, какие мы особенные! Умом не измерить, аршином не понять. Может, у тебя и с продюсером своя любовь? Что-то он уж больно с тобой носится. Не то что с Зайцевой», – снова завертелись в голове Ларисы мысли, которые могли бы показаться циничными.

– А как насчет Алены? Может быть, это она убила? – неожиданно спросила Лариса.

– Как это? – растерялся Алексей.

– Мне показалось, что, несмотря на ее заверения в дружеском к тебе отношении, она испытывает к тебе чувства другого порядка, – объяснила Лариса. – И поэтому мотив налицо.

Она пристально посмотрела на развалившегося на кровати собеседника.

– Нет. – Первый раз за все время разговора Лешин голос звучал твердо и решительно. – Она не могла. Не тот характер.

– А кто из гостей мог это сделать, как ты думаешь?

– Никто. Кроме двоих. Бандиты… – вздохнул он и даже привстал с кровати. – Уж этим не привыкать. У, бандюги! Они кого хочешь могут прибить ни за что. Даже меня пытались.

Он слегка поежился, видимо, вспомнив не очень приятные эпизоды своей жизни.

– Да? Это уже интересно. А как именно они это делали? – решила уточнить Лариса.

– Ну так, – Леша смущенно усмехнулся. – Просто слегка за шиворот подняли и к дереву прислонили.