Книга Жизнь и приключения Светы Хохряковой - Татьяна Догилева

– Что сооружаете?

– Берналь прислал построить маленький домик, где Тео с ребеночком могли бы передохнуть! – Сердце мое бухнуло вниз живота.

– Родила? – почему-то прохрипела я.

– Нет! – Кончита махнула рукой – мол, некогда лясы точить, и исчезла, как привидение.

Настроение у меня подпортилось, и не исправилось оно ни от запаха кофе, ни от кукурузной каши, когда Кончита принесла наши заказы. Я без всякого аппетита ковыряла горячую кашу и не испытала ни малейшего желания проглотить хоть немного. Достала сигареты из рюкзачка и начала дымить. Фаро смаковал свой кофе, изредка поглядывая на меня.

– Проблемы? – коротко спросил он. Хотела я ему выложить все-все-все: и про Илью-Берналя, и даже про «Камана Хусто», и что мое триумфальное внедрение обернется полнейшей катастрофой, если из пуза Тео вылезет девчонка, и что в конце концов я не знаю, где буду ночевать сегодня. После кровати и простыней место под бивневым деревом уже не казалась таким уж привлекательным, да и лучше бы мне вообще держаться подальше от кафешки. Но я наступила на окурок и уныло ответила:

– Какие могут быть у сумасшедшей проблемы?

Фаро усмехнулся. Я помялась да и спросила в лоб:

– Я сегодня ночевать где буду? Здесь или вы меня к себе возьмете?

Фаро допил свой кофе и ответил:

– Если не будешь такой нежной – возьму с собой. Но только если развеселишься, нечего на меня тоску нагонять. – Я невольно улыбнулась. – Другое дело! – похвалил Фаро.

– Сеньор! Вы не подождете меня немного – пробегусь по магазинам, одежки прикуплю и вообще кой-чего. Я же теперь богатенькая!

– Да беги, конечно, торопиться некуда. Вон как рано сегодня торговать закончили. Я здесь посижу. – И я рванула по магазинам.

Оказалось, что денег у меня действительно немало, это меня приятно удивило. Ну, то есть немало для местных магазинчиков. Я накупила белья, одежды, мыла и еще всякой всячины, которая мне пригодилась или которую я сочла необходимой. Потратила ровно половину денег, а для второй приобрела кошелек-мешочек, который можно было носить на шее или повязать на поясе.

Нагруженная пакетами, я вернулась к своему благодетелю. Он сидел за столиком и читал газету. Я плюхнулась на стул, бросила все пакеты рядом и вдруг, почувствовав дикий голод, стала уминать холодную кашу, миска с которой все еще стояла на столе.

– Да подожди ты. Кончита новую принесет! – возмутился Фаро.

– Сойдет! – промычала я с набитым ртом. Фаро засмеялся.

– Господи! Что делают с женщинами магазины. Да ты, Пепа, оказывается, транжирка. Все истратила?

Я отрицательно мотнула головой.

– А что так?

– Копить буду, – я продолжала поглощать кашу.

– На что же копить, Пепа?

– На билет в Голландию!

– О! – рассмеялся мой старикан, как будто более удачной шутки он в жизни не слышал. Я облизала ложку и тоже засмеялась. Смех – дело полезное.

Застучали молотки. Это строители маленького домика уже установили сваи и начали настилать пол.

– Быстро они, – прокомментировала я.

– Да, у нас строят быстро. Такой домишко могут сколотить за день-полтора, – объяснил Фаро и посмотрел на меня.

– Ну что, поехали? А то шумно очень.

– С Кончитой прощаться не будешь?

– А ей сейчас не до меня. Вон, даже не глядит в мою сторону. Завтра с утра приду и приберу здесь, авось, она не обидится.

И мы поехали домой. Конечно, я с опаской забралась на мотоцикл Фаро, но на этот раз поездка оказалась не такой чудовищной, я ойкала на ухабах и холодная каша в моем желудке прыгала баскетбольным мячом вверх-вниз, но наружу не рвалась. Но, проехав участок горелого леса, я все-таки попросила Фаро о передышке. Он затормозил. Мы оба слезли с железного коня и уселись прямо на обочине. Он достал из кармана фляжку с водой и протянул мне. Я хлебнула и вытянулась на придорожной травке. Фаро тоже попил, спрятал фляжку в карман и сидел молча. Дорога была пустой и тишина стояла первозданная.

– Какой страшный этот горелый лес. Почему он такой, Фаро?

– Война! – коротко ответил он. Я пригляделась.

– Но ведь война была везде, насколько я понимаю, но везде все зеленое, а здесь местечко как из фильмов ужасов. Ничего не зарастает. Почему?

– Не люблю я все это вспоминать, – отвернулся от меня старик.

– Пожалуйста, расскажите, – я погладила его по плечу.

– Ладно, ты сегодня вроде как заслужила… – И он начал рассказывать, скучно, коротко, но очень понятно.

Война, оказывается, была не везде. Именно в этом месте она и остановилась. А дело было так. Войска Эскобара Санчеса совместно с правительственными захватили практически всю Долину Соматэ. Оставалась только Лиана и шедшие за ней пригородные и горные области. В стране был страшный голод, потому что «серые» уничтожали безжалостно и бездушно, а может быть, и намеренно все, что стояло на их пути. От войны и голода люди спасались в предгорных районах, только здесь хоть как-то еще можно было прокормиться, потому что только здесь еще были целые деревни и что-то выращивалось на полях. Выше, в горах, такому количеству народа прокормиться было уже невозможно. Предстояло решающее сражение, дальше отступать было некуда. И все были готовы умереть, но не сдавать Лиану. Но получилось все по-другому.

Фаробундо рассказывал, конечно, все более складно и подробно, настоящий доклад военного, участвующего в событиях, но в этом месте приостановился, как бы размышляя – продолжать или нет.

– Мы тогда все сгруппировались в Лиане, время было тяжелое, и вдруг в штаб стали приходить гонцы из деревни Гуландос с дикими сообщениями, что какая-то старуха требует встречи с главными командирами. Она, мол, знает, как победить «серых». Конечно, их гнали ко всем чертям, даже кой-кому из мужиков накостыляли, чтоб не морочили голову, но количество гонцов все увеличивалось и увеличивалось, а в одно утро здание штаба окружила огромная толпа женщин с детьми, которые стояли на коленях и плакали, и умоляли встретиться с прорицательницей. Чтобы остановить это безумие, командование отправило в Гуландос несколько человек, в том числе и меня.

– Это была Мейра? – догадалась я, хотя и понятия не имела, что деревня называется Гуландос.

– Она… – помедлил Фаро.

– Что она сказала?

– Сказала, что мертвые не дают ей покоя, и днем и ночью твердят, что командиры хотят погубить Долину своими планами. Что Лиану надо оставить пустой, чтобы все до единого человека ушли из города сюда. А лес встретит врагов огнем.

– Каким огнем? – спрашивали мы ее.

– Большим, небывалым. У людей с гор есть такой огонь. Мертвецы говорят, настала пора его использовать, они помогут огню.