Книга Тихий друг - Герард Реве

У Домохозяйкина было ощущение, что он совершил какую-то оплошность, и от этого он чувствовал себя виноватым. В чем? Виновный заслуживает наказания или штрафа, но разве это применимо к нему… в нынешней ситуации? Все из-за того, что он много лет интересовался этим дурацким детским садом под названием «парапсихология»? Нет, погоди-ка: почему «детский сад»? И ведь в таком интересе нет ничего постыдного? Значит, невиновен?

В голове у Домохозяйкина вдруг просветлело. Да, он виноват, и это чувство вины несомненно имеет отношение к произошедшему вечером. «Я не выполнял своих обязательств, — подумал Домохозяйкин. — Я плохо их исполнял. Делал не то что нужно».

Так и не решившись выйти из автомобиля, Домохозяйкин опять задумался, что же теперь делать. «Нужен четкий план», — решил он. Кто знал о том, что случилось? Пока только трое, то есть он сам, мальчик в красном и на красной машине, и тот, кто бесшумно впустил его в дом: стало быть, Магда. Интересно, в курсе ли Хенни? Мог он, к примеру, с помощью своих магических способностей все это устроить? «Тут я загнул, конечно. Но молодой человек, — думал Домохозяйкин, — был чем-то похож на Хенни». Чем же? Оба — молодые, практически юнцы, и оба — красавцы, в этом им не откажешь. «Вообще-то, они сильно похожи», — решил Домохозяйкин. И тут опять подумал, что и прежде лицо Хенни напомнило ему какого-то знакомого, и что он никак не мог понять, кого именно. И теперь, вызывая образ окаменевшего в трансе Хенни, он точно знал, что тот на кого-то похож, но на кого же? И в связи с чем? Он никак не мог припомнить имени. Может, соседский мальчик, друг детства, которого он сто лет не видел, или продавец из магазина? Кто-то из школы, где он работал?.. Из школы… Нет… Или все же? И вдруг Домохозяйкин понял: это был мальчик из класса, где Домохозяйкин преподавал, да, еще подросток, с которым было связано какое-то происшествие, нет, не в школе, а на экскурсии, на пляже… Другой бы и не придал этому случаю никакого значения, но Домохозяйкин думал иначе. Как же его звали? К счастью, мальчик уже несколько лет учился в другой школе, и Домохозяйкин его больше никогда не видел.

Домохозяйкин закрыл глаза и вздохнул. Вечерние события подействовали на него удручающе. И даже не сам факт измены, сколь его глубокий, предвещающий несчастье смысл, который был больше, много больше самого факта. И Домохозяйкин отчего-то был уверен, что этот вечер каким-то темным, тайным образом связан с тем, что произошло несколько лет назад на пляже…

Но все связано, решил Домохозяйкин, поддавшись свободному течению пантеистических мыслей. И если так, то посещение этого дурацкого несостоявшегося собрания, да и все остальное, включая тот случай на море несколько лет назад, все было связано — вот что давило на него. Поразмыслив, Домохозяйкин отбросил этот вывод как слишком надуманный, даже толком не разобравшись.

Потому что он не знал и не мог знать, что подобные объединения, занятые исследованиями парапсихологических явлений, притягивали всяких чудаков и тронутых. Эта область была объявлена табу для официальной науки, так что настоящие ученые, готовые рискнуть академической карьерой, в таких объединениях почти не встречались. Зато там было полно психопатов-пророков, лесных ёба-рей, придурков, нимфоманок, пидаров и педофилов, которые охотились на сынков одиноких вдов, ищущих утешения в спиритических сеансах с вызовом привидений. Домохозяйкин об этом ничего не знал, но, находясь в конференц-зале, несмотря на всю кажущуюся невинность и сдержанность, интуитивно почувствовал некое напряжение, вроде «ах, вот мы тебя сейчас».

— Они что-то задумали, — пробормотал он.

Но что они задумали? Этого Домохозяйкин не знал. Он не знал, что люди подобного толка всегда охотились за «тем самым» и, в сущности, все их нытье и оккультные фокусы были направлены лишь на «то самое».

Домохозяйкин выбрался из машины: хватит сидеть, пялиться и ломать себе голову. Захлопывая дверцу, он вдруг вспомнил имя того мальчика, мальчика с пляжа, с которым несколько лет назад произошел тот случай. Да, его звали Бен, или попросту Бенни: Бенни ван Флотен. Где-то он сейчас, где живет?

— Какая разница, — зло буркнул себе под нос Домохозяйкин.

И правда, какая разница? Лучше подумать о том, что произошло здесь и сейчас, разве нет? Он стоял перед домом, перед собственным домом, куда ему придется войти, открыто, не прячась, ведь это его полное право.

Но все же, пока Домохозяйкин шагал по дорожке к двери, его охватило тягостное чувство. Вообще-то он был пуглив: боялся ссоры, боялся причинить другому боль, боялся оскорблений. «Нет, я не трус, — подумал Домохозяйкин, — даже если проявляю смелость только в принципиальных случаях, когда это обусловлено моралью, которой следуют все, и которую, значит, нужно отстаивать в любых обстоятельствах».

Подойдя к входной двери, Домохозяйкин вдруг опять подумал, что теперь в его жизни есть настоящая тайна, не больше, не меньше. А у кого есть знание, у того и сила, верно? О случившемся знали только Магда, молодой человек в красном и на красной машине и он сам, Домохозяйкин. А вот и нет: была еще одна тайна, тайна, известная лишь ему одному: то, что он видел, как мальчик приехал, зашел и уехал, и записанный номер его машины — об этом никто больше не знал! Это его собственная тайна, и она дорогого стоит, даже если ему трудно объяснить почему. По какой-то причине ему казалось, что он должен хранить эту тайну, только ему известную, и не выдавать как можно дольше.

Он повернул ключ в замке осторожней обычного. «Сокровенная тайна», — подумал он, и от этой мысли по телу прокатилась волна тепла, которую он почувствовал даже в ногах.

— А теперь, — пробормотал он, — идем домой.

VII

Зайдя в коридор, Домохозяйкин задумался, закрыть ли ему дверь аккуратно и беззвучно или, как обычно, захлопнуть со щелчком. Да что такое! Неужели он должен тайком пробираться в собственное жилище? Он захлопнул дверь, замок щелкнул; этот звук было слышно на весь дом. Домохозяйкин остановился и прислушался, но повсюду было тихо.

Тут он почувствовал, что в общем-то не любит этот дом — скучный, такой же бюргерский и солидный изнутри, как и снаружи. Фасад был на южной стороне, но Домохозяйкину часто казалось, что солнце практически не проникало внутрь, а отражалось от стекла. «Дом без лучика солнца, — подумал он, — хорошее название для трагедии, но с точки зрения физики — ерунда: солнечный свет, конечно же, проходит сквозь чистое прозрачное стекло, вот и все».

Однако дом был скучный, и Домохозяйкин попытался понять, почему. Что плохого в этом доме? Ничего, но и хорошего — тоже ноль. В этом доме никогда ничего не происходило. Он был пустым, совершенно пустым, и останется пустым, сколько мебели в него не впихни.

Он включил свет и через открытую дверь бросил взгляд на кухню в конце коридора. Вот, видишь: все здесь маленькое и узкое, подогнанное под маленького человека с маленькой жизнью; нет, здесь не стоит ждать великих свершений…

Так и есть, подумал Домохозяйкин: сколь не борись и не противься судьбе, отсюда не убежишь, разве что — вынесут в узком гробу. В гробу?.. Ну да, тут он, наверное, перегнул палку.