Книга Обычная злая сказка - Александра Первухина

– Опять расстроился из-за собрания?

Юноша слегка вздрогнул, так и не привыкнув к новому голосу Снеары, совершенно лишённому каких-либо чувств, и грустно ответил:

– Знаешь, с каждым разом я всё больше разочаровываюсь в людях. А завтра обо мне будут рассказывать в каждом храме, и я вообще не представляю, что начнётся.

– Ничего хорошего. – Девушка спокойно протянула ему бокал с вином, словно заранее знала, что он зайдёт, и отошла к окну, задумчиво разглядывая открывающийся из него вид на город. – Любой переворот – это беда для простых людей и повод пограбить для бандитов.

– Но мы не затеваем переворота!

Литари сердито стукнул кулаком по подлокотнику кресла, которое уже успел привычно занять в самом начале разговора. Он давно убедился, что когда Снеара находится в этом своём состоянии безразличия к окружающему миру, то становится очень интересным собеседником, делающим иногда совершенно неожиданные выводы. Жрица объясняла эту перемену тем, что, когда ей не мешают эмоции, она может размышлять и говорить на любую тему совершенно свободно. К тому же Тенира и Синала всерьёз взялись за её обучение, и теперь девушка умела не только махать мечом, но и была способна понимать, зачем она это делает. Хотя бы иногда. Но некоторые её откровения подчас могли серьёзно пошатнуть его представление об окружающем мире. Вот и теперь заявление жрицы выбило принца из колеи:

– Любая насильственная смена власти – это переворот. А вот как его назовут в истории – тут уже будет зависеть от того, кто победит. – Снеара вздохнула. – Не переживай, Литари, у тебя всё равно нет выхода: либо это, либо рано или поздно ты умрёшь. Второй вариант нежелателен.

– Спасибо. – Юноша грустно улыбнулся и отпил вина. – Скорее всего, ты права. Но знала бы ты, как неприятно сидеть на этих совещаниях и изображать интерес, обсуждать планы, показывать татуировку…

– Да понимаю я, – хмыкнула жрица и потянула себя за короткую чёлку: – Я в том же положении, что и ты. Мы с тобой оказались в роли символа, знамени, за которым идут в бой. Потому что пока ни на что другое не годны. Так что ты изображаешь несправедливо оклевётанного наследника престола, а я поддерживаю твой авторитет тем, что просто нахожусь рядом и являюсь исключением из правил.

– Неприятное открытие… – Литари задумчиво посмотрел сквозь бокал на свет и рассеянно потёр подбородок, укололся о щетину и вяло отметил про себя, что следует, в конце концов, побриться. Юношеская бородка его сильно раздражала, но сейчас даже сердиться было лень. – И ведь никуда не денешься. А тут ещё пристают с тем, чтобы я срочно выбрал себе жену и будущую королеву. И каждый хочет подсунуть мне свою дочь или племянницу. Не представляю, что будет, когда соберутся все, кто должен был приехать на прощание с мамой и со мной. Создаётся ощущение, что они все совершенно уверены в том, что мы победим. Бред какой-то!

– И что больше злит? То, что тебе подсовывают девиц на выданье, или то, что никто не сомневается в твоей победе? – Снеара отвернулась от окна и вопросительно посмотрела на негодующего собеседника: – Кстати, а почему все так озабочены твоей женитьбой? Ты же ещё молод, и у тебя много времени на то, чтобы завести детей…

– Скорее, первое, – иронично приподнял бровь принц и отсалютовал жрице бокалом. – То, что никто не сомневается в моей, а точнее, в вашей непобедимости, больше закономерность, чем повод для злости. Мечи богини никогда не проигрывали сражений – хотя бы потому, что всегда имели возможность сразиться ещё раз, чтобы переиграть исход поединка. Но необходимость жениться как можно, скорее меня, если честно, не радует.

– А что, нельзя подождать?

Девушка задумчиво наблюдала за своим собеседником, который никак не мог решить, следует ли ему допить вино или всё-таки пока достаточно. Так и не придя к определённому выводу, принц поставил бокал на столик и сердито заявил:

– Если бы я был просто наследником престола, то можно было потянуть время. Но я единственный прямой наследник – это значит, что у королевской семьи по мужской линии нет родственников до седьмого колена. Только я и отец. А поскольку в любом случае отец будет лишён короны и прав на неё в дальнейшем, то продолжить род могу только я. Поэтому меня хотят женить как можно раньше и на девушке, которая сумеет родить мне много детей. В идеале – мальчиков. Вот так.

– А что, девочки не наследуют корону?

– Нет. Может наследовать сын принцессы, но внук уже не будет наследником, если его отец не займёт трон. Глупость, конечно, но никто законы предков менять не собирается, так что придётся смириться.

– Н-да, а я-то ещё жаловалась на судьбу: наследником престола быть гораздо хуже, чем жрицей.

Снеара устало прикрыла глаза, и Литари неожиданно стало стыдно. Он вдруг понял, что жалуется на необходимость завести семью человеку, который никогда не сможет этого сделать, как бы ей ни хотелось…

– Прости, я не хотел. – Юноша не знал, куда девать глаза. – Я просто не подумал.

– Да ладно, не извиняйся. – Жрица пожала плечами. – У каждого из нас своя судьба, тут уж ничего не поделаешь, как ни старайся.

– Всё равно гадко с моей стороны, – виновато улыбнулся принц. – Если честно, я просто волнуюсь. Особенно меня беспокоит то, что, вполне возможно, мне придётся навсегда остаться только ширмой, не имеющей никакой реальной власти. Знаешь, как-то не хочется всю жизнь просто сидеть на троне и подписывать всё, что тебе положат на стол, не имея возможности возразить или отказаться.

– Не думаю…

Литари удивлённо приподнял бровь, наблюдая за невозмутимой собеседницей, рассеянно передвигающейся по комнате, вероятно, в поисках оставленного служанкой обеда, который, видимо, опять не глядя сунула куда-то, а теперь не может вспомнить куда.

– Насколько я поняла своих сестёр, они не собираются терпеть ни малейшего отступления от законов богинь, в которых однозначно сказано, что править должен король, а не тень за троном. Так что, скорее всего, они что-нибудь придумают. Не удивлюсь, если вскоре ты проявишь выдающиеся качества полководца.

– Ясно, это обнадёживает. – Юноша встал с кресла и принялся помогать жрице в её поисках, поражаясь про себя такому легкомысленному отношению к еде. Всё-таки, при всех своих способностях, даже мечи богини должны время от времени питаться. А ему последнее время казалось, что Снеара просто забывает об этом, как и о том, что ей требуется хоть иногда пить и спать. – Знаешь, ты сильно изменилась. Раньше мы не могли с тобой так разговаривать.

– Как – так? – Девушка наконец-то обнаружила поднос с едой. На взгляд Литари, он был как минимум вчерашним и всё это время простоял на полке шкафа, задвинутый за фрагменты амуниции, принесённой старшими жрицами для обучения своей молодой сестры. – По-моему, обычно.

– Ну я теперь могу говорить с тобой обо всём, не боясь смутить или испугать…

Принц не знал, как правильно объяснить свои ощущения от бесед с девушкой, которая как-то незаметно из надоедливой обузы превратилась в надёжного товарища, способного его выслушать и, самое главное, понять.