Книга Стрела Бодимура - Михаил Рашевский

Другая мысль обнадеживающая: а быть может, просто к ней первыми подоспели неведомые спасатели-соплеменники и незаметно телепортировали ее на борт своего корабля? Но тогда почему в моем шлюпе остались ее дети? Неужели у этих существ материнский инстинкт пропадает сразу после рождения?

Я вздыхаю и направляюсь обратно к капсуле, к своим младенцам. Подозреваю, все эти неразрешимые вопросы еще долго будут по жизни преследовать меня…

В. Никитин

М. Рашевский
ГИБЛОЕ МЕСТО

— Наверно… в следующей жизни, когда я стану кошкой… у-у-у! — подпевала Аглая певице, которая щедро делилась своими откровениями на волне одной из многочисленных УКВ-радиостанций.

Настроение было прекрасным, под стать сменяющимся колоритным пейзажам за окном машины. Да и погодка вроде бы не подкачала — солнечный день, деревья-бонсай на горизонте, сверкающий чистый снег в лучиках света, словно поле кто-то щедро усыпал бриллиантами. Впереди за ветровым стеклом висело огромное голубое небо, пугающее своей глубиной, — с быстрым полетом птиц и крошечными облачками в прозрачном воздухе.

Аглая смеялась и не пыталась себя сдерживать. В неполные двадцать пять ей это давалось легко.

«Мороз и солнце, день чудесный… чего-то там… мой друг прелестный», — декламировала она, с улыбкой посматривая по сторонам.

Да, давненько что-то не получалось вырваться на волю из оков цивилизации. Совсем забыла, как прекрасно за городом зимой.

Между тем цепи на колесах негромко цокали, когда машина выезжала на свободный от снега асфальт, печка работала вовсю, но все равно в салоне было нежарко — за стеклом стоял морозец около десяти градусов.

— Готовь сани летом, — три часа назад сказал Аглае менеджер по снабжению, пятидесятилетний представительный мужчина по фамилии Ващенко, — слышала такую пословицу? Конечно, слышала… Ты человек у нас новый, но, я — полагаю, уже знаешь секрет успеха фирмы?

И он испытующе посмотрел на нее.

— Качество продукции? — неуверенно предположила Аглая.

— Именно. — Ващенко выпустил струю сигарного дыма. — А знаешь, почему наша обувь и одежда по качеству превосходят все европейские аналоги?

— Продукцию выпускаем штучно… по заказу… народные технологии… рецепты. — Аглая мучительно пыталась вспомнить все то, чем пичкали ее мозги в последние дни другие, более опытные снабженцы.

— Ладно, не напрягайся. — Менеджер усмехнулся, вспомнив себя в точно такой же ситуации, когда сам еще был рядовым заготовителем, а Нынешний директор — ведущим менеджером. — В общем, правильно. Успех нашего предприятия заключается в эксклюзивности и оригинальности изделий. И изготовляем мы их по народным технологиям из материала, полученного по народным же рецептам. Потому зимние сапоги жена премьер-министра заказывает у нас. На приемах ходит в туфлях из Италии, а до приемов едет в наших сапогах… Ну так вот. Материал для наших изделий, как ты знаешь, самый лучший, а именно натуральный, то есть шкуры для изготовления кожи приобретаются у местного населения. Не у всех, лишь у избранных фермеров. Со всеми у нас заключены контракты на год. И каждый год индивидуальные контракты возобновляются или нет, в зависимости от качества поставляемого материала… Черт, что-то я как на лекции. В общем, девонька, в твою обязанность входит навестить одного нашего поставщика, с которым мы сотрудничать стали недавно. Кожи у Майстрюка отменные. Он ведь сам их выделывает. Наши мастера до сих пор в догадках, откуда у него такое умение? Зато, — Ващенко лукаво подмигнул молодой сотруднице, — кожаное белье из этого материала идет нарасхват. Дамочки аж пищат… Живет он, правда, далеко в глубинке. Ну так еще целый день впереди… А кроме тебя, понимаешь, послать некого — все в разъездах. Да еще сроки поджимают. Так что… Вопросы есть?

— Нет!

Аглая получила свое первое самостоятельное задание на фирме и была готова отправиться хоть на край света. Пусть ее оценят.

— Бумаги и адрес получишь в бухгалтерии, — распорядился менеджер. — И карту. А чего ты удивляешься? Ферму только с компасом отыскать можно… Ну, шучу. Хотя осенью и весной туда вообще не пробраться. И мобильник связь не дает… Машина у тебя какая?

— «Девятка»… — смущенно произнесла Аглая.

— Ничего, проскочишь, — обнадежил девушку начальник, отворачиваясь к компьютеру. — Транспортные расходы оплачиваются… Свободна.

Это был первый выезд Аглаи за город, потому она взялась за его исполнение тотчас же, потратив время только на то, чтобы под завязку заправить топливный бак автомобиля на ближайшей к офису бензоколонке.

Судя по ксерокопии кем-то нарисованной карты, ферма Майстрюка находилась в пяти километрах от второстепенной дороги, которая в свою очередь была тупиковой веткой какого-то безвестного лесозаготовительного предприятия, которая в свою очередь… В общем, та еще глушь. Единственным ориентиром, к которому можно было хоть как-то привязаться, был хутор Калиновичи.

Солнце уже коснулось горизонта, когда Аглая по дорожному знаку прочитала название того самого хутора. Жестяная выщербленная пластина дорожного знака колыхалась под порывами ветра и, жалобно скрипя, билась о железобетон накренившегося столба. Лишь эти удары да шум ветра, бросавшего снежинки в стекла машины, были слышны в морозном воздухе. Радио принимало только коротковолновую турецкую и английскую белиберду, так что Аглая его выключила.

Где-то за хутором, судя по карте, была дорога, ведущая к той транспортной ветке, от которой… Ох и глухомань! Как только Константин Пафнутьевич смог отыскать этого фермера? Аглая представила, как элегантная «альфа-ромео» менеджера пробирается через снежные заносы… застревает… как Ващенко безуспешно пытается вырваться из плена разбушевавшейся стихии. Н-да, а ведь и ее потрепанная «девятка» не бульдозер. Что будет, если машина застрянет? До ближайшего села — двадцать километров, а в сапожках и дубленке по такому морозу далеко не уйдешь. Окоченеть можно. Нет, все-таки надо было заехать домой, переодеться. А то получается наперекор пословице — задумалась о санях зимой… Или как говорит Сашка Слыков, ее новый сослуживец: «Хорошая мысля приходит опосля».

Коротко взрыкнув, машина поехала вдоль молчаливых домов заброшенного хутора. Заколоченные горбылями окна, двери, висящие на одной петле и колыхающиеся от ветра, повалившиеся заборы — все это подействовало на Аглаю угнетающе. Вспомнились покинутые двухэтажки в родном городе, где она еще сопливой девчонкой с компанией одноклассников носилась по двору. Бывало, заигрывались допоздна, и в темноте эти дома почему-то вдруг пробуждались от дневного сна — как будто жили полувековые строения только ночью. Тогда казалось, что стены смотрят на тебя глазами людей, которые обитали в них раньше. Тут же оживали самые неожиданные звуки, стоны сменялись вздохами, скрипы — бормотаниями. За ноги цеплялись обломки трескучего пола, из стен вырастали руки привидений, тянулись к живой плоти. Бр-р-р.

Аглаю передернуло от некстати объявившихся детских страхов. А та ночь в подполе, когда ее заперли. Когда она…