Книга Два мига для тебя - Кэтрин Полански

– Его приступы – это ваших рук дело? – Своего голоса Дарина не узнавала.

– Да. Но это не важно. Теперь не важно. Отойдите, я его застрелю.

– Да я вас собственными руками удушу, если вы это сделаете!

– Простите, – ухмыльнулся Герберт. – Поздно.

И нажал на курок.

Сумерки были красивого синего цвета, как дорогой атлас. Они проникли через окно и заполонили спальню, но никто не стремился зажигать свечи, и слуг не звали. Дарина сидела в кресле, сжимая руку Иэна, и смотрела на него, почти не отрываясь.

Винсент расположился в соседнем кресле. Дарина в первый раз видела, чтобы человек был бледен как полотно. Вине почти не двигался и говорил тихо и медленно:

– Мы могли бы догадаться, но мы не догадались.

Герберт попал в зависимость от наркотика давно, еще во время своей поездки в Индию. То, чем он пичкал Иэна, низкопробная дрянь, сам же Герберт употреблял умопомрачительно дорогое снадобье, которое привозили в Англию и продавали за бешеные деньги. Все имущество Герберта давно заложено, он остро нуждался в деньгах. Джон, пытавшийся найти лазейки в обороне герцога Риверфорта, попробовал подкупить Герберта – и преуспел. Они начали давать Иэну наркотик, и его здоровье стало стремительно ухудшаться. Теперь потребуется масса дополнительных усилий, чтобы Иэн перестал зависеть от этой дряни. Я должен был догадаться, должен, черт побери!

– Винсент, пожалуйста, успокойтесь! – Дарина выпрямилась.

– Не могу! А теперь уже слишком поздно...

– Оставьте ваши мрачные предсказания! – рассердилась Дарина. – Я верю в доктора Паркса. Сейчас, когда стало понятно, что давали Иэну...

Она посмотрела в лицо любимого. Герцог Риверфорт спал, просто спал, а они с лордом Рэнси караулили его покой. Винсент зашевелился и ругнулся.

– Вине, сидите спокойно. Как вы себя чувствуете?

– А, одной дыркой в шкуре больше, одной меньше... – вяло отмахнулся тот. – Короче, когда мы поймали Джона, Герберт растерялся. Несколько дней он метался, не зная, что делать, а потом его сорвало. Наркотик ему оплачивал Джон – откуда только деньги брал? – и без снадобья Герберт совсем сошел с ума. Не знаю, какой частью своего воспаленного мозга он сообразил, что если убьет Иэна, то решит все проблемы, но он очень эффектно расстроил вам свадьбу.

– Если бы не вы, все могло обернуться гораздо хуже, – улыбнулась Дарина. – Я и не представляла себе, что люди могут двигаться с такой скоростью.

– Я же предупреждал, что опасен даже невооруженный! – ухмыльнулся Винсент. – Но больше всего мне в этой истории не нравится то, что мы сильно напугали Алекса.

– Я займусь этим, – пообещала Дарина. – Кажется, мы с ним начали находить общий язык.

– Я верю, что вы о нем позаботитесь. И об Иэне тоже.

– А раньше эта идея вам не нравилась, – поддразнила его Дарина.

Винсент округлил глаза.

– Но, леди Дарин, раньше я не видел, как вы пинаете поверженных врагов в пах! Сомневаюсь, что свадебные туфельки были для этого предназначены.

– Он это заслужил! – воскликнула Дарина.

– Не спорю, заслужил. – Винсент поморщился: рана все-таки беспокоила.

– Идите отдыхать, Вине. Думаю, никакие подельники Аскотта нас больше не потревожат.

– Я пойду. – Он помолчал и вдруг спросил как-то жалобно: – Скажите, леди, все будет хорошо?

– Не сомневайтесь, – твердо сказала Дарина.

Эпилог

– Итогда храбрый рыцарь Ланселот, я полагаю, поверг дракона.

– Этого в книжках нет!

– Конечно, нет. Но это самая настоящая правда!

Алекс подозрительно прищурился, сделавшись очень похожим на отца.

– Откуда ты знаешь?

– О, я очень многое знаю про рыцарей, – заверила его Дарина. – У меня... есть уникальный опыт. – Уголки губ невольно поползли вверх, хотя улыбаться было особо нечему. Пошел второй месяц, как доктор Парке провел операцию, но врач не говорил ни «да», ни «нет» и никого к своему пациенту не допускал. Иэн жив – вот все, что они знали. Парке не считал нужным делиться новостями, видимо, он собирался просто поставить родственников и друзей перед фактом.

Дарина пыталась утешить себя иллюзией, что все идет хорошо, просто добрый доктор не хочет загадывать наперед, но разум говорил ей другое. Скорее всего, Иэн и в себя-то не пришел после операции. «Как тогда сказал Парке? Недееспособный идиот. Господи, только не это. Иэн бы попросил его пристрелить в таком случае». И что теперь – ворваться в дом Паркса и стрелять, как Герберт?..

Дарина проводила дни с Алексом, иногда их навещал Винсент, который тоже нервничал, но старался это скрывать, шутил и подбадривал. Чтобы отвлечься, он с преувеличенным рвением и совсем не преувеличенным удовольствием занялся тем, чтобы обеспечить Джону Аскотту и Герберту как можно более суровое наказание.

– Нельзя быть таким мстительным, – увещевала его Дарина. – Господь учил прощать.

– Я не очень хороший ученик, – отмахивался Винсент.

Однажды заехал Эван. Он явно решил не докучать бывшей супруге своими визитами, и встреча прошла... быстро. Дарине было немного стыдно перед Эваном, и она не понимала почему. Ведь все в порядке, он сам ее отпустил. Потом она поняла, как больно сделала ему своим уходом, но поделать уже ничего было нельзя. И когда Эван спросил ее, что она будет делать, если Иэн все-таки умрет, она ответила:

– Буду вдовствующей герцогиней.

– Так. А ты не захочешь... вернуться ко мне?

Дарина даже и не подозревала, что он до сих пор надеется на это. Иллюзии следовало развеивать до того, как они обретают плоть.

– Нет, Эван. Нет.

Он понял все прекрасно, откланялся и ушел.

Алекс переносил разлуку с отцом нормально, он сильно привязался к Дарине.

Круг ее знакомств понемногу расширялся, а очаровательно деловой управляющий Иэна, Неерс, вводил ее в курс дел герцога и строго спрашивал уроки. Временами Дарина засиживалась за бумагами за полночь – все равно без Иэна не спалось, а время лучше тратить с пользой...

Тяжелый том – счета за прошедший месяц – и сейчас лежал рядом, на скамейке около пруда, где расположились и они с Алексом. Сначала ребенок опасался приходить сюда, но Дарина убедила его, что нельзя жить, боясь чего-то в собственном доме. Тем более что после всей этой истории Винсент наконец наладил охрану резиденции, и можно было спокойно перемещаться по дому и саду, не опасаясь, что откуда-нибудь выскочат головорезы с пистолетами наперевес. Враги повержены, можно не бояться за свою жизнь и отодвинуть воспоминание о Джоне Аскотте и Герберте далеко-далеко. Джона Дарина видела лишь один раз, и он ей чрезвычайно не понравился, а в предательство Герберта до сих пор верилось с трудом. Врач казался таким искренним... Все, хватит в сотый раз думать об этой грязи, тем более что Алекс нетерпеливо дергает за рукав.