Книга Роза Черного Меча - Рексанна Бекнел

Но по спине у нее пробегал озноб, и тихий дразнящий голос нашептывал, что вовсе не страх перед грубой силой был тому причиной. Его руки не сделали ей никакого вреда, наоборот, они ласкали ее с упоительной нежностью. Упаси меня. Боже, от таких ласк, молилась она, чувствуя, как участилось ее дыхание. Впору было повернуться и унести отсюда ноги, но она слишком хорошо понимала, какие адские муки он сейчас терпит, и эта мысль заставила ее шагнуть в проем ворот. Сегодня ему не до мести и не до страсти, подбодряла она себя. Сейчас он способен мечтать только об одном — об избавлении от мук, а надежда на избавление находилась у нее в руках.

Конюшня была скудно освещена единственной мерцающей свечой в убогом фонаре. Не зная точно, где искать Эрика, Розалинда направилась к слабому золотистому огоньку. В стойлах вдоль стены дремали могучие боевые кони, и она старалась проскользнуть мимо них как можно тише. Фонарь был подвешен у входа в последнее стойло; добравшись до него, Розалинда остановилась. Она услышала приглушенные голоса: здесь кто-то был. Преодолевая страх, она сделала еще несколько шагов и наконец смогла окинуть взглядом все освещенное пространство. И хотя света было вполне достаточно, чтобы разглядеть открывшуюся ей картину, — Розалинда глазам своим не поверила. Черный Меч, обнаженный до пояса, сидел на перевернутом ящике, а какая-то девка стояла перед ним, положив руку ему на плечо. И что совсем уж отвратительно, эта потаскушка наклонилась к нему, так что у него имелась полная возможность заглянуть в вырез просторной блузы и вдоволь налюбоваться зрелищем перезрелых грудей!

С некоторым удовлетворением Розалинда отметила, что глаза у него были закрыты, но это служило весьма слабым утешением. Девица, несомненно, явилась сюда, чтобы облепить его страдания, но вот какого сорта утешение она могла ему предложить — на этот вопрос Розалинда затруднилась бы ответить. Оба были настолько поглощены своими занятиями — она издавала тихие, воркующие звуки и гладила его по плечу, а он пытался найти позу поудобнее, вздрагивая при каждом движении, — что Розалинда уже начала прикидывать, долго ли ей придется дожидаться, пока они соизволят ее заметить. Но когда девица потянулась за обрывком старой попоны с очевидным намерением стереть пот со спины Черного Меча, Розалинда не выдержала:

— Не смей, оставь эту дрянь!

Две головы сразу же повернулись в ее сторону. Девица быстро приняла раболепно-виноватый вид и подтянула ворот блузы повыше, а на лице Черного Меча выражение мгновенной настороженности уступило место любопытству, а потом едва ли не удовлетворению. Но надо всем возобладала подозрительность — глаза у него сузились, а в голосе прозвучал сарказм.

— Какая жестокосердая парочка — вы с вашим отцом. Он заботится о том, чтобы от несправедливой порки остались раны поглубже, а вы — чтобы никто не вздумал эти раны врачевать. Вы не хотите, чтобы заботы этой доброй девушки принесли мне хоть какое-то облегчение? — закончил он с плохо скрытой издевкой.

Она была слишком возмущена, чтобы найти достойный ответ.

— Ее заботы… Ее заботы!.. — Розалинду словно прорвало. — Если ты хочешь, чтобы раны загноились, тогда, сделай одолжение, пусть она позаботится о тебе с помощью этой грязной тряпки!

Если бы насмерть перепуганная девица не вылетела из конюшни со всей быстротой, на какую была способна, то, вероятно, это сделала бы сама Розалинда. Но теперь, кота девица молча метнулась к выходу и скрылась из виду, она осталась лицом к лицу с Черным Мечом и под его угрюмым взглядом не сразу даже смогла вспомнить, зачем его искала.

Долгим и тягостным было мгновение, когда он просто смотрел на нее. Затем он поднялся на ноги — могло показаться, что это движение далось ему без всяких усилий, но она-то знала, чего оно ему стоило — и бросил ей в лицо:

— Какого дьявола тебе здесь надо?

В тесных стенах, под низко нависающим потолком конюшни. Розалинда внезапно ощутила угрозу, которая исходила от могучего человека, возвышавшегося перед ней. Он был жестоко избит. Он нуждался в помощи. И все-таки он внушал страх.

— Ну? — глумливо торопил он ее. — Ты пришла сюда с какой-то целью, вот и выкладывай, что у тебя на уме. Или я могу заподозрить, что тебя привела сюда одна лишь ревность? — Он насмешливо улыбнулся. — Трудно представить себе, что новобрачная вроде тебя будет долго терпеть, пока ее супруг развлекается с молочницей.

Это наглое предположение, да еще вкупе с его скрытым смыслом, привело Розалинду в неописуемую ярость.

— Я не новобрачная, и уж во всяком случае ты не мой супруг!

И мне нет никакого дела до того, что ты… что ты…

— Осторожнее, моя милая жена. — Он умышленно продолжал дразнить ее. — У стен, как говорится, есть уши. Неужели тебе хочется выставить напоказ наши супружеские разногласия?

Чтобы его слова звучали еще более оскорбительно, он вопросительно изогнул бровь с видом шутовского превосходства.

— Это не супружеские разногласия, — прошипела Розалинда, бросив, однако, испуганный взгляд через плечо в тот конец конюшни, который тонул в темноте. — Это не супружеские разногласия, — повторила она уже тише, но не менее твердо. — Это… это… это чистейшее отвращение!

Она вызывающе смотрела на него: пусть только попробует отрицать, что он не внушает ей отвращение. Какая-то часть ее души твердо стояла на своем, готовая утверждать и доказывать до хрипоты, что он ей по-настоящему отвратителен и противен. Но все тот же слабый голос пробивался через ее оборонительные рубежи и нашептывал, что не все в Эрике так уж сильно ее отталкивает. И отмахиваться от назойливого голоса с каждой минутой становилось все труднее и труднее. Черный Меч был так подавляюще мужествен, он обладал властностью и даром повелевать. Она стояла , перед ним в этом тесном закутке и чувствовала, как заливает ее горячая волна воспоминаний о его пылких объятиях. В довершение всех бед его мысли, казалось, следовали тем же путем: серые неумолимые глаза медленно скользили по ее фигуре, словно запоминая каждый изгиб ее тела. Заключенная, как в броню, в плотное шерстяное платье с высоким воротником, Розалинда чувствовала всю силу его взгляда и не находила от него никакой защиты. Внезапно она ощутила, как обволакивает ее аура его мужского присутствия, и задохнулась от запретных воспоминаний и греховного желания. Их глаза встретились, и в его взгляде она прочла обещание-угрозу того, что будет потом, В паническом страхе она отступила на шаг, понимая только одно: надо спасаться, пока не поздно. Но Черный Меч оказался проворнее. Словно прочитав ее мысли, он быстрым движением схватил Розалинду за руку. Оба флакона с приготовленными ею целебными снадобьями упали на слой соломы между ними. Он взглянул на них, потом поднял глаза.

— О, это для меня? — спросил он с насмешливой галантностью. — Моя лесная нимфа вернулась, чтобы исцелить мои раны? Может ли такое быть? Неужели я вижу перед собой ту самую девушку, которая пожелала подставить меня под кнут? Ах, кровь Христова, как видно, красавица чувствует себя виноватой, если приходит с целебными мазями. — Он потянул ее за руку и привлек поближе к себе, как она ни упиралась. — Это правда, моя дикая роза? Тебя удручает мысль о глубоких следах, которые оставили твои острые шипы?