Книга Гладиатор. Книга 2. Уличный боец - Саймон Скэрроу

Фест не стал гнаться за ним тем же путем. Он крикнул своим людям, чтобы бежали на улицу и попытались поймать грека. Гости озадаченно наблюдали за всей этой суетой. Цезарь поспешил призвать всех к вниманию и заверил гостей, что беспокоиться не о чем. Он сказал, что это был какой-то воришка, пойманный за руку, и призвал гостей продолжать праздновать. Представление мимов возобновилось. Убедившись, что это происшествие не испортило праздник, Цезарь повернулся к Марку и спокойно приказал:

– Немедленно иди в кабинет. Жди меня там.

* * *

Марк сидел в потемках при свете единственной масляной лампы. Он пытался понять, что все это значит. Термон был слугой Децима, который, в свою очередь, был другом Красса, одного из ближайших союзников Цезаря. Почему Термон пытался убить Цезаря, причем уже дважды? Казалось, в этом не было никакого смысла.

Обед закончился поздно вечером. Гости стали расходиться, они шумно переговаривались, проходя мимо кабинета. Постепенно все звуки замерли. Прошло много времени, прежде чем за дверью послышались шаги. Фест открыл дверь и отошел в сторону, уступая дорогу хозяину, Помпею и Крассу. Марк поднялся со стула. Цезарь и два его политических союзника сели в более удобные кресла вокруг стола. Оба раба остались стоять.

– Что все это значит? – спросил Красс. – Почему ты позвал нас сюда?

– Сегодня была предпринята еще одна попытка убить меня, – ровным голосом ответил Цезарь.

– Ах! – Помпей хлопнул себя по бедру. – А я-то удивлялся, что за суматоха была. Ты поймал этого человека?

– Нет. Он убежал. Но я знаю его имя. Термон. Это так, Марк?

– Да, Цезарь.

– И что именно ты знаешь о нем?

– Не много. Этот человек убил моего отца и похитил меня и мою мать с нашей фермы на Левкадии.

– Тогда что он здесь делает? – спросил Помпей. – Зачем ему убивать Цезаря? На кого он работает?

– Я не могу сказать. Раньше он работал на сборщика налогов по имени Децим. – Марк взглянул на Красса: – Это тот самый Децим, с которым я видел тебя весной у Дома сената, господин. – Марк повернулся к Цезарю: – И тот самый Децим, который дал сигнал убийце, хозяин.

Цезарь пристально посмотрел на Марка:

– Ты уверен?

Марк знал, что твердых доказательств у него нет, но он должен был донести до Цезаря свои страхи: если Красс связан с Децимом и Термоном, то он связан также и с Бибулом и Милоном. Жизнь Цезаря продолжала оставаться в опасности, и Красс на самом деле вовсе не был его союзником. Он был смертельным врагом.

– Это был Децим, хозяин. Я уверен.

Цезарь повернулся к Крассу.

– Кажется, ты должен мне кое-что объяснить, мой друг, – твердо сказал он.

Красс сложил руки на коленях и сказал небрежным тоном:

– Децим – мой деловой партнер.

– Где он сейчас? – требовательно спросил Цезарь. – Я должен поговорить с ним.

– Он недавно уехал из Рима. Думаю, он возвращается в свои поместья в Греции.

– Понятно… Как удобно, – Цезарь продолжал смотреть на Красса, пока тот не отвел глаза. – Может быть, ты расскажешь мне, почему слуга твоего партнера пытался убить меня?

– Понятия не имею. Тебе лучше спросить об этом у… Термона. Если найдешь его.

– А может, лучше поговорить с Децимом, когда я выслежу его?

– Можешь, конечно, хотя я сомневаюсь, что такой честный деловой человек, как Децим, знает что-то о покушении на твою жизнь.

Воцарилась напряженная тишина. Наконец Цезарь вздохнул:

– Красс… Что ты скрываешь от меня? Что тебе известно обо всем этом? Мы трое объединились в союз. Мы поклялись соблюдать интересы друг друга. Мы говорили, что будем обсуждать вместе, открыто любые обиды и недовольства, чтобы избежать конфликта. Считается, что мы – равные партнеры.

– Да, я так это и понимал, – холодно ответил Красс. – Но раз ты упомянул о равных партнерах, скажи, почему ты отдал свою дочь в жены Помпею? И почему теперь ты укрепляешь связи с Помпеем, отдавая племянницу в его семью? Разумный человек мог бы поинтересоваться мотивами, которые стоят за такими действиями, связывающими ваши политические капиталы еще теснее. – Губы его сжались в тонкую линию. – Цезарь, все это выглядит так, словно вы двое пытаетесь сделать меня младшим партнером нашего соглашения.

– Чепуха! – фыркнул Помпей. – А если брак поможет укрепить отношения между мной и Цезарем, для всех нас это будет только лучше. Ты пугаешься тени, Красс. Как младший офицер, впервые попавший на поле боя.

Глаза Красса на секунду сузились, потом он заговорил ровным голосом, который Марк посчитал зловещим:

– Вы можете считать меня дураком, но я знаю, во что вы играете, и я не буду жить ни в твоей тени, ни в тени Цезаря.

– И поэтому ты задумал убить меня? – прямо спросил Цезарь. – Ты был готов убить меня только потому, что моя семья и семья Помпея связаны браком?

После долгой, напряженной паузы Красс ответил:

– Больше тут не о чем говорить. Вы ничего не сможете доказать. А у меня есть занятия и получше. – Он поднялся. – В том, что мне не нравится создавшаяся ситуация, нет ничего личного, Цезарь. У нас деловые отношения. Ты не должен забывать об этом. Союз будет работать, если мы будем поровну делить прибыль и возможности бизнеса. Если человек занимается со мной бизнесом и пытается при этом пользоваться мной, тогда последствия будут не в его пользу. Советую тебе запомнить это. И тебе, генерал Помпей. – Красс холодно улыбнулся. – Цезарь, желаю тебе, чтобы ты поймал убийцу-неудачника. Доброй вам ночи.

Он неторопливо вышел из кабинета, хлопнув дверью. Помпей в недоумении смотрел ему вслед, пока шаги его не затихли вдали. Наконец Цезарь кашлянул:

– Отныне мы должны тщательно следить за нашим деловым партнером, дорогой мой Помпей.

– Ты с ума сошел? – недоверчиво спросил Помпей. – Этот человек пытался убить тебя. Он – твой враг, а поэтому и мой тоже. Мы должны немедленно что-то сделать с ним.

– Он не враг, он политик. Он играл и проиграл. Я подозреваю, что он крепко подумает об этом и поймет, что должен принять наш договор о Порции. Даже допустив это, Красс многое может получить от нашего союза. Надеюсь, что он поймет это.

– А если не поймет?

– Тогда позже нам нужно будет что-то решать с ним. Ставки высоки, друг мой. – Цезарь погладил подбородок, размышляя. – Видимо, пословица права: двое – это компания, трое – это толпа. Может наступить такое время, когда в Риме будет не хватать места для троих таких, как мы. А до тех пор нам лучше беречь спину… Мне кажется, что при подобных обстоятельствах брак Порции с твоим племянником – это, как бы выразиться точнее, опрометчивый шаг.

Помпей нахмурился:

– О чем ты говоришь? Мы что, отменяем свадьбу?