Книга Жертва любви - Джорджет Хейер

– А ты откуда знаешь? – с горечью спросила мисс Марлинг.

Он посмотрел на нее с ленивой лаской:

– Ты явно выбрала не того мужчину для подобных штучек. Разве ты хочешь потерять его?

Она нервно теребила кружевной волан на платье.

– Нет, не хочу. Ведь я люблю его, Доминик, правда люблю!

– Так в чем же дело?

– Если бы он… ну хоть чуточку был похож на тебя! – выпалила она вдруг.

– О Боже, еще не хватало! Да зачем тебе это?

– Ну, я не имею в виду, чтобы он был абсолютно такой, как ты. Просто… нет, я не могу сказать даже тебе… Но представь, Доминик, что ты меня любишь и вдруг я начинаю флиртовать с другим… Кстати, я не люблю это ужасное слово – «флиртовать»! Ну… что бы ты сделал?

– Убил его немедленно, – заявил маркиз твердо.

– Наверно, ты бы действительно так и поступил, – задумчиво произнесла Джулиана, – во всяком случае, Вайдел, уж ты бы не позволил увести девушку из-под носа, верно? Отвечай честно.

Улыбка еще играла на его губах, но она увидела, как у маркиза на скулах заходили желваки.

– Честно – я бы не позволил, Джу.

– А что бы ты сделал с девушкой? – подталкиваемая любопытством, поинтересовалась Джулиана.

Маркиз помолчал, улыбка исчезла с его лица, оно приобрело неприятно жестокое выражение. Джулиана услышала, как под пальцами Вайдела что-то тоненько хрустнуло. Он посмотрел на свои руки.

– Я сломал твой веер, Джу, – с досадой сказал он, протягивая ей хрупкую вещицу, где были видны три надломленные резные фигурки, – извини, я подарю тебе другой.

Джулиана посмотрела на кузена с некоторым страхом.

– Но ты не ответил мне, – продолжала настаивать она с неуверенным смешком.

– То, что сделал бы я, к твоему счастью, никогда не сделает Комин.

– Жаль, – в ее голосе прозвучала грусть, – но разве ты не видишь, как мне хочется, чтобы он был похож на тебя именно в этом.

– Не заблуждайся, дитя. Если бы тебе пришлось хоть раз видеть меня в приступе бешенства, ты бросилась бы от меня прочь, прямо в объятия ревнивого доброго Комина. – Маркиз встал. – Так где, ты говоришь, у нас сегодня Мэри Чалонер?

– Она не поехала на бал.

– Почему?

– Хочешь знать правду, Вайдел? По-моему, она не желает с тобой встречаться.

– Черт бы ее побрал! – ровным голосом выругался маркиз и, не попрощавшись, вышел в зал.

Следом за маркизом появилась в зале и Джулиана, поискала его глазами и, не обнаружив среди бальной толпы, вскоре поняла, что Вайдел покинул бал. Ей не составило труда догадаться, куда он направился.

Примерно через час по широкой лестнице особняка де Сент-Виров поднялся мистер Комин. И, надо сказать, он выбрал весьма неудачный момент для своего появления, потому что именно в этот миг мисс Джулиана дарила розу счастливому виконту де Вальме.

Она стояла около дверей бальной залы спиной к мистеру Комину, поэтому не заметила его появления. Виконт церемонно поднес розу к губам, поцеловал и вдел в золотую петлицу на груди, громко заявляя, что его сердце теперь забьется быстрее.

Еще смеясь над словами виконта, мисс Марлинг повернулась, и взгляд ее вдруг встретился с глазами мистера Комина. Пожалуй, такого свирепого выражения ей еще никогда не приходилось видеть на этом обычно невозмутимом лице. Джулиана тут же струсила, но постаралась не подать и виду, сделав в следующий миг непоправимую ошибку и пытаясь спасти себя очередной дерзостью. Она приветствовала мистера Комина насмешливым кивком.

– Вы чем-то расстроены, сэр? Уж не я ли причина вашего плохого настроения?

– Не уделите ли вы мне несколько минут, мадам? – Тон его был предельно вежлив.

Джулиана пожала плечами, но все-таки отослала виконта, который на этот раз молча отошел. Она со всей холодностью, на какую только была способна, взглянула на жениха:

– Ну, я слушаю вас, сэр.

– Послушайте, Джулиана, так не может далее продолжаться. Вы не захотели пожертвовать ради меня даже одним балом…

– Не будьте глупцом, Фредерик. Зачем мне было отказываться от присутствия на нем, не донимаю?

– Но ведь я просил вас, разве это не причина? Если бы вы любили меня… Она мяла в пальцах платочек.

– Вы слишком многого от меня хотите.

– Но я всего лишь просил, чтобы на сей раз вы предпочли провести вечер в моем обществе, вместо того чтобы танцевать здесь с другим!

– Да почему я должна предпочесть виконту ваше вечное ворчание? Ведь вы только тем и занимаетесь с тех пор, как появились здесь, согласитесь, Фредерик.

– Если мои просьбы и уговоры вы, воспринимаете как ворчание…

– Но зачем вам понадобилось все время меня наставлять? Клянусь, если вы собираетесь так же себя вести, когда мы поженимся, то лучше я останусь одна.

Мистер Комин смертельно побледнел:

– Повторите это еще раз. Вы действительно так решили?

Джулиана молча отвернулась, потом выпалила:

– Ну хорошо! Послушайте, я не хочу с вами ссориться, но скажите, почему каждый раз при виде меня вы начинаете вести себя так, будто я не имею права танцевать на балах и разговаривать с другими? По-вашему, я должна все время сидеть дома и думать только о вас! Может быть, оттого, что вы воспитывались в сельской глуши и теперь считаете, что я должна стать такой же скучной, как вы? Но я получила совершенно иное воспитание, знайте это.

– Об этом вы можете не рассказывать. Я прекрасно знаю, что вы воспитаны так, чтобы думать лишь о собственных удовольствиях.

– Ax вот как! – Мисс Марлинг порозовела от гнева. – Не надо ничего скрывать – назовите меня эгоисткой, ведь вы именно такой меня считаете?

– Может быть, но в этом вы не можете винить никого, кроме себя самой, мадам, – медленно произнес мистер Комин.

У Джулианы задрожала нижняя губка:

– Так знайте же, что есть и другие, и они так не думают!

– Я знаю, – поклонился мистер Комин.

– Мне кажется, вы ревнуете, и в этом все дело! – в сердцах крикнула, забыв о приличиях, Джулиана.

– Но если и так, разве у меня нет причин ревновать?

– Если вы считаете, что я увлеклась кем-то другим, почему вы не пытаетесь вернуть меня? – И мисс Марлинг кокетливо взглянула на него из-под ресниц, все еще пытаясь спасти положение.

– Боюсь, вы плохо меня знаете. Мне не нужна жена, которая будет вызывать мою ревность.

– Тогда вам вовсе не стоит жениться! – Глаза ее засверкали.

Наступило короткое молчание.

Снова обретя гордый вид и выпрямившись, мистер Комин произнес: