Книга Афганец - Фредерик Форсайт

Не настоящих. Ложных. Со стороны и сверху они не должны ничем отличаться от подлинных, включая маркировку. Но стенок между ними не будет; все вместе они составят нечто вроде длинной галереи с откидной крышей и новой тайной дверью, вырезанной в переборке под мостиком и открывающейся только с помощью скрытой кнопки.

Что не входило в обязанности мистера Вея, так это покраска. Филиппинские террористы сами покрасят судно и нанесут новое имя после того, как он со своей командой уедет.

В тот день, когда китаец включил газовый резак, «Графиня Ричмондская» проходила через Суэцкий канал.

На виллу Али Азиз Аль-Хаттаб вернулся совсем другим человеком. Приказав освободить пленника, он тут же пригласил его позавтракать. Глаза кувейтца блестели неподдельным волнением.

— Я связался с самим Шейхом, — доверительно сообщил он.

Доктор Хаттаб все ещё не мог поверить, что удостоился такой чести. Ответ принёс побывавший в горах посыльный, которому пришлось выучить сообщение дословно. Такова была обычная практика в общении с высшими руководителями «Аль-Каиды».

Посыльного доставили через Залив на «Раше», и в Дубае он повторил сообщение доктору Хаттабу.

— Осталась последняя формальность. Поднимите, пожалуйста, край дишдаша.

Мартин поднял. Он не знал, в какой области специализировался кувейтец, и надеялся только на то, что тот не изучал медицину. Хаттаб внимательно осмотрел шрам на бедре пленника. Все сходилось: шесть бледных стежков на бедре, сделанных восемнадцать лет назад в пещере Джаджи человеком, к которому он питал глубочайшее почтение.

— Спасибо, друг мой. Шейх передаёт тебе привет. Какая невероятная честь! Он и доктор помнят юного воина и всё, что было тогда сказано. Шейх поручил мне включить тебя в группу, которая нанесёт сатане ужас столь ужасный, что даже разрушение башен покажется мелочью. Ты предложил свою жизнь Аллаху. Твой дар принят. Ты умрёшь со славой, как настоящий шахид. Вы станете мучениками, о которых будут помнить ещё тысячу лет.

Потратив три недели, доктор Хаттаб спешил. Он задействовал все имеющиеся в распоряжении «Аль-Каиды» местные ресурсы. Привезённому парикмахеру было приказано подстричь Афганца на западный манер. Потом он попытался сбрить клиенту бороду. Мартин запротестовал. Мусульманин, тем более афганец, не мог представить себя без бороды. В конце концов сошлись на том, что ему оставили аккуратную, клинышком бородку.

Сулейман сделал фотографии и через двадцать четыре часа явился с первоклассным паспортом на имя морского инженера из Бахрейна — султаната, известного своей прозападной ориентацией.

Потом приехал портной. Снял мерки. Уехал. И вернулся с туфлями, носками, рубашкой, галстуком, тёмно-серым костюмом и небольшим дорожным чемоданчиком.

Отъезд назначили на следующий день. Группа состояла из четырех человек: Сулеймана, оказавшегося уроженцем Абу-Даби, Афганца и двух телохранителей — местный расходный материал. Виллу Хаттаб велел вычистить, чтобы не оставить никаких следов.

Перед тем как уйти, он повернулся к Мартину:

— Я завидую тебе, Афганец. Ты даже не представляешь, как сильно. Ты сражался за Аллаха, пролил за него кровь, перенёс ради него боль и издевательства неверных. И вот теперь ты умрёшь ради него. Как бы я хотел быть на твоём месте!

Он протянул руку, потом вспомнил, что они мусульмане, и обнял Афганца. У двери Хаттаб ещё раз обернулся:

— Ты попадёшь в рай раньше. Прибереги местечко и для меня. Иншалла.

Кувейтец вышел. Взятую напрокат машину он всегда оставлял за углом, в паре сотен ярдов от виллы. За воротами Хаттаб остановился и наклонился, сделав вид, что завязывает шнурок. Взгляд влево, взгляд вправо. Дорога была пуста, если не считать девушки, безуспешно пытавшейся завести мотороллер. Местная, в покрывающем волосы и половину лица джилбабе. Хаттаб нахмурился — не женское это дело раскатывать на скутере.

Доктор Хаттаб выпрямился, повернулся и пошёл к машине. Проводив его взглядом, девушка наклонилась к висевшей над крылом корзине.

— Мангуст Один, объект уходит, — по-военному коротко и чётко доложила она.

Знаток узнал бы говорок Челтнемского дамского колледжа.

Каждый, имевший причастность к тому, что Редьярд Киплинг называл «Большой Игрой», а Джеймс Д. Энглтон[3]Заповедником Зеркал, вероятно, согласится, что самый опасный враг разведчика это НЛ — Непредвиденный Ляп.

Непредвиденный Ляп погубил, наверно, больше тайных операций, чем предательство или гениальные контрмеры противоборствующей стороны. Он же едва не сорвал и операцию «Лом». А произошло это из-за того, что в новой атмосфере сотрудничества каждый старался внести свой вклад в общее дело борьбы с международным терроризмом.

Картинки, получаемые с двух сменяющих друг друга над ОАЭ и Аравийским заливом «Хищников», поступали из Тумраита на авиабазу Эдзель и в американский СЕНТКОМ в Тампе. И если в Шотландии знали, что и зачем делают, то во Флориде считали, что британцы просто попросили провести рутинное воздушное наблюдение. Мартин с самого начала требовал, чтобы число посвящённых во все детали не превышало двенадцати человек, но пока их было десять. И ни одного в Тампе.

Пролетая над Эмиратами, «Хищник» видел сотни людей — арабов и не только, машин, зданий и судов. Их было слишком много, чтобы проверять все. Другое дело «Раша» и её капитан. Когда дау швартовалась у пристани, каждый, кто поднимался на борт или встречался с Фейсалом бен Селимом, привлекал к себе особое внимание.

Но и их было слишком много. Погрузка, разгрузка, заправка, снабжение — десятки людей. Драивший палубу матрос-оманец обменивался любезностями со случайными прохожими или туристами, останавливавшимися поглазеть на настоящую, традиционную дау. К капитану приходили местные торговые агенты и старые друзья. Бритый араб в белом дишдаше и белой, с вышивкой шапочке был лишь одним из многих.

В компьютерной базе данных Эдзеля хранились тысячи фотографий лиц, сотрудничающих или подозреваемых в сотрудничестве с «Аль-Каидой», и каждый, кто попадал в объективы «Хищников», проверялся по этой огромной картотеке. На доктора Аль-Хаттаба программа не среагировала, потому что его фотографии в базе данных не было. В сеть Эдзеля он не попал. Такое случается.

В Тампе на посетившего «Рашу» молодого араба тоже внимания не обратили, но военные отсылали все полученные материалы в Форт-Мид, штаб-квартиру Агентства национальной безопасности, и Вашингтон, где находится Национальное бюро аэрокосмической разведки, ведающее спутниковой разведкой. АНБ, в свою очередь, переправило снимки британским партнёрам в Челтнем. Специалисты БАКР долго приглядывались, сверялись, но тоже пропустили Аль-Хаттаба и передали информацию в службу безопасности военной разведки, известной также как МИ-5 и находящейся в доме на набережной Темзы, почти по соседству со зданием парламента.