Книга Чужая вина - Питер Абрахамс

— Да?

— Ты же сам знаешь, Клэй.

Он кивнул.

— А почему ты спросил меня, что я думаю о Кирке? У тебя были веские причины?

— Нет.

— Это из-за той должности?

— Да. Из-за должности.

— Но ты бы все равно не работал на Кирка — по крайней мере пока он остается мэром. А если он станет губернатором?

— С чего это ты взяла?

— Вики сказала.

— О Господи.

— Мне Вики нравится.

— Она надолго не задержится.

— В смысле?

Клэй свернул на их улицу, поехал в гору.

— Дюк встретил новую девушку.

— Так они расстанутся?

— Очевидно.

Он припарковался на подъездной дорожке, между машиной Нелл и дочкиной «миатой». На крыше сидела белая чайка. Крылья ее были расправлены, как будто она пыталась обрести равновесие после полета или, наоборот, собиралась взлететь.

— То есть Вики еще не знает об этом?

— Ага.

— Но он все равно повез ее на Отмель Попугайчиков?

Клэй не ответил. В этом сжатом рассказе о прощальном подарке для бедняги Вики чувствовалась жестокость. Не та жестокость, с которой Бернардин разрушил их город, и не та, с которой убили Джонни, но все-таки жестокость. Впервые в жизни Нелл поняла женщин, которые ненавидят мужчин как таковых.

— Нора? — окликнула она, едва войдя в дом.

Ответа не последовало. Нелл поднялась наверх. В комнате дочери царил идеальный порядок: плюшевые звери рассажены по местам, мартышки, как всегда, свисают с потолка, чуть покачиваясь в потоках воздуха.

Выйдя из спальни, Нелл растерянно уставилась на лестничный пролет. Вдруг она услышала легкий стук в своем кабинете, как будто там что-то упало. Она пошла на звук. Дверь оказалась закрыта. Нелл открыла ее и обнаружила внутри Нору — та стояла на коленях перед шкафом, из которого на пол вывалились коробки и разрозненные бумаги. Заслышав ее, Нора обернулась, но безо всякой спешки или паники в движениях.

— Что ты делаешь?

— Ищу.

— Что ищешь?! Нельзя же просто так рыться в моих вещах.

— На твои вещи мне плевать. Я ищу папины. Где они?

— Я же говорила тебе: электричество отключалось. Все фотографии испорчены.

— А все остальное?

— Остальное?

— Его исследования, его документы. Его одежда, наконец!

Нелл много лет не вспоминала о вещах Джонни. Помнила только, как когда-то его мать пришла и сложила все в ящик.

— Все забрали его родители.

Глаза Норы забегали, как будто ей не давала покоя какая-то догадка.

— Должно же быть что-то еще.

— Я не понимаю, что ты надумала.

Нора поднялась с пола.

— Его убили. Почему ты не хочешь выяснить, кто это сделал?

Нелл не стала отвечать. Ее дочь сказала правду: она действительно не хотела выяснять.

— Или ты уже знаешь?

— Что с тобой происходит? Безумие какое-то…

— С волками жить — по-волчьи выть! — рявкнула Нора и, оттолкнув мать с дороги, вылетела из кабинета. В воздухе на миг застыло облако ее дыхания, пахнувшее кофе и сладким сиропом. Нелл вспомнила, что кофейню в «Блу Херэн плаза», близ теннисных кортов, опять открыли. Она вернулась по коридору и постучала в дверь.

— Что ты хотела этим сказать, Нора?

— Ничего, — ответила девушка, не отпирая. — Ничего не хотела сказать.

— Ты что-то от меня скрываешь. Расскажи.

Тишина.

— Я могла бы тебе помочь.

Опять тишина. И наконец:

— Я взрослый человек. Я взрослый человек, который не хочет, чтобы его постоянно доставали расспросами. Я прошу слишком многого?

Нелл вернулась в кабинет и принялась раскладывать бумаги по выпотрошенным коробкам.

Утром, когда Клэй уже уехал на работу, а Нора еще не проснулась, Нелл позвонила в приемную мэра, и ее сразу соединили.

— Привет, — сказал Кирк. — Как поживаешь?

— Хорошо. — Она увидела себя в зеркале: скулы, всегда практически незаметные на лице, теперь резко выпирали. Она что, похудела?

— Рад слышать. Если честно, я до сих пор виню себя за то, что случилось на рифе.

— Перестань.

— Если бы я не запустил так свое тело, ничего бы не произошло.

— Не переживай.

— На душе кошки скребут. Надеюсь, Клэй на меня не злится.

— Вовсе нет, все нормально.

— Спасибо, что успокоила, Нелли. Чем могу быть полезен?

— Я только хотела узнать, как зовут гипнотизера, о котором ты рассказывал.

— Да?

— Если не затруднит. — Удерживая телефон у уха, она сходила в ванную и встала на весы. Минус десять фунтов.

— Нет… Нет, не затруднит, вот что я хотел сказать. Но дело в том, что этот парень — он, в общем, странноватый.

— В каком смысле?

— Ну, эдакий чудик.

— Он же вылечил твой тендинит.

Кирк рассмеялся.

— Ну, тендинит у меня прошел, пока я виделся с ним. Может, простое совпадение. А что касается твоего вопроса, то я даже не знаю…

— Попытка не пытка.

Через несколько секунд Кирк наконец сказал:

— Записывай.

Табличка на двери офиса, расположенного в торговом центре в восточной части Бельвиля, гласила: «Луис Б. Пастор, магистр социологии, семейная и иная терапия». На крыше работали люди в касках; все, что осталось от прежней, покоилось горами обломков на стоянке. Нелл открыла дверь и вошла.

Она очутилась в приемной, где не было ни очереди, ни секретаря. На стенах висели обрамленные сертификаты; в общей сложности у Луиса Б. Пастора, имя которого иногда было написано как «Льюис», насчитывалось пять дипломов, выданных организациями, о которых Нелл впервые слышала.

— Здравствуйте, — громко сказала она.

— Входите, — велел мужской голос из-за двери.

Нелл перешла в другую тесную комнатенку. За столом восседал большеголовый мужчина с седым хвостиком.

— Мне назначено, — сказала она. — Меня зовут Нелл Жарро.

— Конечно, конечно, — закудахтал мужчина, вставая и протягивая руку. Он оказался очень низеньким и тщедушным, из-за того что его голова была непропорционально большой. — Доктор Пастор, — отрекомендовался он. — Присаживайтесь, кресло очень удобное.