Книга Львица - Кэтрин Скоулс

Его примеру последовал Джордж, а за ним — и Энджел. Видно было, что для девочки этот обычай был в порядке вещей. Она с одобрением кивнула Ндиси.

— Визури сана, — сказала она. — Асанте.

— Си нено, — ответил он, улыбнувшись в ответ. Затем Ндиси повернулся к Эмме и добавил: — Милости прошу. Вы, наверное, проголодались.

— Да, вы правы, — отозвалась Эмма.

Ароматный дым, поднимавшийся от котелка и горшка, щекотал ей ноздри.

— Не волнуйтесь о том, что можете уронить что-то на пол, — сказал Джордж, прожевав кусок. — Он хорошо отмывается. Этот ковер был соткан бедуинами и специально предназначен для походных условий.

Эмма взяла пальцами немного каши и на удивление без всякого труда скатала из нее шарик, а затем зачерпнула в ямку немного мясного рагу. Блюдо оказалось настолько вкусным, что Эмма даже закрыла глаза от удовольствия. Нежное, сочное мясо цесарки без труда отходило от кости, а подливка была приправлена зеленым стручковым перцем, острота которого подчеркивала вкус остальных специй.

— Великолепно, Ндиси, — сказала она.

Он с благодарностью наклонил голову.

— Превосходно, — с улыбкой похвалил Джордж.

Окинув взглядом собравшуюся компанию, состоящую из людей и львов, он слегка покачал головой, как будто не веря в реальность происходящего. Затем он снова посмотрел на Ндиси и спросил:

— Расскажи, как дела в деревне. Саму уже выздоравливает?

Он перевел взгляд на остальных гостей и добавил:

— Саму — один из моих помощников. Он сейчас немного приболел.

— Все хорошо, — ответил Ндиси. — Вчера он выпил дава, которое вы ему передали, и уже почти выздоровел.

— Что ж, прекрасно, — довольно произнес Джордж. — Напомни мне, чтобы я дал тебе москитные сетки для детей.

Рука Эммы замерла над котелком с кашей.

— Я слышала, что люди, которые работают в питомнике, никогда не болеют, — сказала она и тут же пожалела о своих словах. Они прозвучали, как будто она наивно поверила во что-то, что по определению не может быть правдой.

— Это забавная легенда, — ответил Джордж. — Она появилась в 2007, во время последней эпидемии Оламбо. В местной деревне умерло невероятное количество жителей. Люди умирали целыми семьями. Но, на удивление, все мои работники и их домочадцы остались невредимыми. Все это напоминало библейскую историю о том, как ангел пометил косяки дверей израильтян и чума обошла их дома стороной.

— Все было именно так, — подтвердил Ндиси. — Все наши соседи умирали один за другим, истекая кровью. А среди нас не заболел никто. — Лицо Ндиси помрачнело.

Эмма искоса взглянула на Дэниэла. Он пристально смотрел на Ндиси, но, казалось, не знал, как реагировать на его слова.

— Мама видела людей, которые умирали от этой болезни, — раздался голос Энджел.

Эмма повернулась лицом к девочке — та сидела, потупив взгляд, крепко сцепив руки на коленях.

— Они приходили к сестрам милосердия, — продолжила Энджел. — Мама помогала ухаживать за ними, но мне не разрешала к ним подходить, потому что они были очень больны. Однажды она пришла домой, и вся ее одежда была в крови. Ей пришлось выкинуть эти вещи.

Эмма смотрела на девочку и пыталась представить, как она сумела все это пережить. Она почувствовала внезапную вспышку гнева. Что эта Лаура себе думала, когда позволяла своей дочери становиться свидетелем столь жуткого зрелища? Зачем она тратила время, заботясь о жертвах смертельно опасной болезни, когда ей прежде всего нужно было побеспокоиться о благополучии собственного ребенка? Эмма посмотрела в пол и, воткнув палец в ковер, начала проводить им дорожки между ворсинок. Ей вспомнилось, как в детстве, стоя возле школьных ворот в ожидании миссис Макдональд, она нередко слышала, как судачат между собой родители ее друзей. Зачем Сьюзан Линдберг все еще продолжает ездить в свои экспедиции? Что это за мать, которая все время подвергает себя риску? При этом они даже не высказывали предположений, почему она так делает. Все их разговоры сводились к общему мнению: для Сьюзан работа важнее, чем ее маленькая дочь. Ее больше волнуют дела посторонних людей, чем собственная семья. Склонив голову над ковром, Эмма запускала руки все глубже в шерстяной ворс ковра, чувствуя ряды твердых узелков у себя под пальцами. В детстве она отказывалась слушать любую критику в адрес Сьюзан. При всяком удобном случае Эмма спешила защитить свою мать, но сейчас, находясь здесь и видя боль на лице Энджел, она чувствовала, как внутри нее закипает долго сдерживаемый гнев. Разве Сьюзан не видела, что она нужна своей дочери дома? Что девочке нужна живая мать…

Эмма взглянула на Энджел, и ее гнев уступил место сочувствию. Девочка смотрела прямо перед собой. Ее широко открытые глаза были полны страха. Мойо за ее плечом выглядела такой же напряженной: ее лоб сердито нахмурился, а уши слегка подались вперед. Эмма подумала, как бы ей поменять предмет разговора. Она покосилась на Дэниэла, надеясь найти у него какую-нибудь поддержку, но он тоже молча смотрел на Джорджа.

— Как вы думаете, почему ваши работники не заразились? — спросил он.

Эмма поняла, что эта тема слишком волнует Дэниэла и он так просто не отступит.

— Должно быть, у них лучше сопротивляемость к болезням, — предположил Джордж. — Я объясняю это тем, что они лучше питаются. Мои работники — единственные в деревне, кто получает стабильную зарплату.

— Может быть, и так, — сказал Дэниэл, — но я видел здоровых молодых людей, которые умерли от этого вируса.

Ндиси кивнул. По его глазам было видно, что он заново прокручивает в памяти ужасные картины прошлого.

Джордж уже собрался продолжить разговор, как под его руку просунулся черный треугольник носа, за которым последовала мохнатая мордочка. Львенок положил передние лапы ему на колени и настойчиво запищал, привлекая всеобщее внимание. Джордж улыбнулся.

— Хочешь добавки? — спросил он и предложил Малышке шарик каши.

Та с интересом уткнулась носом в густую массу и тут же отстранилась. Кусочки белой каши прилипли к ее усам. Малышка фыркнула и сморщилась, явно испытывая отвращение к подобной еде. Эта картина вызвала всеобщий смех, который был тем радостнее, что принес всем собравшимся облегчение после неприятного разговора. Энджел схватила львенка и прижала к себе.

Напряжение спало, и все снова вернулись к трапезе. Их руки — со светлой и темной кожей, большие и маленькие — двигались между котелком и горшком, иногда даже соприкасаясь. Снаружи послышался крик ночной совы и кудахтанье цесарок, прятавшихся на ночлег среди деревьев. Тишина приносила успокоение и на время прогоняла прочь тягостные воспоминания. Эмма еще раз взглянула на развешанные фотографии — сверху на них смотрел настоящий пантеон львов.

Выпив последнюю чашку чая, Джордж сказал:

— Наверное, уже пора спать.

Эмма еле сдержала зевок. Хотя было еще не поздно, она чувствовала себя уставшей — они встали очень рано, к тому же за это время произошло слишком много событий. Она взглянула на Энджел — та сидела на полу с полузакрытыми глазами, прислонившись к плечу Мойо. Эмма повернулась к Дэниэлу. Интересно, он уже поинтересовался у Джорджа, где тот собирается их размещать?