Книга Песнь праха - Джон Мини

— Абсолютно. Если только кто-то или что-то нас не выдаст.

— Отлично, — отозвался Харальд. — Давайте всё будем делать тихо. Мне нравится, когда дела делаются без лишнего шума.

Все члены группы кивнули. У каждого была семья и своя жизнь, к которым они хотели бы вернуться после того, как все закончится.

* * *

Тем временем друг Харальда Виктор находился в западной части города неподалеку от района доков на расстоянии всего нескольких миль от склада нерастаможенных товаров, откуда начинался след, по которому шел Харальд. Но цель у Виктора была совсем другая.

За цепным ограждением располагалось несколько акров земли, заваленных грудами ящиков и другой пустой тары, среди полудюжины хаотически расположенных офисных зданий и складов. Здесь можно было без труда спрятаться от мелькавших серебряных световых полос, излучаемых светящимся студнем. За каждым плывущим там наверху светящимся студнем тянулись ядовитые похожие на нити усики.

В офисе горело очень много окон. Мужчины в одних рубашках, но при галстуках занимались своим делом (большая часть которого была вполне законной, что Виктор прекрасно знал, так как находился рядом с офисом зарегистрированной торговой компании).

Вдруг вдоль цепного ограждения на фоне темного воздуха возникла странная рябь. Наверху появилась острая, как лезвие, проволока, которая начала медленно изгибаться и поворачиваться под воздействием духов. Их сделали тонкими, как нить, и протянули вдоль всей длины проволоки. Духи были обречены на вечный неизбывный стон в том пространстве, где их никогда не услышит ни один человек. Им была оставлена только одна надежда: захватить в свой плен какое-то живое существо и передать ему хоть часть своей муки.

У входа стояли и курили охранники, наблюдая за улицей и за неосвещенными зданиями вокруг; время от времени, чтобы набраться храбрости, они касались своего оружия. Тут Виктор заметил, что к ним подошел пожилой седоватый мужчина. Охранники бросили на землю сигареты и поспешно затоптали их.

От них требовалось предельное внимание.

Тем не менее, подумал Виктор, когда пожилой мужчина удалился по направлению к одному из зданий, опасность гораздо больше, чем все они предполагали. Отчасти потому, что бизнесом здесь владел Сэлли Клешня. Но если расчет основывался только на репутации Сэлли как бессердечного, готового на все убийцы с бандой из не менее жестоких психопатов за спиной, то подобный расчет был явно ошибочным.

Внешнее кольцо охраны показалось Виктору вполне надежным. Однако внутри периметра охрана была значительно слабее.

Размышляя над этим, он заметил, что седовласый человек вошел в здание, не произнеся никакого пароля и не подвергшись рутинной в подобных случаях проверке. Двери здания не были даже закрыты.

Из своего укрытия внутри темного входа в переулок Виктор улыбался холодной, хищнической улыбкой, жестокой и беспощадной, как те чудовищные преступления, перед совершением которых никогда не останавливался Сэлли.

* * *

В квартире Лоры Донал вдруг проснулся и сел, выпрямившись, в постели, одеяло свалилось с его обнаженного торса. Глаза у него открылись, но он ничего не видел, кроме угасавших обрывков своих собственных кошмаров. В комнате кроме него никого не было, никаких признаков присутствия Лоры.

— О, священный Танатос! — воскликнул он.

Веки у Донала дрогнули, он опустился на матрац, дрожь пробежала по его телу, и он вновь провалился в тяжелые сновидения. Лейтенант на мгновение улыбнулся, но даже при закрытых глазах в его улыбке не было ни малейшего признака веселья, она была злобной и хищнической и удивительно напоминала улыбку Виктора, которая появилась у него на лице практически в то же самое мгновение.

Донал все глубже погружался в тяжелый муторный сон.

* * *

Виктор остался стоять в переулке, понимая, что должен что-то предпринять и не понимая, почему ему не хочется сходить с места. Но он слишком долго работал в полиции и потому полностью доверял своему чутью, своему подсознанию. Он знал, что его подсознанию о мире известно гораздо больше, чем сознанию.

Прошло несколько минут, и он заметил его.

На самом краю периферийного зрения на расстоянии пяти этажей над ним в совершенно, на первый взгляд, пустом доме на фоне темноты мелькнула какая-то тень. Едва заметное движение, не более.

Снайперы.

По крайней мере один снайпер в том здании… Даже если там всего один человек, это вовсе не означало, что кроме него других снайперов по периметру нет. В остальных зданиях, вне всякого сомнения, сидят другие такие же «наблюдатели», вооруженные винтовками, и следят за окружающими улицами, а возможно, есть ещё и те, что держат периметр под прицелом снаружи.

Существовал, правда, не очень большой шанс того, что там затаился кто-то из врагов Сэлли Клешни, полицейский или просто уголовник, наблюдающий за территорией компании примерно с теми же целями, что и Виктор… Однако по здравом размышлении такое показалось Виктору маловероятным.

Снайпера оставили там одного, потому что одиночество в кромешной темноте провоцирует страх, а вместе с ним приходит особое напряженное внимание к малейшему шороху. А это давало Виктору неожиданный шанс. С такими мыслями он стал продвигаться вдоль переулка, стараясь не слишком торопиться.

Он случайно задел носком туфли осколок кирпича и остановился, опасаясь, что царапанье кирпича по бетону будет слишком громким. Затем обошел маленькое препятствие и сделал ещё один беззвучный шаг. При такой скорости у него ушла целая вечность на то, чтобы обогнуть здание.

Дверь с черного входа была металлическая, уже изрядно проржавевшая, но ещё вполне прочная.

Виктор порылся в кармане и достал оттуда связку гексоключей, которые всегда носил с собой. Ключи отливали бледно-голубым свечением.

На двери имелась защита.

Вокруг порога появилась цепочка крошечных светящихся семиугольников. Они распространились по покрытому ржавчиной дверному косяку. Виктор понимал, что должен начать с боковых сторон и счистить защитные сочетания, чтобы разрушить чары, воспрещавшие ему вход в здание. Работа предстояла трудная. Незначительная ошибка могла стоить Виктору жизни.

И увидел бы он ту последнюю вспышку яркого света, которая предшествовала бы его смерти? Или его мир просто навеки покрыла бы тьма?

Виктор позволил интуиции направлять его руку, которая уверенно двигалась по периметру двери. Затем перешел к узлу на пороге. Ключ вспыхивал сине-белым сиянием, обжигая его то огнем, то холодом…

Проклятие! Как больно!

…и когда цепь и анти-цепь сталкивались, он загорался изумрудным светом…

Ах ты, гад!

Первый барьер пал.

Виктор распознал наличие ещё трех барьеров. Но внутри могла быть ещё и дополнительная защита. Виктор хорошо знал свою работу, и она доставляла ему настоящее удовольствие.