Книга Скрытая камера - Кирилл Казанцев

– Здорово, братуха!

Они обнялись, прижались щека к щеке, при этом похлопывали друг друга по плечам и спинам. Никакой "голубизны" – это бандитская традиция такая... Можно подумать, что встретились два брата, которых в младенчестве разлучили злые люди.

– Давай туда, – закончив ритуал приветствия, Аким повернулся к стоящей на пороге Татьяне и мотнул подбородком в угол, где стоял здоровенный кожаный диван. Джон наконец-то поставил Настеньку на пол, и девочка сразу же бросилась в объятия матери.

Прижимая к себе ребенка, Татьяна забилась в самый уголок дивана, старясь при этом стать незаметной, не привлекать к себе внимания. Впрочем, в ее сторону никто и не смотрел – бандиты занялись своими делами. "Вратарь" вернулся на свой пост, Джон и второй охранник пристроились играть в шеш-пеш, Аким подсел к телевизору, а татуированный, который за все это время не проронил ни единого слова, откатил кресло к балконной двери, широко распахнул ее и закурил папиросу. По комнате пополз пряный запах конопли.

...Сколько они так вот сидели?.. Час, два, три?.. Счет времени был потерян... Пару раз Татьяне и Настеньке разрешили выйти в туалет. Дверь закрыть не позволили, но и не пялились, слава богу... Один раз дали напиться. Причем не воды из-под крана – услышав просьбу, Аким лично налил по высокому стакану холодного яблочного сока из бара. За окном медленно темнело...

В прихожей послышались тяжелые шаги, и дверь в кабинет широко распахнулась, пропуская немолодого крепкого мужчину в хорошем костюме и наброшенном поверх него кожаном плаще. По тому, как подобрались все присутствующие, Татьяна поняла, что пришел самый главный. Тот, кто и должен решить ее судьбу.

Если бы Татьяна работала в уголовном розыске...

Вопреки устоявшемуся мнению, женщины там работают. Иногда. Разумеется, не на территории. Занимаются учетно-регистрационной работой, печатают "секретку" и прочее...

Так вот, если бы Татьяна работала в розыске, она бы знала вошедшего в лицо. Одного из наиболее влиятельных криминальных "авторитетов" города Вячеслава Зубцова не знал, наверное, только совсем зеленый, еще не оперившийся выпускник школы милиции или ускоренных курсов. Но Татьяна работала в следствии...

Впрочем, это ничего не меняло – сейчас ей стало по-настоящему жутко. Она, как кролик на удава, смотрела на медленно приближающегося Зуба...

"Авторитет" остановился напротив сидящих на диване, некоторое время молча смотрел на них. Потом, чуть наклонившись вперед, начал говорить:

– У меня к тебе несколько вопросов. Ответишь ты на них по-любому, так что лучше не выеживайся. Понятно?..

Татьяна торопливо кивнула.

– Молодец. Вопрос первый – сколько всего копий сделал твой папаша? Вопрос второй – кто такой этот твой дружок Скопцов? Как он оказался в том дворе? Ну, где поломал пацанов... – Здесь Зуб немного повысил голос. – Быстренько отвечай, сучка! А то на куски порву!

Татьяна собиралась сказать, что она не знает, о чем вообще идет речь, что Скопцов – просто знакомый ее отца и видела она его до этих событий всего пару раз. Короче, она собиралась сказать всю правду и тем самым подписать себе немедленный и страшный приговор...

Но ее опередила Настенька. Вывернувшись из-под руки матери, девочка заявила:

– Если вы причините маме хоть какой-то вред – вы умрете. Медленно и мучительно. – Обвела глазенками присутствующих и добавила: – Все.

– О господи! – Татьяна сгребла девочку в охапку, ладонью зажимая ей рот. Умоляюще заглядывая Зубу в глаза, забормотала: – Вы не слушайте ее! Она сама не знает, что говорит!..

"Авторитет", ошарашенный таким ответом, даже отступил на шаг. На какой-то миг его лицо стало растерянным. Но ненадолго... Зуб никогда не стал бы тем, кем он стал, если бы не умел контролировать свои эмоции.

Присев на корточки, он решительно отвел руку Татьяны от лица дочери. "Сладеньким" голоском, каким обычно стараются говорить с детьми неумелые воспитатели, присюсюкивая, заговорил:

– Ух ты, какая шустрая! Молодец, хорошая девочка, любишь маму! А про смерть, медленную и мучительную? Это кто же тебе такое сказал, а? Мама?

– Нет, – ответила Настенька. – Не мама.

– А кто? – продолжал сюсюкать Зуб. Стоящие вокруг бандиты с недоумением смотрели на него.

– Тот дядя, что побил злых дядек, – важно сообщил ребенок.

– Понятно. – Зуб выпрямился, отошел на пару шагов в сторону. Потер ладонью лоб. На Татьяну он больше не обращал внимания.

Непосредственная выходка ребенка в корне изменила "расклад". Еще минуту назад Зуб собирался отдать команду прикончить и Татьяну, и девочку. Но сейчас он изменил решение.

Прикончить никогда не поздно. Никуда они отсюда не денутся. А вот живыми они очень даже могут пригодиться. Как рычаг давления на того же Скопцова, которого Зуб считал секретным сотрудником ФСБ. Мало ли как там дальше ляжет карта. Спец еще не сообщил: "Минус два". А ведь должен был... И в случае каких-то "непоняток" у него, у Зубцова, появлялся шанс вступить в переговоры, поискать какое-нибудь компромиссное решение проблемы.

Татьяна расширенными от ужаса глазами наблюдала за "авторитетом". Понимала, что сейчас решается ее судьба... И судьба ее ребенка...

– Короче, так... – Принявший решение Зуб поманил к себе Акима. – Пусть будут здесь. Накормить, напоить. Захотят спать – положишь в той комнате. Понял?

– Понял... – растерянно ответил "бригадир". Натуральная "непонятка" получалась. Еще недавно из-за этой бабы и пацанки братва поднимала на уши весь город. Два пацана из-за нее, сучки, лежат сейчас в реанимации, еще один – вообще в холодильнике городского морга. А Зуб болтает и заигрывает с ее ребятенком, с ней самой, как с королевой какой... Неужели стареть начал? Испугался детских сказок?

– Ты башку себе лишним не забивай! – "Авторитет", прекрасно понимая, о чем подумал соратник, говорил жестким приказным тоном. Ставил подчиненного на место. – Кому думать – найдется и без тебя. А ты делай то, что тебе говорят. Понял?

– Понял, Никитич... – сдался Аким.

– Я поехал на дачу. Если что – звони на сотовый. – С этими словами "авторитет" резко развернулся и стремительно вышел из комнаты.

Оставшиеся в квартире бандиты все еще играли в "гляделки"... Только татуированный спокойно вернулся в кресло и прикурил очередную папиросу.

– Блин! – Аким подошел к бару, открыл его. Чипсы, фисташки, орешки... – Да-а...

Повернулся к напарнику, который опять начал устраиваться за нардами:

– Джон! Мотнись в шоп, купи какой-нибудь хавки нормальной! – Бросив короткий взгляд на Татьяну и Настеньку, расшифровал: – Ну, хлеба там, мяса... Молока...

Джон поднялся с места и направился к выходу. Уже когда он был в дверях, "бригадир", озадаченно чесавший голый затылок, крикнул вслед: