Книга Монстр лазейку найдет! - Лизи Харрисон

– Что, правда?

– Заходи, присаживайся. Мне надо разобрать вещи. Джексон сейчас спустится.

Мелоди вошла в холодный дом следом за госпожой Дж. и села на пыльную бархатную кушетку в гостиной. Кушетка приняла ее в свои объятия, как старый забытый друг.

Оставшись одна, Мелоди вскрыла конверт. На колени ей упало перышко – оливково-голубое, с золотым кончиком.

Милая моя Мелоди!

Хорошая мать всегда поступает так, как будет лучше для ее ребенка. Но настоящая мать поступает так, как будет лучше для ребенка, даже если ей самой от этого плохо. Вот почему я отдала тебя, доченька, чужим людям. С тех пор не прошло ни дня, когда бы я не мучилась от своего решения. И все-таки я ни о чем не жалею. Я хотела, чтобы ты могла решать и выбирать сама, по своей воле. Жить своей собственной жизнью. Время от времени делать глупости. А если бы я воспитала тебя сама, ты не выросла бы свободной. Потому что мой голос тоже волшебный. И куда убедительней твоего.

Мы с тобой – сирены. Женщины-птицы. Наше пение заставляет забыть обо всем на свете, наши речи убедят кого угодно. С возрастом твой дар будет становиться все сильнее, так что пользуйся им разумно. Судьба – не наша собственность, и не нам ею управлять. Помни: подлинное могущество сирены не в голосе, а в ее сердце.

До встречи.

Нежно любящая тебя

Марина

P. S. А что случилось с твоим чудесным носиком? Ты его что, сломала? Как же это вышло? Сама я сломала нос, играя в футбол сразу после твоего рождения. Заруби себе на носу: таким девочкам, как мы с тобой, никогда не следует кричать «Пасуй!», если мы не готовы принять пас. Как бы то ни было, доктор Карвер меня быстренько починил. И во время послеоперационного осмотра мимоходом упомянул, как они с женой хотят удочерить девочку. Я твердо знала, что они будут любить тебя так же крепко, как я!

Мелоди с облегчением спрятала лицо в ладонях и рассмеялась. Она сама не ожидала, что это письмо на нее так подействует. Однако она сразу избавилась от груза десятков вопросов и почувствовала головокружительную легкость. Все сходилось: ее голос, перышки, Марина, ее родители, ее место под солнцем. Ее место в сообществе. Ее место в сердце Джексона. Она получила ответ. И все сводилось к одному: ее любят, она любима!

Наверху загудели трубы, шум воды стих. Джексон вытирается. Когда он обнимет ее, от него будет пахнуть не пастелью, а мылом. Они станут говорить не о том, где он был, а о том, что будет теперь. И им не придется искать для Мелоди место среди ЛОТСов: оно уже найдено. Она – сирена. Одна из них.

Мелоди вспомнила день своего приезда в Салем. Как она смотрела в окно отцовского «BMW», думая, что в ту минуту, когда она выйдет из машины, начнется новая жизнь. Теперь, слыша над головой шаги Джексона и сжимая в руке письмо от Марины, она осознала, что ошиблась. Это была еще не новая жизнь.

Новая жизнь начиналась сейчас!