Книга Слезы луны - Нора Робертс

Им понадобится собственный дом. С просторной кухней и несколькими спальнями для большой семьи. Его сбережений хватит, чтобы купить участок земли.

Шон поставил кипятиться воду для кофе Бренне и чая для себя — он предпочитал начинать день с чая, — достал из холодильника яйца и едва не выронил балку с мукой, вздрогнув от стука в заднюю дверь.

— Извини, — весело воскликнула Мэри Кейт, распахивая дверь. — Не хотела тебя пугать. — Видно, она шла пешком от своего дома, щеки ее порозовели, глаза искрились.

Шон стал судорожно соображать, как бы выпроводить ее побыстрее, но вежливо, однако прежде чем подходящая идея появилась в его голове, он понял, что опоздал.

— Почему я не чувствую запах кофе? — воскликнула Бренна. — Совсем лишил меня сил и не можешь даже… — Она вошла в кухню и увидела сестру.

Мэри Кейт мертвенно побледнела, ее распахнувшиеся глаза потемнели. Никто не шевелился. Все замерли, словно актеры в плохой пьесе, ожидающие, когда опустится занавес, и понимающие, что катастрофа неизбежна.

Шон положил ладонь на плечо Мэри Кейт.

— Мэри Кейт. — Его голос прозвучал ласково, сочувственно, и это сочувствие вывело ее из оцепенения. Она отбросила его руку и кинулась к двери.

— Мэри Кейт, подожди! — Бренна метнулась к сестре и резко остановилась, когда та обернулась, раскрасневшаяся от стыда и ярости.

— Ты спишь с ним! Ты лживая, лицемерная дрянь! — Мэри Кейт размахнулась и, поскольку Бренна даже не попыталась уклониться, отвесила ей оплеуху. — И шлюха.

— Хватит. — Шон перехватил руку Мэри Кейт. — Ты не имеешь права ни бить ее, ни обзывать.

— Неважно. — Не выдержав жуткого чувства вины, сдавившего грудь, Бренна упала на колени.

— Очень важно. На меня злись сколько угодно, Мэри Кейт. Мне очень жаль, если я невольно обидел тебя, но все, что происходит между мной и Бренной, касается только ее и меня, и никакого отношения не имеет к тебе.

Мэри Кейт безумно хотелось рыдать. И визжать. Она испугалась, что сделает и то, и другое. С трудом собрав остатки достоинства, она вскинула голову, отшатнулась от Шона.

— Зачем ты дурачил меня? Ты знал, что я неравнодушна к тебе, но теперь я себя ненавижу. Я ненавижу вас обоих.

Она рванула дверь и выскочила во двор.

— Господи. — Шон помог Бренне подняться, погладил ее пылающую щеку. — Мне жаль, мне безумно жаль. Она не думала, что говорила.

— Думала и вкладывала душу в каждое слово. Я понимаю ее. Я должна ее догнать.

— Я с тобой.

— Нет. — Бренна отстранилась. — Я должна все уладить сама. Ей будет больнее, если она увидит нас вместе. О чем я только думала? — Она закрыла глаза и покачала головой. — О чем я только думала?!

— Ты думала обо мне. Мы думали друг о друге. Имеем право.

Бренна уронила руки, открыла глаза.

— Ей кажется, что она влюблена в тебя. И об этом я должна была подумать. Я догоню ее и сделаю что смогу.

— А мне остаться и сидеть сложа руки?

— Она моя сестра, — тихо сказала Бренна и ушла, вернее, убежала, но у Мэри Кейт была фора и длинные ноги. Когда Бренна увидела сестру, та уже спускалась с холма к заднему двору их дома, а большая рыжая собака прикрывала ее бегство.

— Мэри Кейт! Подожди! — Бренна побежала быстрее и догнала сестру у самого забора. — Постой. Я все объясню.

— Что ты можешь объяснить? Что трахалась с Шоном Галлахером? Я и сама поняла, когда ты вплыла в кухню с мокрыми волосами.

— Все не так, как ты думаешь, — возразила Бренна, но мысленно согласилась с сестрой. Разве не с этого все началось?

— Представляю, как вы надо мной смеялись!

— Ничего подобного. Я никогда не думала…

— Не думала обо мне? — выкрикнула Мэри Кейт с такой злостью, что собака бросилась прочь искать укрытие. — Отлично, прекрасно! Ты развратничаешь с парнем, которого я люблю, но ты обо мне не думала.

Глаза Бренны сверкнули.

— Ты уже обозвала меня шлюхой, и я стерпела. Ты ударила меня, и это я стерпела. Ты высказалась, теперь выскажусь я.

— Катись прямо в ад. — Мэри Кейт резко оттолкнула Бренну, развернулась и зашагала к двери. И рванулась вперед, когда Бренна набросилась на нее сзади.

— Значит, хочешь по-плохому? Ладно. — Бренна схватила Мэри Кейт за волосы, но успела хорошенько дернуть, прежде чем дверь распахнулась и во двор выбежала Молли.

— Что здесь происходит, скажите на милость? Мэри Бренна, немедленно отпусти сестру.

— Пусть сначала извинится. Она дважды за утро обозвала меня шлюхой.

— Шлюха! — Брызнувшие из глаз слезы ярости туманили Мэри Кейт глаза, но голос звучал уверенно. — Вот тебе! Уже трижды.

Сестры схватились и покатились по земле, норовя побольнее ударить друг друга, но Молли вцепилась в обеих и сумела оторвать их друг от друга. И, чтобы хоть как-то отрезвить разъяренных сестер, наградила каждую затрещиной.

— Позор! Мне стыдно за нас обеих. Марш в дом, и ни с места, пока я не разрешу,

Мэри Кейт вскочила на ноги, отряхнулась, опустила голову и, поймав на себе взгляд Бренны, произнесла одними губами: «Шлюха». И испытала мрачное удовлетворение, когда Бренна замахнулась и получила за свою несдержанность еще одну затрещину от матери.

— И это взрослые женщины, еердито произнесла Молли, подталкивая дочерей н крыльцу, где уже стоял Мик, пытающийся изобразить возмущение. Рядом с отцом изнемогала от люоонычетка Эллис Мей, а из-за его плеча выглядывала Пэтти с выражением высокомерного неодобрения па лице.

— Сядьте! — Молли грозно вчгляпуна на двух других дочерей. — Пэтти, Эллис Мей, думаю, у вас есть свои дела. Если нет, я найду, чем вас занять.

Эллис Мей поцокала языком, глядя на горящую щеку Бренны.

— Здорово она тебя треснула.

— Больше не треснет, — отозвалась Бренна.

— Молчать! — прикрикнула Молли, чувствуя, что ее терпение на исходе, и указала на дверь. — Девочки!

Пэтти обняла Эллис Мей за плечи.

— Идем, Эллис. Ну что тут может быть интересного?

Однако, протопав по коридору, они вернулись на цыпочках и затаились а надежде, что их не обнаружат.

Молли пригвоздила взглядом отступающего к двери Мика и подбоченилась.

— О, нет, Майкл О'Тул, это не только мои дочери, но и твои. Итак, Бренна, что произошло?

— Это личное дело. Мое и Мэри Кейт. — Бренна перевела взгляд с матери на отца. Мику было явно не по себе, и, чтобы чем-то занять руки, он схватил чайник и стал подливать себе в кружку чай.

— Когда одна сестра обзывает другую грязными словами, и обе бросаются в драку, как уличные кошки, дело перестает быть личным. Тебе скоро двадцать пять лет, Мэри Бренна Кэтрин О'Тул, но ты живешь под этой крышей, и я не потерплю подобного поведения.