Книга Измена. Закрыть гештальт - Екатерина Рыжая

не ошибаюсь, что в пятницу у тебя свидание с Ярославом и ты вряд ли приедешь домой раньше часа ночи.

— Не будет больше Ярослава. Он меня бросил. — Аппетит резко пропал. Теперь запах еды вызывал стойкую неприязнь. — Сказал, что не может больше быть живым вибратором. Это разрушает его тонкую натуру.

— Детка, только не кидайся в меня палочками, но в чем-то он прав. Не каждый вытерпит такое к себе отношение, и если он продержался так долго, то значит ты ему небезразлична. — Муж откладывает приборы в сторону и нежно меня обнимает.

В его руках спокойно и уютно, как в огромном теплом пледе. У Влада невероятный талант согревать близких людей одним своим присутствием рядом, и я не представляю, как смогу без этого жить.

— Если бы я была ему небезразлична, он бы мне не врал.

— Не стоит считать, что все вокруг поступают идеально и каждый встречный мужчина рыцарь на белом коне. Мы не знаем, почему он так поступил, но это не значит, что ему все равно.

— Я беременна.

Да, в моем воображении эта фраза звучала как-то мягче, не так топорно. Хотя что еще ожидать, если я сама не своя с того момента, как увидела утром на тесте две красные полоски. Хорошо, что хватило ума не таскать его с собой, чтобы радостно всем показывать.

— Серьезно!? — Влад настолько радостно улыбается, что я невольно расслабляюсь. Знаю, что этот ребенок долгожданный, но все равно мне было сложно не нервничать. — Милая, я же говорил тебе, что ты сможешь забеременеть еще раз. Все же зря ты не уговорила меня на ресторан. Или тебя мучает токсикоз?

Кто бы мог подумать, что столько жесткий с конкурентами Ланской может быть настолько заботливым. Он моментально открыл окно, чтобы впустить в кабинет свежий воздух и принес воды с лимоном.

— Я правильно понимаю, что отец снова Ярослав?

— Нам пора развестись. — Я игнорирую вопрос, который, в принципе, и не требует ответа. — ты выполнил все условия сделки и даже больше. Считай, что ты с лихвой расплатился по своему долгу. Не хочу сажать тебе на шею чужого ребенка.

— Жень, нам не обязательно разводится. У нас чудесный брак, ты замечательная жена. Мы вполне можем быть женаты еще года три, а ты успеешь встать на ноги и сможешь сама воспитывать малыша.

Он предлагает мне это от всего сердца, и я в очередной раз поражаюсь тому, какой Влад невероятный человек и настоящий мужчина. Жаль, что мне не удалось полюбить его или кого-то похожего. Между нами его клятва и теплые семейные отношения, но он заслуживает любви и должен жить, не оглядываясь на подругу дочери.

— Я же не планирую от тебя сбегать. Да и уволить меня по закону ты не сможешь. Так что у меня полно времени, чтобы создать подушку безопасности. Дополнительно к той, что ты уже мне оставил.

— Хорошо. — Муж неодобрительно качает головой, а потом резко меняет тему беседы. — Ты сказала Ярославу, что беременна от него?

Мне не хочется отвечать на этот вопрос, потому что точно знаю, что мой ответ Владу не понравится. Умом я понимаю его позицию, и во многом поддерживаю, но сердце протестует против того, чтобы ставить Ярослава в известность о том, что он станет отцом.

— Милая, ты опять ему ничего не сказала?

— Нет. — Слезы наворачиваются на глаза, стоит только вспомнить тот ужасный день, когда знойное итальянское лето показалось мне холоднее самой лютой стужи. — Это первый раз, когда я не буду ему ничего говорить. Потому что три года назад, когда я поняла, что беременна от него, несмотря на все свои обиды, я решилась ему позвонить.

Глава 38

Женя

Несколькими годами ранее

Хотелось бы сказать, что мне удалось по щелчку пальцев выкинуть Ярослава из головы, но это было не так. Прошел месяц, но он все так же приходил ко мне ночью во снах. Улыбался, целовал меня, признавался в любви, а потом наступало утро, и реальность быстро приводила меня в чувство.

Спасала только работа. Я приходила первой, уходила одной из последних и часто брала контракты на дом, чтобы как можно сильнее вымотаться и уснуть так крепко, чтобы сны не могли меня мучить.

Мне казалось, что я никогда не буду убиваться по изменщику и подлецу, но оказалось, что вырвать из сердца привязанность не так просто. От нервных переживаний у меня пропал аппетит, а по утра иногда тошнило от недосыпа от усталости. Не удивительно, что к концу месяца моя одежда висела на мне, как не вешалке. Повезло, что коллеги достаточно сообразительные, чтобы перестать приставать с расспросами после моего жесткого отпора, хотя это и не мешает им обсуждать меня за моей спиной.

— Жень, ты не могла бы мне помочь? — Ко мне подошла новенькая, Анжела, с красными от смущения щеками.

— Сделаю все, что в моих силах.

Несмотря на свое подавленное настроение, такому солнышку, как она, невозможно не улыбнуться. Слишком эта девушка искренняя и радостная. Кажется, что ее не задевают ни придирки начальницы, ни сплетни о том, что это протеже какого-то папика. Анжела просто живет и радуется жизни.

— Мне очень нужна прокладка или тампон. — Она смущается еще сильнее и отводит глаза в сторону. — У девочек ни у кого нет, закончились. А у меня юбка светлая.

— Конечно, сейчас подожди.

Я достаю из сумочки прокладку и протягиваю ее подавленной Анжеле. Мне слабо верится в то, что ни у кого в офисе не нашлось хоть одного несчастного тампона. Скорее всего, они специально отказали, чтобы насладиться ее унижением. Видимо, я так и не смогу понять причину столь агрессивной ненависти. Хорошо, что у меня с прошло месяца лежит в сумочке запас.

Анжела искренне благодарит меня, радостно щебечет, что обязательно отдаст мне несчастную прокладку, но я уже ее не слушаю. Этот гигиенический пакет российский, ведь в Италии мне так и не пришлось ни разу бегать в аптеку. Мысли в голове лихорадочно мечутся, пока я пытаюсь припомнить, когда же месячные были у меня самой. И по всему выходит, что за месяц до свадьбы Дианы, потому что мы с ней переживали, что критические дни выпадут на дни торжества.

А за две недели до свадьбы у нас с Ярославом был бурный секс, во время которого у нас порвался презерватив. Только за своими переживаниями, я совершенно не обратила внимание на такую огромную задержку. Теперь утренняя тошнота, резкие перемены настроения и чувствительная грудь слились в