Книга Комната - Виталий Григорьевич Михайлов

номер — семнадцать; голова висельника была заключена в деревянный ящик.

Он вытащил человека из петли. Проверил пульс. Мужчина был мертв. Он провел рукой по отполированному ящику и коснулся пальцами окуляров. Потом нащупал линзы и резиновый клапан, он был открыт. Внутри обрывок бумаги. Сбоку кнопка. Он нажал ее. Тотчас вспыхнули два луча света, ударив в потолок.

Он развернул клочок бумаги. Там было в спешке скорее не написано, а выцарапано ручкой: 2517. Вероятно, стих и глава из Библии. Эта книга обошла его стороной. Теперь он об этом пожалел.

Он погасил свет, сунув обрывок бумаги в карман.

Ящик надежно крепился к голове и был заперт на висячий замок. Чуть ниже — железный ошейник. Между ними — петля.

В карманах нашлись ключи. Он взял их. Попытался открыть замок, но ни один ключ не подошел. Тогда он занялся дверью в подвал. Для нее ключ имелся. Теперь дверь была надежно заперта, и это было чертовски хорошо.

Он дотронулся рукой до стены и пошел вверх по ступеням. Новое помещение. Он бродил где-то в технических тоннелях под Виварием. Его пальцы касались труб и проводов, сверху капала вода. Он замер и прислушался. Тихий скрежет, словно по бетону водили острым ножом. Он вытащил пистолет, взвел курок. Вне всяких сомнений, он был не один.

Потом в темноте вспыхнули два безжалостно ярких луча. Нечто приближалось к нему, с фантастической быстротой уклоняясь от пуль. Он только напрасно тратил патроны. Его сбили с ног. Он выстрелил еще раз, наугад, и на пол свалилось что-то тяжелое. Лучи света смотрели вбок, освещая стену. Номер на робе — четыре.

Пистолет встал на затворную задержку — патроны кончились. У человека-ящика на руках были острые когти с крючьями.

Он заметил слабый свет вдалеке. Наверное, опять люди-ящики. Ему стало страшно. Не лучше вернуться? Но что тогда? Правило первое: считай двери. Правило второе: считай двери всегда.

Свет испускала забранная сеткой лампа. Рядом старый с дверьми-решетками лифт. Он зашел внутрь и увидел замочную скважину. Достал из кармана ключи. Закрыл железные двери лифта, выбрал нужный ключ и нажал кнопку с единицей. Всего кнопок было четыре.

Лифт содрогнулся огромной железной тушей и пополз вверх. Когда лифт остановился, он увидел коридор. Его освещали все те же забранные металлической сеткой лампы. Скоро он увидел дверь с кодовым замком. Выходит, Библия была ни при чем. Он набрал код.

На первом этаже он увидел белые ширмы, кафельную плитку, лампы, которые словно росли из потолка. Ширмы располагались слева и справа, рядом штативы капельниц.

В центре Лазарета стояло кресло с зажимами для рук и ног, опутанное проводами с непонятными инструментами. В лотках иглы и скальпели. Рядом на подставке разобранный деревянный ящик.

В Лазарете было три пациента. Прочие койки, аккуратно застеленные, стояли пустыми. Он подошел ближе.

Человек лежал, привязанный к кровати ремнями. На его голове — отполированный до блеска ящик. Два окуляра — это они источают свет. Чуть ниже располагались линзы. Он увидел, что веки пациента плотно сомкнуты. Ниже клапан с отверстиями. Номер пациента — восемнадцать.

Сбоку кнопка, едва заметная, ее проще было нащупать, чем увидеть. Еще один маленький разъем нашелся в области виска; тусклая латунная полоска дублировала номер. На руках когти со стальными крюками.

Семнадцатый остался в подвале. Восемнадцатый и девятнадцатый лежали в Лазарете. Одного он убил. И как минимум десять бродят неподалеку. Он услышал, как по кафельной плитке скребет железо. Потом снова скрежет, но тише — человек-ящик уходил прочь.

В ванночке для инструментов лежали щипцы и скальпель. Он подошел ко второму пациенту. Кто-то отрезал голову номеру девятнадцать. Обруч с шеи снят, замок открыт и лежит рядом вместе с ключом. Он внимательно осмотрел ящик и понял, что ему предстоит непростая работа.

Он отправился к дверям лифта. Перед собой катил койку, на которой лежали отрезанная голова пациента номер девятнадцать, стальной обруч, замок, пила, ключ и лоток с инструментами. Он вставил ключ в замочную скважину и нажал кнопку «подвал».

В подвале взял отрезанную голову номера девятнадцать. Два ярких луча света разрезали темноту. Теперь самая неприятная часть. Он взял пилу и стал отрезать голову четвертому. Он боялся, что четвертый начнет дергаться, и окажется, что он отрезает голову совсем не мертвецу, как думал. Но ничего такого не произошло.

Он отрезал голову и положил на каталку. Затем принялся снимать с головы пациента номер девятнадцать ящик. Пришлось повозиться, но ящик все же раскрылся. Он заметил, что голова пациента тщательно выбрита.

Внутри ящика был динамик. От него также не укрылось, что у номера девятнадцатого был удален язык.

Он надел ящик. Закрыл на замок, ключ положил в карман, приладив и железный обруч. Включил окуляры. В стену ударили лучи света. Они не слепили его; кто бы ни сделал этот ящик, свое дело он знал.

Он направился к задней двери подвала, гремя тележкой. Семнадцатый лежал без движения. Он заметил, что деревянная дверь подвала исцарапана. Глубокие борозды от когтей покрывали ее сверху донизу.

Он аккуратно снял медную пластинку с ящика семнадцатого. Следом позаимствовал робу и разделся сам.

Что делать с обувью? Оставить или снять? Все люди-ящики были босыми, но черт его знает, какие тут порядки. Подумав, кроссовки, а заодно майку, джинсы и трусы спрятал в ржавой трубе.

Оставив каталку у выхода, он свернул в технические тоннели, где бродил, пока не наткнулся на очередную дверь. Наверное, тоннели были объединены с Лечебницей, в недрах которой обитало нечто такое, чего боялся даже хозяин Вивария.

Он вставил ключ в замочную скважину. Ключ подошел, но повернулся неохотно — замок заржавел. Впереди трубы и сырой бетонный пол.

Он оттащил обезглавленное тело четвертого и труп семнадцатого за новую дверь. Он не стал сваливать их на пороге, а затащил как можно дальше; голову девятнадцатого, свободную от ящика, оставил там же. Рядом кинул бесполезный пистолет и гильзы, а после запер дверь.

У него было десять ключей, и настала пора их спрятать. Ключ от двери в Лечебницу он запихнул между трубами. Так же поступил с ключом от двери в подвал. Остальные, почти бесполезные, положил на трубу, которая шла поверху. Затем вернулся к лифту. Поворот ключа, первый этаж. Лифт судорожно дернулся и замер. Ключ от лифта он положил сверху на кабину железной громадины. Ключ от ящика и еще один, непонятного назначения, который пока не подходил ни к одному замку, решил держать при себе: засунул в рот.

Поставил каталку на место. Водрузил на