Книга Ледяная колыбель - Ярослав Гивиевич Заболотников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да где угодно лучше, чем здесь! — приспустил шарф Рэксволд. — Морозить зад под деревом без крохи во рту? Или, скажем, потягивать эль в рорхском трактире? Я готов рискнуть. Эрми? Джон?
— Угу…
— Согласен.
— Ну вот. Большинство — «за». Неужто я буду спать сегодня на подушке под треск очага, где самое место этому убогому тряпью… — окинув себя взглядом, размечтался ассасин. — Валяй, Лайла, вытащи нас отсюда.
— Вы возлагаете на меня огромные надежды и непомерную ответственность. Я никогда не пользовалась такими порталами. Даже в королевской библиотеке заметки о них были крайне скудны.
— Я в тебя верю, — меж чёрных усов и бороды обозначилась улыбка. — Настолько, что пойду отстегну оленей…
— Справишься, — отрезала Эрминия: не то спрогнозировала, не то приказала — не понять.
— Раз так… — Лайла стянула перчатки, положила руки на ледяной камень и прикрыла глаза. — Попробую разобраться… Если магия Света вернулась в мир, я почувствую энергетический поток… — она задействовала руны на ладонях, а затем настороженно застыла, словно ждала чуда. — Простите за ложные надежды… Ничего… Абсолютно ничего… Хотя… Подождите… Что-то почти неуловимое… Совсем не похожее на знакомые мне чары… Отнюдь не бурлящий поток… Скорее натянутая нить… Дрожит от ментальных прикосновений… А теперь вьётся… Могу ухватиться за неё… Скарги, на плечо! Отлично… Все подойдите ближе… Прямо обступите меня…
— Всё, я тут, — Джон взял Бамбука под уздцы и поправил сползший с плеча щит.
— Se’es hus, — возмущённо прошипел Шойсу, когда Эрминия подтолкнула его к валуну.
— Ушастый лопочет, что хочет остаться, — не упустил возможности постебаться Рэксволд. — Говорит, всю жизнь мечтал о личной берлоге.
— Пожалуйста, тихо. Я совершаю мысленный захват. Это очень сложно. Словно кузнечными клещами иголку поднимать. И так не уверена, что полу…
На лунной опушке не осталось никого, кто бы знал человеческую речь — лишь три оленя повернули морды к загудевшему камню.
Глава 18
Издавна арена Грон-Бан-Горта славилась кровавыми игрищами. Иначе быть не могло. Само название города переводилось как «бейся или умри». Казни и развлечения здесь пожимали друг другу руки, а смерть по-дружески хлопала неразлучную пару по плечам. Большая арена с трапецией из валунов по центру не слепила взор белизной. Снег был багровым. Массовые сражения. Показательные пытки. Разорванные медведями узники и затоптанные лосями рабы. Каждый вечер с каменных трибун раздавался надрывный гул толпы. Каждый вечер она требовала зрелищ. И Грон-Бан-Горт, столица ледяного королевства, с лёгкостью утоляла жажду крови — душераздирающие вопли жертв заглушались ликующими криками зрителей.
Всякий, кто оказывался в губительном круге, попадал сюда не по своей воле. Таковы реалии северного правосудия. Однако сегодня ночью арена изумилась, взвыла голосом стылого ветра от невиданной дерзости. Какие-то самозванцы проникли внутрь без вынесенного Морозным советом приговора и липкого страха перед мучительной кончиной…
Странники слушали, как затихает гудение валунов, а их напряжённые взоры бродили по пустым трибунам. За ними же, с разных сторон, высились три башни в шапках из чистого пламени — точно громадные факелы.
— И где мы? — нарушил молчание Рэксволд.
— Это Грон-Бан-Горт, — гробовым тоном ответила Эрминия. — Сердце Грондэнарка. Самая глубь материка. Море теперь ещё дальше. Не говоря уже о том, что нас тут не просто убьют, а станут пытать, как мы сюда пролезли.
— Сейчас… — Лайла снова припала к ближайшему столпу. — Здесь нитей нет. Какая-то дрожащая пустота. Не знаю, как описать иначе. Наверное, не тот… — она поспешила ко второму валуну. Потом к третьему, четвёртому, пока не вернулась в начало.
— Может, плохо смотришь? — поёжился от порывов ветра ассасин.
— Нет. Теперь я знаю, что искать. Но в них ничего подобного не ощущается.
Всё также держа коня под уздцы, Джон задумчиво гладил большим пальцем серый подбородок:
— Я бы очень хотел ошибаться… но сдаётся мне, их должно быть не четыре. Я любопытства ради листал колдовской том. Рисунки смотрел. Так вот, магия помешана на точности. Гляньте. Воткнуть сюда ещё валун — получится ровный пятиугольник…
— Угу. И мы даже знаем, где он валяется. Проклятье… — фраза закончилась лающим кашлем.
— Наверное, вы правы… — Лайла переводила растерянный взгляд между спутниками. — Выходит, каждый портал — пять связанных между собой камней. Об этом в книгах упомянуть забыли. Уму непостижимо. Девятнадцать порталов. Девяносто пять синклитовых столпов. Поэтому от одного нас притянуло к смежному большинству, четырём валунам, которые зациклены сами на себе. И даже будь их пять, скорее всего, мы не нашли бы места для телепортации. Ведь по словам летописцев все порталы разрушены. О небеса, что же я натворила… — отражая настроение, в ухо грустно заурчал мефит.
— Кто ж знал… Эх… — следопыт посмотрел на Шойсу, который стучал костяшками пальцев по изборождённому рунами валуну.
— На дворе кол, на колу мочало, начинай опять с начала… Без упряжек. Без припасов. Уставшие. В тылу врага… Н-да. Я так и не извинился, Джон. По-моему, сейчас самое время.
— Придержи болтовню на потом, — Эрминия указала рукой на башни. — Видите те огни? Мы в фалваровом городе, по слухам, жутко здоровенном. Здесь дозорных должно быть больше, чем иголок на еже. Но нас до сих пор не засекли. Значит, что-то не ладно. Собрались, стиснули зубы и вперёд. До прихода зари мы лишь тени в закоулках. А с рассветом растворимся в толпе.
* * *
Арену окольцовывала дорога, где изо дня в день велась бурная торговля. Здесь продавались рабы для побоищ и меченые копья, которые иногда дозволялось кидать с трибун. Право приобщиться к развлечению, а заодно и продемонстрировать публике свою меткость, стоило дороже рабов. Так на прошлой неделе Оддгур Чистый Глаз всадил копьё в спину прилипшего к валуну бедолаги, что пытался спрятаться от разъярённого медведя…
Ночью же дорога пустовала. Искрилась в свете трёх сторожевых башен. Изредка по ней прогуливалась стража. Распахивала сапогами наглаженное ветром белое полотно. Сделав круг, она обычно сворачивала и терялась средь сотен пирамидообразных домов. Вот и сейчас с крупным волкособом на цепи пара варваров неторопливо огибала длинную стену.
— Кто ж не любит «Сов», — ухмылка осталась под кожаной маской, с навечно застывшим оскалом из грубых складок и стальных клыков. — Бабье войско. Что не солдат — чехол для члена. Горячий чехол, злобный. Не эти зашуганные из дальних селений. Когда я ходил в отряде Хугерта, мы однажды «сову» отловили. Разведчицу. Впятером вытрахали. У неё, наверное, горело всё от копчика до пупка. А потом решили отрезать сучке грудь. Как она орала… Правда, совсем не по-совиному, — из мелких дырок по бокам маски выбрался молодецкий смех. — Давай к нам, Гордак. У нас всегда весело, — Бьёрнорд отогнул капюшон, чтобы лучше видеть напарника.
— Не моё, — мотнул тот плотным шлемом, искусно облицованным корой. — Мне по нраву зверя бить. Сливаться с лесом. Ты свою броню видел? Блестит, как зенки грудничка. Я такое сроду не надену.
— Сталь ему не нравится… — Бьёрнорд сжал в кулаке намотанную на руку цепь. — Вырядился как пень и нос тут задираешь. Старый стал, ворчливый…
— Скажу тебе больше. Если бы «Плеть» не снюхалась с волхвами, я бы здесь яйца под луной не таскал. Охотник я. На проблемы внутри города мне плевать. А волхвы всё вверх дном перевернули. На какой рог они вообще в столицу припёрлись⁈ Хрунвальт сказал, им ещё и место в Морозном совете выдали…
— Ну вот, охотник, а ни в зуб ногой. Говорят, зверюга какая-то с гор спустилась. Повадилась людей таскать. Иногда ревёт где-то в ущелье, аж отсюда слышно. Не медведь. Следы поболе будут. Волхвы предсказали её появление семь лун назад.
— Брешут. Все вопли с арены, — Гордак поглядел вперёд, на ребро украшенной черепами арки, что на полметра выступала из стены.
— Едрить. Конечно, брешут. Потому, видать, облавщиков пехотой разбавили. А таких каличей, как ты, в дозор сунули. Пустоты заполнить. Не валялся бы ты неделю с подвёрнутой ступнёй, знал бы. Подумаешь, лося встретил. Присматривай теперь за тобой…
— Ты, малец, больно разговорился, я погляжу. Лося в гон хоть раз видел? Пострашнее сотни каннибальских уродов и медведя в придачу…
Жаркий спор прервала натянутая цепь — волкособ потащил Бьёрнорда к арке.
