Книга Чужая судьба - Ирина Сафина

— Будет сделано! Ладно, жди. Буду на Повелецком.

Катька ждала в машине. Лиза закинула на заднее сиденье сумку, а сама села на переднее пассажирское.

— Привет, подруга! С возвращением!

Лиза обняла Катьку:

— Как я соскучилась…

— Не ври, — грубанула Катерина. — Ты даже на звонки не всегда отвечала.

— Ладно тебе, не ворчи… Я же не со зла, зачем тебе мои проблемы?

Катька обиделась и высвободилась из Лизиных рук.

— Зачем-зачем, — ворчала она. — Глупая я потому что! Надо мне!

Лиза улыбнулась:

— Ну, раз надо, то я на тебя столько своих проблем за вечер навешаю, еще просить будешь, что б замолчала!

— Не дождешься, — фыркнула Катька и выкрутила руль, выезжая со стоянки.

Лиза попросила подругу вначале подвезти ее домой, чтобы забрать вещи. Лиза упорствовала, что не будет ничего рассказывать второпях, только оговорилась, что в ее бывшую съемную квартиру ей путь заказан. Ближайшее время она в бегах, ей нужно забрать все свои вещи и наутро она планирует позвонить хозяйке, сообщить, что отказывается от квартиры. Ошалевшая от обрывков сногсшибательных новостей Катька молчала и супилась, но допытываться подробностей пока они ехали не стала.

Весь нехитрый скарб Лизы уместился в двух спортивных сумках и трех наволочках. Посуду Лиза в этот раз забирать не стала — ее просто некуда было сложить. Они с Катькой подумали и решили, что за ней можно приехать утром, до звонка хозяйке. Предварительно захватив в каком-нибудь магазине пустую коробку. Лизу это решение вполне устроило. По ее расчетам, Вячеслав вернется в дом Вольчинского только во второй половине дня, и пока не прочитает письмо, ее никто не хватится. Потом, возможно, в порыве привязанности к привычке, Вячеслав начнет ее искать, позвонит Сидорову, чтобы тот проверил эту квартиру, но к тому времени Лиза уже заметет все следы.

До загородного дома, в котором жила Катька, добрались только к десяти часам вечера.

В ярко освещенной, сияющей хромом и украшенной замысловатыми дизайнерскими вещами гостиной их встретил Пал Петрович.

При виде жены лицо сухонького лысеющего 57-ми летнего мужчины озарилось таким неподдельно искренним лучистым счастьем, что Лиза почувствовала укол зависти, но тут же устыдилась и прогнала это чувство прочь. Катька заслужила это счастье, так и должно быть!

— Здравствуй, Лиза, рад тебя видеть, — поздоровался Пал Петрович, а затем обратился к жене: — Катюша, Пашенька заснул сразу, даже не капризничал.

Катерина поцеловала мужа в щеку и проговорила нежным, елейным голосом:

— Спасибо, солнышко мое! Мы с Лизой посидим, выпьем немного, не возражаешь? У Лизы куча проблем, надо обговорить…

Слушая Катька, Лиза улыбалась. Со всеми окружающими Катька вела себя напористо, порой грубовато, а с мужем всегда разговаривала так — с любовью, с теплотой. И это игра, как бы ни убеждала Катька, что она вышла замуж по расчету — со стороны видней. Катька любила своего мужа. По-настоящему.

— Проблемы? — встрепенулся Пал Петрович. — Лиза, ты только скажи, я могу помочь!

Лиза смутилась:

— Что вы… не такие уж проблемы… все решаемо.

— Не слушай ее, — встряла в разговор Катька. — Я еще толком не знаю, что там у нее произошло, но что я поняла точно — Лиза вынуждена отказаться от съемной квартиры, за которую уплачено на месяц вперед, и ей негде жить. Работы тоже нет, так что денег на снятие нового жилья пока тоже нет. У нас она жить откажется — это точно! Ты можешь помочь? Что-нибудь придумать?

Красная, как рак, Лиза дергала подругу за руку:

— Кать, ты что?! Не надо мне ничего, я сама разберусь!

— Отстань, — бросила ей Катька и добавила, обращаясь к мужу: — Поможешь?

Пал Петрович думал, то поднимая, то опуская брови, а затем проговорил:

— Есть вариант! Еще несколько лет назад я по дешевке приобрел участок в деревне Мякинино, земля там взлетает в цене ежедневно, вот и вложил средства. Так вот, на том участке стоит дом. В принципе, неплохой дом, крепкий, кирпичный, двухэтажный. Даже с удобствами: магистральный водопровод, электричество, газ, канализация — сэптик, жидкостной котёл. Мебель осталась от прежних хозяев. Они уезжали на ПМЖ за рубеж и оставили в доме почти все. Все закрыто. Можно сказать, законсервировано до лучших времен. Жить можно. Пока я еще не решил, что буду делать с этим участком — оставлю для сына или выставлю на продажу, так что ближайшие год, два — пользуйся. Метро там в шаговой доступности…

— Не надо, — противилась Лиза.

Катька прикрикнула на нее:

— Надо! Все равно дом без дела стоит, ветшает. Заодно и присмотришь за ним. Нам это тоже выгодно, да, солнышко?

— Конечно, — улыбнулся Пал Петрович. — Дом пустует, я приплачиваю соседям, чтобы следили, но это разве дело? Лиза, ты сделаешь нам одолжение, если поселишься в этом доме.

— Слышала? — спросила Катька. — Ты ведь хочешь сделать нам одолжение?

Лиза опустила голову и еле слышно произнесла:

— Хорошо…

— Вот и отлично! А теперь пойдем кушать водку! — заявила Катька.

Они просидели на кухне до утра. Большой дом Катьки насчитывал множество комнат, столовую, но подруги избрали для откровенного разговора именно кухню. Потому что ни деньги, ни напускное желание соответствовать имиджу богатого и знаменитого не в силах изменить впитанные в кровь традиции российского человека. Все задушевные разговоры россияне ведут на кухне. Это аксиома, не требующая доказательств.

За окнами забрезжил рассвет. Бутылка давно опустела, и подруги перешли на чай, опорожнив к этому времени не одну кружку.

— Дела, — потянувшись, проговорила Катька. — Фига се, приключеньице! Что собираешь делать?

— Завтра, то есть уже сегодня хочу забрать маму. Кать, спасибо вам с Пал Петровичем за дом. Можно я туда маму перевезу?

— Не вопрос, — ответила Катька. — Хоть всех своих родственников. Нет, ну надо же! У тебя есть сестра! Мама! Ты нашла их! Во дела…

Лиза улыбнулась:

— Да, они у меня есть.

Катька подлила в кружки кипятку и спросила хмуро:

— Только знаешь, я не согласна.

— С чем? С переездом?

— Да бог с тобой! Сказала же — живите хоть все! Я не согласна с твоим бегством. Мне кажется, ты сглупила.

— Почему?

— Погорячилась. Вот не верю я, что твой Слава тебя не любит, Вика, тетушка. А племянник? Он считает тебя своей второй или даже первой мамой!

— Кать, не начинай! Думаешь, мне легко? Но так надо. Поверь, они скоро забудут меня.

— Ой ли…

— Не начинай! — прикрикнула на подругу Лиза, и Катька замолчала, но по выражению ее лица Лиза поняла — подруга своего мнения не изменила.