Книга Кронштадтское восстание. 1921. Семнадцать дней свободы - Леонид Григорьевич Прайсман

телеграммы об усилении власти чекистских органов. Калинин 17 марта в телеграмме «Всем губкомам и губисполкомам» писал: «В связи с усилением новой волны контрреволюционного движения ‹…›, устанавливается порядок взаимной информации мест и центра через органы Всероссийской чрезвычайной Комиссии»[453]. Т. е. все общение центра и местных органов проходило через ВЧК, через единственный орган власти в Стране Советов, которому высшее руководство полностью доверяло. 1-й особый отдел требовал, чтобы все население городов и деревень вокруг Кронштадта сообщало ему любую информацию о мятежниках: «…все лица, замеченные в шпионаже, выведывании расположения и численности воинских частей, все, сеющие ложные слухи и панику, все шептуны, все ведущие контрреволюционную агитацию, – будут наказаны по всей строгости революционных законов». Было сказано, что к ним будет применена «самая суровая мера», т. е. смертная казнь[454]. Чекистам, вводимым в армейские части под видом политработников, давались особые полномочия. Они были подчинены только своим начальникам по чекистской линии. Инструкция предписывала: «Товарищи, входящие в состав групп, подчиняются безусловно своему начальнику и несут осведомительную работу в дивизионе, принимая своевременно меры по устранению тех или иных дефектов в преступной деятельности комсостава и кра-цев дивизиона, путем немедленного доведения через начальника группы ‹…› на предмет принятия срочных мер»[455].

За атакующими колоннами шли заградительные отряды с пулеметами. Они должны были заставить красноармейцев наступать, не оставив им выхода. Интересно, что в приказе о втором штурме указывалось, что войска «должны двигаться колоннами», хотя совершенно ясно, что при наступлении колоннами потери от огня артиллерии и пулеметов будут во много раз больше, чем при наступлении рассыпным строем. Но в приказе прямо говорилось, что без этого «часть нельзя взять в руки»[456]. Она могла просто разбежаться в разные стороны, и помешать этому не смогут даже пулеметы заградителей. А при наступлении колоннами ее было легко контролировать особистам, командирам и заградителям. Никто в командовании Красной армии не подумал о том, что при наступлении колоннами защитникам Кронштадта будет гораздо легче вести огонь, а потери могут быть колоссальными. Нужно было как можно скорее взять Кронштадт любой ценой. Бежавшие руководители обороны Кронштадта также указывали на заградотряды как на один из основных факторов победы большевиков.

Приказы начальникам заградотрядов предписывали принимать крайне жестокие меры как к пленным, так и к солдатам 7-й армии. 13 марта начальнику заградительного отряда командованием Северного участка был отдан жестокий приказ:

«Инструкция по чистке фортов от мятежников

…2. Всех дезертиров и паникеров расстреливать на месте. За допустительность дезертирства, паническую провокацию отвечает начзаградотряда.

3. Часть отряда, предназначенную для очистки фортов, ‹…› бросить на форт НР и 4, где расстреливать всех мятежников. Пленных быть не должно»[457].

Заградительные отряды были довольно многочисленными. В Южной группе они насчитывали 700 человек и сводный батальон особого назначения, также исполнявший эти функции, – 291. На вооружении отрядов находились винтовки, гранаты и 9 пулеметов. Начальник заградотрядов Южной группы войск Б. А. Кишкин писал о своих действиях во время второго штурма Кронштадта: «В ночь, согласно приказу, я ‹…› занял линию, выдвинув ее на две версты, причем линия эта ‹…› прикрывала всю линию нашего наступления на Кронштадт. Длина линии была 9 верст, глубина на лед 2 версты. Задача, когда последние штурмующие колонны сойдут на лед, стать незаметно и не дать ни одному красноармейцу, кроме раненых, уйти с поля сражения»[458]. Он не указывает, сколько было расстреляно на месте и был ли использован пулеметный огонь против своих.

Попробуем ответить на вопрос, из кого формировались заградительные отряды. Использование этих отрядов стало обычной практикой в Красной армии. Часть заградителей прибыла из Западного округа. Приказ о переброске отрядов подписали Троцкий и Каменев. Бывший царский офицер учился воевать по-новому. Во многом заградотряды формировались из милиционеров. Интересно, что эти отряды не понесли особых потерь. В них было всего несколько раненых, видимо, они находились вне огня кронштадтских пушек и пулеметов. Роль заградителей во взятии Кронштадта была велика, но, очевидно, не настолько, как казалось самим кронштадтцам. Судя по всему, пулеметный огонь по отступающим открывали в крайних случаях.

2. Пехота, артиллерия, авиация

Командарм 7 в каждом разговоре с главкомом просил присылать войска и тяжелую артиллерию. Срочная помощь начала поступать уже во время первого штурма. 8 марта в Петроград прибыли два бронепоезда. 5–7 марта были погружены в эшелоны и отправлены в 7-ю армию части 27-й дивизии, а также гаубичная и тяжелая батареи. Переброска шла с Западного фронта. Несмотря на то, что большевистское руководство продолжало верить в угрозу со стороны Финляндии, Тухачевский распорядился снять все батареи тяжелой артиллерии с Карельского участка советско-финской границы и установить их напротив Кронштадта. В справке штаба Красной армии докладывалось, что началась переброска трех тяжелых артиллерийских дивизионов, а также: «…3 бронепоезда с тяжелыми орудиями – 1 бронепоезд с 10 дюймов. из Туапсе, 1 бронепоезд с 6 дюймов. пушкой Канэ со ст. Ирпень, 1 бронепоезд с 8 дюймов. орудиями из района Екатеринодар». Срочно перебрасывалась авиация, в справке сообщалось: «4 авиационных отряда с Запфронта уже прибыли в Петроград»[459]. К Кронштадту перебрасывались военные специалисты, в первую очередь коммунисты.

Только что образованный штаб 7-й армии не успевал разобраться со всеми прибывшими войсками, отправить каждую пехотную часть, каждую батарею туда, где они нужнее, распределить тысячи коммунистов и комсомольцев. Особисты сообщали 11 марта: «Связь плоха и запутана. Штаб участка передвинулся ‹…›. Работа штаба из рук вон плоха. Приказы медленно исполняются, части перебрасывают из района в район. Никакой дислокации штаб дать не может, так как сам не знает, где стоят некоторые части. ‹…›

Артиллерийские части перебрасываются штабом участка, вследствие чего штаб артиллерии не знает расположения батарей»[460]. 11 марта Тухачевский докладывал Каменеву: «ТАОНы сегодня занимают позиции, и завтра днем будет закончена пристрелка»[461]. В этот же день в район Сестрорецка прибыл 1-й тяжелый дивизион и 3-й гаубичный артдивизион карельского артиллерийского участка. 14 марта штаб РККА сообщал о движении войск и артиллерии к Кронштадту. Наступающие части старались снабдить большим количеством оружия. Пытались в советских бюрократических условиях удовлетворить все запросы фронта. Командование гарнизона форта Красноармейского сообщало о нехватке снарядов для тяжелой 12-дюймовой артиллерии. Быстро был дан ответ: «Все распоряжения по высылке 12-дюйм. тотчас сделаны»[462]. Тяжелый во всех армиях мира вопрос о взаимодействии флота и сухопутных сил в Советской Республике решался просто: все вооруженные силы подчинялись председателю Реввоенсовета Троцкому, а в Петроградском районе – Тухачевскому. 9 марта