Книга Цена ошибки некроманта - Дарья Кузнецова

Примерно в то же время от него в неизвестном направлении ушла жена Зеноя, оставив трехлетнюю дочку на попечение мужа. Матери та не помнила, в сознательном возрасте не видела и видеть не очень-то хотела, искренне обиженная на предательство. Еще лет пять после этого Савин прослужил под Фонтом, потом вышел в отставку и стал гонять грузовик по городу уже в мирных целях.

Обычная жизненная история, которая вполне могла быть правдой. А могла и не быть, если Зеноя не сбежала с любовником, а погибла от рук мужа и канула, например, в тот же самый Разлом. И если убиенный Морриг Вист как-то раскопал эту историю и попытался мужчину шантажировать…

Однако расспрашивать самого брошенного супруга подробнее Адриан пока не стал, удовлетворившись ответом его дочери на вежливый вопрос: «А почему помогать не приехала ваша мама?» Савин Тург чувствовал себя спокойно и уверенно, незачем нервировать его раньше времени. Все равно завтра ехать в Фонг, а пропажа оттуда родом и наводить справки стоило там.

Аптекарь на прямые вопросы о Разломе смущенно признался, что да, бывал. Почти полвека назад, ведомый юношеским любопытством и максимализмом, уверенный, что парламент скрывает правду о Разломе и на самом деле там…

Приехал и хлебнул впечатлений по самые уши. Он оказался очень чувствителен к воздействию и за ту пару дней, которую провел у Разлома, чуть не рехнулся, тогда же заработал косоглазие и едва не сиганул в пропасть, повезло, что на него наткнулся патруль. Удирал он оттуда, напрочь забыв о своем максимализме, и очень не любил вспоминать краткое знакомство.

Блаку сложно было представить степенного аптекаря юным бунтарем, но повода не верить не было, как не было свидетельств знакомства Донта с покойным и темных пятен в его биографии. Родился здесь, учился в Фонте, почти сразу после учебы поехал к Разлому, после чего вернулся домой и старательно помогал в аптеке отцу, но чьим стопам и пошел, занявшись алхимией.

Покопавшись в памяти, Адриан вспомнил и старшего Донта, очень похожего на собственного сына сейчас. Припомнил даже, что аптекарь приходил к ним в школу рассказывать об алхимии, в которой был отличным специалистом, известным далеко за пределами Клари, и даже вел какие-то исследования.

Алхимию Блак не любил, как, впрочем, и артефакторику. Этим отличались почти все некроманты и менталисты: магически одаренных детей близко к изготовлению полноценных зелий и артефактов не допускали, потому что те могли навредить даже просто присутствием рядом с заготовкой, и это, конечно, не способствовало укреплению симпатии. Теорию Адриан знал — без нее в следственном деле никуда, но не любил и потому к людям, посвятившим свою жизнь этим наукам, относился неоднозначно: это была смесь недоумения, как такое скучное занятие вообще может нравиться, восхищения чем-то загадочным и недоступным, легкой зависти к нему же, обиды и неприязни.

Собственно, это основная причина, почему шериф так мало знал об алхимике и его отце, хотя фигуры это были заметные в их маленьком городе.

А вот поговорив с проводницей, Блак еще больше убедился, что она к убийству не имеет никакого отношения. Слишком эмоциональная, порывистая и прямолинейная, такие не убивают с помощью редких духов и сложных зелий. Из списка подозреваемых для очистки совести вычеркивать пока не стал, но сосредоточиться предпочел на трех других именах.

Но завтра. А сегодня его ждал, как Адриан надеялся, приятный вечер в хорошей компании и сборы к завтрашней поездке.

К родному дому некромант подошел в сумерках, когда ясное небо над головой сменило свой дневной бледно-голубой цвет на вечерний темно-лиловый, так что на улицах уже зажглись фонари, не дожидаясь ночной чернильной синевы. Воздух за день здорово прогрелся, а облаков не было вовсе — непривычно для осени в Клари.

К удовольствию Блака, на звон ключей и возню в прихожей не только прибежали кошки, но и выглянула из кухни его гостья. Улыбнулась, поздоровалась — и Адриан поймал себя на том, что видеть Лавинию сейчас и вот так особенно здорово. Не из-за одного халатика. Оказывается, очень приятно, когда тебя встречают не только звери.

Но и из-за халатика — тоже. И сгрести бы сейчас в охапку не громко урчащую Гайку, а едва прикрытую тонким шелком женщину, и уж явно не для того, чтобы почесать за ухом.

«Может, правда жениться пора?» — рассеянно подумал он, проводив взглядом госпожу Шейс и разуваясь на пороге. Гайка, продолжая тарахтеть, как маленький моторчик, с выражением абсолютного счастья на усатой морде висела в его руке.

— Ну как ваше расследование? — вежливо спросила Лавиния, когда хозяин дома прошел в кухню. При его появлении она поставила чайник, и к тому моменту, как Адриан спустился вниз, переодетый в домашнее, вода уже закипела. Очень кстати к содержимому коробки, едва не забытой им на столике в прихожей.

— Настойчиво требует визита в Фонт, так что завтра утром поеду, — сообщил он, ставя пирожные на стол. — Вы все еще настроены составить компанию?

— Да, конечно, если вы не передумали меня брать. Что это? — Женское любопытство предсказуемо не смогло терпеть долго.

— Откройте. Думаю, вам понравится, — улыбнулся некромант, заваривая чай.

— Ого! — прозвучало восхищенно и озадаченно. — Выглядит вкусно. Но куда столько?!

— На сегодняшний вечер. Не знаю, как вы, а я сладкое с детства люблю.

— Да, я заметила по вчерашнему печенью, — с иронией припомнила женщина. — Очень неожиданно для мужчины вашего типа.

— То есть? — Он вопросительно глянул через плечо.

— Такой… огромный и суровый мужчина непременно должен питаться одним мясом. Причем, наверное, сырым, — улыбнулась Лавиния.

— Вы просто мало общались с некромантами, — охотно засмеялся в ответ «огромный и суровый». — Все некроманты любят сладкое. А те, которые с этим спорят, скорее всего, просто скрывают и стесняются.

— Почему? — опешила женщина.

— Почему стесняются? Ну, наверное, такие суровые…

— Почему «все»? — со смешком перебила она.

— Привычка. У Разлома это здорово помогает, без сладкого там трудно, ну а потом и отвыкать не хочется. А вы в тех краях не были?

— Спасибо Творцу, не приходилось, — поежилась она. — Да мы с вами об этом уже вроде бы разговаривали.

— Да? Может быть, — слукавил Блак. Разговор он помнил, но лишний раз спросить было полезно. Для очистки собственной совести, чтобы вычеркнуть гостью из списка подозреваемых не из-за собственного предвзятого отношения. — Лавиния, давайте мы уже перейдем на «ты»? А то как-то глупо получается.

— Не возражаю, — вздохнула она как будто с нотками обреченности. — И тогда можно просто Винни.

— Дан, — коротко кивнул некромант. И тут же заговорил на самую безобидную из пришедших в голову тем, чтобы не спугнуть собеседницу: — Как сегодня погуляла?

— Хорошо, Клари очень красивый город, — оживилась та. — Сходила к морю.