Книга Жена напрокат или беременна от бывшего - Агата Санлайт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Небольшой макияж завершил дело.
Мы вышли и застали Семена в костюме маленького принца, а Настю – в воздушном белом платье с множеством юбок. Она кружилась и не могла остановиться.
Мой рыцарь поменял штаны на свежие, взял за руку и пригласил к столу.
– Я всегда считал, что ты королева. Поэтому у нас такой пир!
Гостей особенно не было. Только Юлька, Ульяна Федотовна, дети и, естественно, Нати. И слава богу. Предыдущий банкет даже вспоминать не хотелось. На экранах транслировались балы, с грациозными дамами и кавалерами. Официантки были одеты под стать – в длинные платья и корсеты со шнуровкой.
Нати нарядилась в алое платье и появилась в зале «Амазонок» со словами:
– Мда. Как будто и не уходила с работы…
А потом задорно рассмеялась.
Пока Руслан усиленно кормил меня бутербродами с икрой, красной рыбой и овощным рагу, как завещала Наталья Владимировна, Семен уплетал эклеры и шоколадные мусы с ягодами.
А затем Баженов встал и произнес:
– Я рад, что мы теперь большая и дружная семья. Я очень люблю Лену и счастлив, что есть вещи, которые стоят всех денег мира! И больше мне никто не нужен!
– Совсем никто? – послышался низкий мужской голос, очень приятный на слух.
Мы все обернулись и увидели пожилого мужчину в камзоле и брюках под старину.
Он улыбнулся и развел руками.
– Ну что? Не ждали?
– Это же… Ефим Германович? – поразилась я. Он словно сошел с портрета. Того самого, что висел рядом с моим эротическим наброском Руслана.
– Он самый! Ну что? Едем в мой новый особняк? Я там тоже банкет приготовил!
Руслан обнял деда и прижался к нему, прикрыв глаза, совсем как мальчишка. И это говорило мне о том, что муж вовсе не потерянный для нормального общества человек. Лишний раз говорило…
А когда Баженовы – старший и младший разомкнули объятия, Руслан вытащил из кармана бумажку и торжественно вручил мне.
– Если это второе свидетельство о браке, я подам на ЗАГС в суд за взяточничество! – притворно возмутилась я.
– Прочти! Не хочу, чтобы между нами оставалась еще хоть капля сомнений! – заявил Баженов и выглядел при этом строго, торжественно. На лице Ефима Германовича буквально читалось, что он в курсе – о чем речь. Нати так улыбалась, словно и она обо всем уже знает…
Я развернулась листок…
Хм… Я и забыла об этом обещании Руслана. Он мог воспользоваться и не делать. Но все равно сделал!
Баженов предоставил документ, что отдал все наследство деда на благотворительность. Я вскинула глаза на Ефима Германовича.
– Вы опоздали отзывать завещание…
– Нет! Именно этого я от Руслана и хотел. Я знал, что мой внук не падок на деньги. Но зато он ужасно азартен. И, конечно же, захочет утереть нос нашей жадненькой великосветской родне. Именно на это я и рассчитывал.
– Пусть остаются с неутертыми носами, – отмахнулся Руслан.
– Не-ет! Ты это сделал! Ты нашел любимую женщину и будешь с ней счастлив. Многие ли наши родственники могут таким похвастаться? А, внучек?
Руслан вскинул глаза к потолку, словно вспоминал.
– Вот видишь! Никто! Все либо одиноки, либо несчастны, либо разведены. Так, что ты утер им всем нос. И я этому очень рад!
– А если вы дедушка Руслана, то получается вы – мой прадедушка? – уточнил Семен у Ефима Германовича.
– Да! И значит буду вдвойне тебя баловать!
– А ну все собираемся! Самолет уже ждет! – торопил детей Руслан.
Натан и Серафим выбежали первыми, следом вышел деловитый Семен с чемоданами. Герман принялся соревноваться с братом – кто первый добежит до самолета. Я поспешила за детьми.
Прошло пять лет с тех пор как мы с Баженовым стали настоящими мужем и женой.
Я наконец-то организовала персональную выставку. Семен заканчивал школу. А Ульяна Федотовна поселилась с нами, в поместье Ефима Германовича, где нашлось место и Юльке.
Мы зажили большой и дружной семьей. Нати вскоре приехала тоже. А год назад вышла замуж за коллегу – актера театра оперы и балета и теперь собиралась стать мамочкой.
Муж крепко меня обнял и шепнул на ухо:
– Скоро мы останемся одни. Няня уведет детей играть и…
– Снова подтвердишь то, о чем думала Марианна, глядя на твой портрет?
– Да!
Вся наша дружная семья погрузилась в личный самолет Ефима Германовича и отправилась в южное лето, к морю и солнцу. Как и каждый год после нашей с Русланом свадьбы.
* * *
Спустя полтора часа полета мы с мужем упали на белые шелковые простыни. Руслан, словно восторженный юноша, принялся жадно расстегивать мое платье-халат. Как обычно, долго возился с бюстгальтером. Так и не научился расстегивать его в минуты особенного возбуждения.
Разделся сам и заявил:
– Позировать?
– Нет! – отмахнулась я. – Потом нарисую по памяти.
Руслан надел мне теплые гольфы, зная, что женщины с моей особенностью всегда мерзнут. Даже в такую минуту он заботился! Я привыкла, но все равно отмечала и радовалась.
Муж начал целовать меня, с придыханием, опаляя горячими губами кожу. И я плавилась под его руками, нежилась под его ласками.
Руслан поднял меня и подложил под спину подушку. Проложил дорожку влажных поцелуев по животу, груди и прижал, демонстрируя свое желание. Такое, что дальше просто уже некуда.
Я обвила руками бедра мужа, и мы соединились.
Так, словно давно не были вдвоем, словно вообще давно не занимались любовью. Я млела, выгибалась и вжималась в мужа. А он с наслаждением двигался, ускоряя темп и временами ненадолго замирал, входя в меня до самого упора.
Мы вместе с Русланом пришли к пику, и муж впился в рот поцелуем.
– Может родишь мне еще ребенка?
– Четвертого мальчика, как Элина Заглятдинова? Ни за что! Даже не надейся!
– Ну ладно! Мне и моих сорванцов хватит… Тем более, что Герман теперь живет с нами. Лолу признали негодной для роли матери. Но, думаю, ей и без ребенка неплохо. Расстроенной она на суде не выглядела. Получила от меня хорошие откупные и решила, что ребенка еще может родить, а вот с деньгами такой фокус не пройдет…
Моих… он никогда не называл моих детей иначе. И я была счастлива от того, что нашла мужчину, которому не так важно, чье ДНК соединилось с моим, чтобы создать новую жизнь. А которому важно иметь семью и детей с любимой женщиной.
Самому лучшему мужчину на свете. Который даже свой домик рядом с Юлькиным подарил погорельцам, и предпочел меня дедовому наследству.
