Книга Сыщик, ищи вора! Или самые знаменитые разбойники России - Александр Бушков

Шувалов прибрал к рукам не только беломорские монополии Шемберга, но и речные промыслы. Потом обратил внимание на производство и экспорт железа – и на те самые заводы, которые раньше принадлежали Шембергу, а теперь пребывали в казенном управлении. Особенно его в этом плане интересовали уральские Гороблагодатские заводы, большой металлургический комплекс. Шувалов подал Елизавете прошение о передаче ему заводов в собственность. При этом он, хотя и пользовался тогдашним лексиконом, проталкивал те же идеи, которые уже в наше время нам впаривали и впаривают иные, извините за выражение, либералы: мол, частный собственник будет гораздо эффективнее государственного управленца, «невидимая рука рынка» сама все расставит по своим местам… В общем, эту лапшу на уши придумали не вчера…

Императрица прошение удовлетворила. Шувалов получил в собственность заводы и рудники. Конечно, не бесплатно, а с обязательством выплатить в казну в течение 10 лет 179 689 рублей (для сравнения: по подсчетам историка времен Екатерины II Щербатова, самому Шувалову Гороблагодатские заводы приносили прибыли 200 000 рублей в год).

Шувалов действительно увеличил производство железа и расширил комплекс – именно при нем было начато строительство Ижевского и Боткинского заводов. Однако эти успехи были достигнуты не усовершенствованием каких-либо технологий, а благодаря корректировке тогдашних законов о «приписных» крестьянах. Вольнонаемным был лишь «инженерный состав», а все прочие работы выполняли крепостные крестьяне, «приписанные» к заводу, – по сохранившимся описаниям, работенка была хуже каторжной. При Анне Иоанновне позволялось «приписывать» к каждой домне по сто крестьянских дворов (из расчета по четыре «души» мужского пола на двор). Шувалов, опять-таки через Сенат, добился увеличения этой «квоты» до 150 дворов.

Кроме этого Шувалов «проталкивал» новые государственные льготы – добился полной отмены внутренних таможенных пошлин (что резко увеличило его прибыли), для перевозки железа ему бесплатно передали 16 изготовленных за казенный счет речных судов – а потом для строительства новых отдали «за так» Илимскую лесопильную мельницу. Были и государственные кредиты на постройку новых заводов – с долгими сроками погашения.

Как и следовало ожидать, «невидимая рука рынка» не помогла. Более рентабельными, чем при казенном владении, заводы так и не стали. Во-первых, часть госкредитов, полученных на развитие производства, Шувалов смахивал в свой карман, а во-вторых, сам ни разу в жизни ни на одном заводе не был – и поставленные им управители заводов и рудников вдали от начальства воровали на всю катушку…

Вдобавок Шувалов, насколько мог, тянул с выплатой за заводы и рудники причитавшейся суммы. Сенат сначала дал ему разрешение вносить плату не ежегодно, «а когда ему будет удобнее», а потом и продлил рассрочку платежей с 10 на 20 лет. К моменту смерти Шувалова из причитавшихся с него 179 с лишним тысяч рублей он ухитрился выплатить только 7000. После его кончины заводы и рудники забрали в казну (новые люди торопились к пирогу, ага) – но доходов с них Шувалов успел получить немало, было что оставить детишкам на молочишко…

Кстати, разорив купленные за 90 000 рублей заводы по производству меди, Шувалов ухитрился продать их казне… за семьсот тысяч. И ведь прокатило…

Помимо всей этой, с позволения сказать, коммерции, не брезговал Шувалов и взятками с купцов. Иссихановы, купцы-армяне, смогли создать компанию для торговли с Персией не раньше чем заплатили Шувалову, и немало. Мемуарист, современник событий, кроме этого случая поминает еще и другой – когда Шувалов негласно имел долю в винном откупе в Санкт-Петербурге, который держала компания купца Саввы Яковлева. А прибыль у Яковлева в одном 1750 году составила 300 000 рублей – причем чистая, после уплаты всех сборов. Какова была доля Шувалова, осталось неизвестным, но вряд ли маленькая.

Полную безопасность Петру Шувалову обеспечивало не только его «переворотное» прошлое и вытекавшая отсюда особенная милость Елизаветы – его родной брат Александр, тоже участник переворота, сразу после воцарения Елизаветы стал заведовать Тайной канцелярией (причем удержался на этом посту и при Екатерине II). Так что надежная «крыша» была не одна…

Скончался Шувалов в начале 1760 года. Вынос тела немного задержали, и в собравшейся поглазеть толпе громко звучали издевательские комментарии с довольно прозрачными намеками на все возможные монополии. Задержку одни объясняли тем, что покойного осыпают табаком, другие – что обкладывают моржовым салом. А третьи – что покойника посыпают солью (Шувалов имел прямое отношение к повышению цен на соль, явно по какой-то своей выгоде). Описывает эту сцену не простой современник – Екатерина II в своих «Записках». Достаточно надежный источник. Примеру Шувалова, в гораздо меньших размерах, следовали и другие, но не всем везло. В 1759 году граф Воронцов сунулся к Ивану Шувалову с просьбой походатайствовать перед Елизаветой о предоставлении ему исключительной монополии на вывоз хлеба за границу – не особенно и прозрачно намекая, что фаворит внакладе не останется. Не на того нарвался… Шувалов твердо ответил, что «никоим образом не может поступить против пользы государственной и чести своей».

В общем, понятие «монополия» к концу царствования Елизаветы приобрело в России самую дурную репутацию. Екатерина II долго не подписывала устав знаменитой впоследствии Российско-Американской компании, занимавшейся освоением русских владений на Аляске и в Калифорнии, – как раз из-за того, что там предполагались монопольные права компании… В елизаветинские времена появился на свет вовсе уж экзотический, по-моему, не имеющий аналогов в мировой практике вид преступности – правда, как я ни ломал голову, так и не понял, под какую именно статью тогдашнего Уголовного кодекса он подпадает…

Как выражался герой одного классического романа, дело в следующем. При Елизавете началось широкое развитие банковского дела. Поскольку в этом самое активное участие принимал Петр Шувалов, читатель быстро догадается, что к чему. И действительно, с подачи Шувалова были основаны Медный и Артиллерийский банки – якобы для пущей государственной пользы чеканки монеты из старых медных пушек. Дальше все шло, как обычно у Шувалова: за период Семилетней войны (1756–1763) именно через эти банки куда-то ухнула треть годового бюджета империи…

Но это позже, а в 1754 году был создан Дворянский банк, выдававший ссуды помещикам под залог земель, земель с крестьянами и просто крестьян без земли. Очень быстро нашлись, и в немалом количестве, хитрецы, которые…

Однако забежим немного вперед, во времена Николая I, когда Гоголь написал роман «Мертвые души». Подавляющее большинство «проходивших» его в школе так никогда и не задавались вопросом: а зачем, собственно, Чичиков тратил пусть и небольшие, но реальные деньги на покупку у помещиков «мертвых душ», крестьян, по бумагам значившихся живыми? Так обстояло в свое время и с автором этих строк: «пройти» бы побыстрее, и ладно. Никто на моей памяти не задал учительнице литературы этого вопроса (ответа она, подозреваю, и сама не знала). Вообще, самый надежный способ вызвать у человека отвращение к какому-то литературному произведению – включить его в школьную программу…