Книга Взрывная Шипучка - Амалия Март
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Майя бросается к коридору, но я перехватываю ее за талию. Она громко визжит, когда я несу ее на постель. Кидаю на матрас, и она тут же пытается уползти, став на четвереньки и открывая отличный вид на то место, которое я мечтаю отходить. Ремень давно позабыт где-то на полу, поэтому ей прилетает ладонью. Она громко вскрикивает, а затем протяжно стонет выгибаясь.
Черт, наказание вышло из-под контроля.
Влад
— Ты серьезно отходил меня по заднице? — округляет глаза лохматое чудо.
— Ты не сильно сопротивлялась и даже, ну, — окидываю ее полуобнаженное тело взглядом.
— Нет, я… не может быть. Я совершенно точно не любительница таких вещей.
Майя заливается краской и прижимает к щекам ладони. Кажется, впервые вижу ее смущенной.
— Ну, значит, появился ещё один повод не пить, — бормочу я.
Хотя, если быть откровенным, вчерашняя ее провинность имеет и обратную сторону: ее развязный язык и… да, ночка выдалась необычной для нас обоих. Майя расхаживает по комнате, совершенно позабыв, что на ней практически ничего нет, кроме полотенца едва-едва прикрывающего бедра. Ее мокрые волосы слегка завиваются и почти художественно обрамляют лицо. Даже такая, сильно потрёпанная утренним похмельем и чувством вины, она — прекрасна. Ещё одна монетка в пользу молодости. И надо признаться, в эту копилочку только за сегодняшнее утро поднабежало немало валюты.
С тех пор, как проснулся, я бесконечно обдумываю сложившуюся ситуацию. Это ее признание — оно выбило почву из-под ног. И хотя ей эту часть вечера я не озвучил, в тайне надеюсь, что она вспомнит сама. Потому что теперь уже не повернуть назад, не хлопнуть дверью, оставив летний роман, как сладкое воспоминание. У нее есть чувства, у меня, кажется, тоже, и я еду знакомить ее с родителями. Хотя изначально в этом плане мотивы были другие: хотел просто погрузить Майю в близкую ей среду, чтобы она немного встряхнулась, поверила в себя, вдохновилась. Моя чокнутая семейка идеально для этого подходит.
— Я вела себя ужасно, — Шипучка останавливается посреди комнаты и смотрит на меня затравленным взглядом. — Прости. Не могу сказать, что во всем виноват алкоголь. Я честно просто не подумала, как все это выглядит со стороны. И что неправильно продолжать себя вести так, будто свободна, когда… Мы же все еще вместе?
Ее карие глаза сверкают тысячами вопросов. Она расстроенно заламывает руки и прикусывает губу в ожидании приговора. Глупая, не понимает, что привязала меня к себе всего лишь парой слов.
— Иди сюда, — протягиваю ей руку.
Она делает неуверенный шаг вперёд и вкладывает свою ладонь в мою. Тяну ее к себе на колени.
— Ой-ей-ей, — шипит она, морщась.
— Так сильно болит? — кажется, перестарался вчера под адреналином. — Я и не знал, что так ревнив, — смеюсь ей на ухо, поглаживая голое колено.
Она прижимается головой к моей груди и тяжело вздыхает. Чувствую, как тепло разливается в груди. В этом моменте идеально все: ее доверие, хрупкость, отдача. Какая-то лавина эмоций поднимается изнутри и затапливает.
— Да, — шепчу ей в макушку. — Мы вместе.
Для меня суббота — классический выходной. Время, которое я обычно провожу в решении домашних вопросов и классическом виде отдыха "диван — кот — комп". Проводил. Все изменила одна яркая девчонка неожиданно появившаяся на моем балконе. Для Майи же выходной — не выходной, а самые жаркие дни недели. Поэтому я с неохотой выпускаю ее из рук и оставляю наедине с кофе и сэндвичами из ближайшего кафе собираться на очередной утренник.
По дороге к дому мне звонит Серёгин, которого я оставил вчера в одиночестве подпирать барную стойку.
— Горький, я тобой горжусь, честное слово, — с наскока начинает он. — Пришел, увидел, победил!
— О чем ты вообще?
— Я той молоденькой нимфетке, которую ты забросил на плечо и уволок в пещеру. А потом так и не вернулся, животное! Ну, признавайся, пустился во все тяжкие?
— Далеко не ушел.
— Уху-ху, — ржет он в трубку. — Даже так? Что, сегодня снова завалимся в какой-нибудь паб, продемонстрируешь чудеса пещерного пикапа?
— Нет, Макс, на сегодня я пас.
Такси останавливается возле дома, с карты списывается оплата, и я выхожу из машины под бубнеж друга в трубке. Наверное, пора прервать его необоснованные иллюзии насчет двух одиночек, покоряющих ночную Москву, но до этого момента я был не готов знакомить его со своей Шипучкой. Да и сейчас не особо жажду этого, хочется по максимуму оттянуть время его подколов и нравоучений. Потому что я и сам знаю, как это смотрится со стороны.
— … и они, короче, вставляют рюмки прямо в пупки. А лимон держат зубами и нужно все это проделать без рук! — заливается соловьём Серёгин.
Но я слушаю его вполуха, заранее подбирая слова для отказа.
Поднимаюсь на этаж и замираю, так и не дойдя пары метров до квартиры. У соседней двери возится с замком незнакомый мне сосед. Тот самый мифический, о котором в красках рассказывала Майя и которого ни разу не видел вживую я. Надо признаться, не видев его, я не признавал и его существование. А сейчас стоит взглянуть на кудрявую башку этого барана и хихикающую девицу, цепляющуюся за его руку — меня накрывает.
Стоит только представить, что он лапал мою Шипучку, привел ее к себе, раздел, а потом… выставил на балкон, подбросив соседу, чтоб жена не узнала… Красная пелена, уже знакомая по вчерашнему вечеру, возвращается. Затмевает разум и какие-либо человеческие эмоции. Сейчас иначе, чем пещерным человеком, которым меня и обозвал приятель, я себя не чувствую. Кладу трубку, прерывая монолог Макса, подлетаю к барану, разворачиваю за шкирку к себе — благо тот значительно уступает мне в росте и мышечной массе — и без предисловий прописываю в челюсть.
Тот валится на пол, совершенно ошеломленный. Девка рядом с ним начинает противно визжать. Серьезно? И вот эта перегидрольная особа с дутыми губами лучше Шипучки? Или это очередная случайная девица, которую он потом сбагрит мне на балкон?
— Это за Майю, ушлепок, — пинаю его по ботинку, для придания окраса словам.
— Ка-какая Майя? — слегка заикается он.
— Та самая! — баран даже не понимает о ком я. — Жена? — спрашиваю я девчонку, жмущуюся к двери. Та трясет головой, мол, нет. — Так вот он — женат. Шла бы ты отсюда, пока не оказалась полуголой на чужом балконе.
Разворачиваюсь к своей двери, вставляю ключ в замок и под звенящую тишину захожу в квартиру. Последнее что вижу, закрывая дверь — округлившиеся глаза девчонки и не менее потрясенное лицо мудака, так и не поднявшегося с пола.
