Книга Белые ночи, черная месть - Алина Егорова

Бабуля приготовилась ждать, она ничуть не сомневалась, что визитер – вор-домушник. Первым ее желанием было позвонить в милицию, но поостереглась – когда в последний раз по ее вызову приезжал наряд якобы для задержания бандитов, ломящихся к ней в дом, сержант пообещал, что если еще раз такое повторится, ее оштрафуют за ложный вызов. Она решила запеленговать ворюгу с поличным, то есть с ворохом соседского добра, а потом уж вызывать милицию. Минут через семь гость вышел. К ее удивлению, в квартире он ничего не прихватил – как был с пустыми руками, так и остался. Поимка вора не удалась - бабушка осталась с носом, и настроение у нее было испорченным на целый день.

* * *

Атаманов был доволен богатому информационному урожаю. На фоне последних дней, когда расследование не сдвигалось с места, полтора свидетеля (показания ребенка вряд ли устроят следователя) за несколько часов – это уже кое-что.

В конце дня сыщики собрались в кабинете Андрея подвести итоги. Со своей старушкой Миша Костров выглядел героем дня. Атаманов заострил внимание на этом моменте, чем смутил, застенчивого до похвалы Мишу.

- Что у нас получается? – стал рассуждать вслух Андрей. - Авдеенко несколько дней толчется во дворе дома Мараклиева, затем посещает в отсутствие хозяина квартиру главного архитектора. Причем самостоятельно открывает дверь.

- Может, Мараклиев сам дал ему ключи, чтобы тот за чем-нибудь зашел к нему домой? – предположил Шубин.

- Чем тогда объяснить его странное поведение? Зачем сидеть в засаде под кустом и прокрадываться в квартиру? Слишком много непонятного и нелогичного в этой истории.

- Я тут справки навел, - скромно вставил свое слово, молчавший до сих пор Юрасов, - Авдеенко имеет судимость. Вот, - он открыл пухлую папку-скоросшиватель, и зачитал первый лист:

- Авдеенко Игорь Михайлович был осужден в 1978 году по статье сто восемнадцатой УК - причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности. Получил трешник, но попал под амнистию. В итоге парень вышел сухим из воды.

- Значит, в картотеке должны быть пальчики Авдеенко, - задумчиво произнес Андрей. – Ты дело читал?

- Мельком. Там ничего особенного: производственная травма на фабрике. Пострадала девушка. Виновный оказал первую помощь, благодаря которой потерпевшую удалось спасти. Вначале состояние девушки было тяжелым, но потом выкарабкалась, и даже обошлось без инвалидности. В общем, несчастный случай.

- Ладно, я сам запрошу дело в архиве.- Атаманов хорошо знал Антона: если у того что-то не вызывало интереса, он запросто мог схалтурить. - И вот еще что, - обратился он ко всем, - надо поработать с персоналом «Камеи» на предмет отношений Авдеенко с Мараклиевым. Вдруг они были друзьями не разлей – вода и Мараклиев доверял ему ключи от квартиры. А я похлопочу, чтобы эксперты поискали среди пальчиков, снятых в квартире Мараклиева, отпечатки Авдеенко. Если он там действительно был, а не померещился бабке, то мог наследить. Было бы интересно знать, зачем он приходил. Квартира архитектора не маленькая, чтобы за такое короткое время обернуться. Значит, Авдеенко знал, где искать.

* * *

Как ни странно, заключение дактилоскопической экспертизы пришло сравнительно быстро – уже на следующий день на столе Атаманова лежало заключение, исходя из которого, следовало, что отпечатки пальцев, идентичные отпечаткам Авдеенко, были обнаружены в квартире Мараклиева на клавиатуре компьютера. Точнее, это были следы трех пальцев правой руки – указательного, безымянного и большого.

«Что ж, - подумал Андрей, - получается, в квартире главного архитектора Авдеенко все-таки был и, судя по всему, рылся в компьютере. Это объясняет, почему он из квартиры вышел с пустыми руками. Чтобы вынести информацию, достаточно маленького дивайсика–флешки или, на худой конец, дискеты. Похоже, пора приглашать Авдеенко для беседы».

Игорь Михайлович Авдеенко в кабинете Атаманова держался раскованно: улыбался, каламбурил - он, определенно, был настроен на шутливый лад. Только от Андрея не ускользнула нервозность, тщательно скрываемая за внешней бравадой. «Есть причины для беспокойства, - довольно отметил про себя майор, - видать, рыльце в пушку». Хотя причиной волнения могло послужить элементарное давление казенных стен. Но Атаманову больше нравился первый вариант.

- Игорь Михайлович, в каких отношениях вы были с Мараклиевым?

- В хороших, - Авдеенко пожал плечами, - Кирилл Андреевич был уникальным специалистом и приятным человеком. Мы с ним прекрасно ладили.

«А в «Камее» говорят, что главный архитектор на дух не переносил Авдеенко - дилетантом считал. Ох, и суровым же был старик!».

- В хороших, это, в каких? В шапочных, на уровне «здрасти – до свидания» или дружили и в гости друг к другу ходили?

- Ну, дружбой это назвать нельзя, Кирилл Андреевич, на мой взгляд, ни с кем не дружил, он из затворников. Наши отношения, скорее были служебными.

- А в гости друг к другу ходили?

- Нет, что вы. Не таким человеком был Мараклиев, чтобы общаться вне работы.

- Понятно. Значит, в дом он вас к себе не приглашал, - это было больше утверждение, чем вопрос. Авдеенко ничего не ответил, он отстраненно разглядывал сквозь жалюзи тяжелые облака, заволакивающие летнее небо. – Скажите, пожалуйста, каким образом в квартире Кирилла Андреевича появились отпечатки ваших пальцев?

- Моих пальцев? – переспросил Игорь Михайлович, и было видно, что он судорожно соображает, что ответить.

- Так как быть с пальчиками, - повторил вопрос Андрей. - Дактилоскопия - вещь упрямая.

- Да я вот пытаюсь вспомнить, но пока на ум ничего не приходит, - признался Авдеенко.

- Я вам помогу. Третьего июня сего года вы были на квартире Мараклиева. Припоминаете?

- Да, кажется… - нерешительно произнес Игорь Михайлович. – Я был у него дома, и, наверное, это произошло, как вы сказали – третьего числа. Кирилл Андреевич попросил меня об услуге: чтобы я съездил к нему домой, и взял кое-какие бумаги. Он человек пожилой и ему тяжело самому мотаться. Мне это было не трудно, тем более, что я на машине. Почему бы не помочь старику?

- Ваш тимуровский энтузиазм весьма похвален. Только хотелось бы получит разъяснения по некоторым моментам. Например, зачем вы поднялись на пятый этаж – выше этажа Мараклиева?

- Я не точно запомнил адрес и не сразу нашел нужную квартиру.

- И поэтому передвигались по лестнице бесшумными шагами? Игорь Михайлович, вас неоднократно видели во дворе дома Мараклиева. С какой целью и за кем вы следили?

- На этот вопрос я отвечать не буду, - процедил Авдеенко. – И вообще, без адвоката я больше ничего не скажу.

- Вы пока не задержанный, чтобы приглашать адвокатов. Но раз вы так настаиваете, это можно легко исправить.

* * *

После того, как следователь Мостовой получил ответ экспертов на свой запрос, у него появились дополнительные основания подозревать Авдеенко в убийстве Мараклиева. Среди отпечатков пальцев, снятых в кабинете главного инженера, были обнаружены отпечатки Авдеенко. Причем, оставленные в таких местах, что сами собой напрашивались неприятные для Игоря Михайловича выводы. Если в доме Мараклиева Авдеенко касался голыми руками только клавиатуры, то рабочее место ученого в «Камее» было залапано основательно. Пальчики Авдеенко остались не только в традиционных для посетителей местах – на дверном косяке и столешнице, но и на ручках ящиков, полках и клавиатуре. Создавалось впечатление, что Авдеенко чувствовал себя за чужим столом хозяином. Мостовой даже усомнился, а не замещал ли завсектором главного архитектора во время его отсутствия? По словам сотрудников выходило, что не замещал. И вообще, Кирилл Андреевич этого бы не допустил.