Книга Единственная для бандита - Дана Стар

— Дерьмо, ты слишком мокрая… Подожди. Скоро мы окажемся там, где нам никто не помешает.

Леон замедляет движения пальцев, собирается вытащить руку наружу, но я резко хватаю его за запястье и царапаю смуглую кожу ногтями. Заставляю задержаться у истоков жаркого местечка подольше, сама насаживаюсь на его пальцы. Имею себя его же ладонью.

— Я хочу получить ЭТО, Леон!

Он накрывает мой рот властным поцелуем, алчно мнёт мои губы своими до пульсирующего зуда. Он перехватывает управление процессом в свои руки и сам начинает вколачивать в меня пальцы. Сразу два. Несколько безумных толчков, распалённая донельзя, я становлюсь податливой и горячей лужицей воска на его ладони. Я кончаю сладко и долго до темноты в глазах, не стесняясь стонать ему в рот. После, обмякаю, не чувствуя ни рук, ни ног. А владелец моего тела, хозяин моей судьбы, Леон Моретти, победно ухмыляется, пощипывая меня по щеке. После, прямо на моих глазах, вытаскивает руку из насквозь промокших трусиков, демонстративно и очень, очень жадно облизывает свои пальцы. До самых фаланг заталкивает в рот, прикрывая глаза и монотонно урчит, словно он — сытый тигр:

— Дикая. Не знал, что в тебе есть такое. С тобой будет даже интереснее, чем я мог предположить.

Я едва не лечу в забвение, таращась на это пошлое зрелище. На миг теряю дар речи, собственное имя забываю. Грёбаный зной и жаркий мужчина — спонсоры моего сумасшествия на парковке.

Глава 30. Лина

— Я как будто попала в сказку, — натянуто улыбаюсь.

К Леону подходит высокий мужчина в летах, сдержанно приветствует хозяина и, выслушав Леона, удаляется прочь.

— Хм, в какой именно сказке? У тебя такое испуганное лицо, как будто ты попала в сказку о Синей Бороде.

Он словно нарочно усмехается, пугая меня ещё больше. Ведь волосы у него иссиня-чёрные, а зубы белоснежные, острые, как у льва.

— Пойдём.

Леон решительно хватает меня за ладонь и тянет за собой. Мои босоножки скользят по гладкому кафелю. Мужчина останавливается, подхватывает меня на руки и поднимается наверх по белоснежной витиеватой лестнице. Я кожей льну к его налитым силой, тугим мышцам. Жар его тела заставляет меня трепетать и чувствовать себя особенной. Я ощущаю себя совсем крошечной в его руках. Его мощь и напор пьянят. Каждой девушке хочется почувствовать себя однажды именно такой — пылинкой невесомой, которую бережно, но властно несут на себе сильные руки мужчины, для того, чтобы отлюбить по полной программе. Я хорошо знаю, что меня ждёт. Это меня уже не пугает. Неужели я так быстро привыкла к роли его игрушки? Но правда в том, что я жду этого не меньше него. Он берёт своё и мне нравится, как он это делает. Прогибает, вертит, надавливает. Не спрашивает, но даёт то, о чём бы я постеснялась попросить вслух.

Леон безошибочно ориентируется в длинных коридорах и толкает одну из дверей. Спальня. Огромная кровать, застеленная светло-бежевым покрывалом с пушистыми квадратными подушками. На стене живописная картина с разрушенным городом. Помпеи? Как тематично, со вкусом. Это всё, что я успеваю рассмотреть. Потому что Леон, не церемонясь, нагибает меня над кроватью, будто даёт мне понять, зачем я здесь, в первую очередь. У него жмёт в штанах. Или я себе накручиваю, или реально слышу треск ткани. Пора приниматься за дело. Работать, для того, чтобы осуществить мечту сестры. Нет. Не так. Чтобы спасти жизнь любимому. Да! Я пойду на всё, ради Серёжи. Даже лягу под бандита. Потому что ставлю жизнь своих близких ценнее своей. Отдать честь и жизнь ради кого-то — сильный поступок.

— Лицом вниз! — командует хрипло. — И ноги расставь пошире!

Я исполняю приказ Моретти и непроизвольно приподнимаю попку выше, оттопыривая её так сексуально, чтобы он хотел меня ещё больше. Чтобы разум его затмить, чтобы подобраться к его тайнам ещё ближе. Я должна стать искусной любовницей и через похоть получить его доверие. Точнее, я должна… украсть сердце бандита.

Шлепок! Сильный и резкий. Над ухом взрывается грозный приказ:

— Будешь делать только то, что я тебе скажу!

Шорох. Он сбрасывает с себя одежду. А с меня срывает. Рвёт тонкий сарафан как салфетку. В клочья. Сумасшедший зверь! Как будто только что из джунглей выполз и не научился манерами. Но меня заводит его дикость под налётом цивилизованного мужчины. В деле он именно такой — подавляющий. Властный. Жёсткий.

Леон обхватывает мои бёдра и приставляет головку члена к пульсирующим жаждой, влажным складкам. Я всё ещё возбуждена. Петтинг на парковке лишь подстегнул мою похоть, заставляя изнывать в ожидании большего.

— Покрути задницей… Насаживайся!

Он сначала показывает, как надо. Его крупная головка давит на меня, протискивается внутрь лона. Я испускаю громкие, утробные стоны и царапаю ногтями покрывало. Леон перехватывает мои запястья, фиксирует их за моей спиной. Жёстко сковывает пальцами, как наручниками.

— Насаживайся… — повторяет ещё раз.

Я начинаю усердно вилять бёдрами. Я никогда не танцевала восточные танцы, но сейчас я так яро кручу попкой, будто достигла высот в танцевальном искусстве. Он всё глубже и глубже. Перед глазами возникают чёрные мушки, и хочется кричать. Моё лоно туго наполняется его членом. И когда мне надоедает брать его понемногу, я дерзко двигаюсь назад, засаживая его плоть в себя до самого упора.

— Ты этого ждала? Хотела мой член? — хрипло спрашивает Леон, наклоняется и собирает языком капельки пота, выступившие на моей шее. Он совершает первый порочный толчок бёдрами. А потом ещё и ещё. Он таранит меня короткими и частыми рывками, заставляя дышать часто, с надрывом.

— Ещё! — это единственное, что получается вымолвить.

Мои глаза широко распахнуты. Но я не вижу почти ничего. Меня раз за разом натягивают на каменную мужскую мощь, и мне это нравится. Слишком сильно нравится, чтобы думать о чём-то ещё. Наверно, я имею право. Хоть раз. Расслабиться и забыться после сильного стресса. Пусть секс с Леоном будет моей наградой за те мучения, через которые я прошла, когда узнала о похищении любимого. А после, когда всё уляжется, я заживу обычной жизнью. Надеюсь, у меня всё получится. Я спасу Серёжу. И не попадусь.

Я забываю обо всём, о цели своего приезда, о гнусном шантаже и даже о родине. Сейчас я просто нахожусь под самым великолепным мужчиной мира, богом секса. И единственное, что я хочу знать — сколько раз я успею кончить прежде, чем кончит он. Кажется, невероятно много. Потому что первый оргазм обжигает низ живота и расходится вибрацией до самых кончиков пальцев на ногах. Я поджимаю их и кричу. В голос, срывая связки. Бьюсь под мощным телом самца, признавая его власть.

Леон резко всаживается в меня ещё пару раз и забирается на кровать. Его ноги широко расставлены, а член подскакивает до самого пупка. Крупный, эрегированный, кажется, вот-вот лопнет. Синеватые вены набухли и вьются по твердому стержню опасными змеями. Он влажный и блестит от моих соков. Неужели я так сильно теку? Меня это начинает пугать. Я лишь актриса. Я должна просто играть. Я люблю другого мужчину и буду верна ему до тех пор, пока живу и дышу.