Книга Академический дефектив - Кристина Юраш

— Я просто забываюсь, — произнес демон, слегка улыбнувшись. Я снова смотрела на свою руку в его руке, понимая, что мне бы следовало ее вырвать, но она почему-то обессиленно лежит в его руке. — Я стараюсь подстраиваться под вас. Вы выражаете свои чувства и эмоции голосом, а мы этого не делаем. Нам незачем. Достаточно прикоснуться или спроецировать чувства.

Я подняла брови, глядя на демона, который снова улыбнулся.

— Вы улыбаетесь, плачете, смеетесь, кричите, шепчете, — перечислял демон. А я снова перевела взгляд на наши руки. — Мы разные. Я долго привыкал к вам, учился разговаривать с интонацией.

— А перчатки для того, чтобы контролировать себя? — догадалась я, осторожно убирая ногу с чужой перчатки. — Чтобы не передавать чувства?

— Да, — кивнул демон, глядя на меня. — У нас нет многих слов, которые есть у вас. Мы никогда не говорим о своих чувствах вслух.

— И что же вы делаете? — спросила я, зевая и ощущая, как по руке побежало внезапное тепло, которое убаюкивало, нежило, успокаивало. Ознобом мурашек оно поднималось вверх. Мои пальцы сжались, впиваясь в чужую ладонь, а я не могла понять, что это за странное чувство, когда внутри разливается что-то сладкой усталостью. Чувство какого-то нежного опьянения захватывало дух, требуя объятий и нежности. Сквозь томную егу видела его глаза, чувствовала, как по моей руке скользит его рука, а меня прижимают к себе. Мой взгляд безотрывно следил за его сомкнутыми губами, а мне было плевать, сколько у него сердец, есть ли у него щупальца и хвост. Я просто тихо млела от каждого прикосновения сквозь одежду. Мне показалось, или его губы стали ближе. Мое сердце дрогнуло, забилось от какого-то сладкого нетерпения, как вдруг послышался скрипучий голос.

— Извините, что некстати. Но снимать ли с вас печати? — произнес противный голос шкатулки, а уютное и сладкое наваждение рассыпалось в осколки разочарования. Вырвав руку из чужой руки, тяжко вздохнув, шатаясь, словно пьяная, я вырвалась и побрела в комнату, стараясь не оглядываться. Роскошное одеяло согревало тело, но не душу, в которой металось сомнение.

— Это — просто наваждение, — едва слышно шевеля губами, уверяла я себя, кутаясь в одеяло.

— Он может насылать любое чувство. И ему выгодно, если я поверю в любовь, которой не существует. Тогда желание будет выполнено, и мне конец. Это же демон! Не путать с человеком! Ты просто его очеловечиваешь, а тебе объяснили, что вы — разные. Что еще не понятно? Ты видела демонов? Они кровожадные, жестокие, и им убить, как раз плюнуть…

В комнате послышался глухой удар и стихотворные ругательства, которые я взяла на заметку, если бы услышала начало.

— Захлопнись! — с непередаваемой интонацией заметил демон, а через пару мгновений матрас прогнулся, словно на него кто-то сел. В комнате было тихо, а я лежала, прислушиваясь к каждому шороху, отчаянно делая вид, что сплю.

— Береги себя. храни себя. защищай себя, — послышался тихий голос. — Тебя ждут и любят… Я прощаю тебя за все, и ты прости меня за все. Я не смею просить, но для меня нет большего счастья, чем увидеть с утра, как открываются твои глаза.

— Я что-то не поняла? — приподнялась я, поворачиваясь к демону. — Что это было?

— Ты сама только что сказала, что мы слишком разные. Вы, люди, говорите: «Спокойной ночи», а мы, демоны, каждый раз прощаемся навсегда. Эти слова мать говорит ребенку, укладывая его спать. Эти слова муж говорит жене. Это целый ритуал. Ты никогда не знаешь, кто проснется, а кто нет. Мне пора.

Я почему-то вскочила, чувствуя, как с меня спадает одеяло.

— Вам, ученикам, об этом не говорят, но в каждой Академии стоит защита от демонов. И рано или поздно, в зависимости от того, как она настроена, демоническая активность запирает Академию, включает режим уничтожения и посылает сигнал боевым магам, — послышался равнодушный голос возле дверей. — Поскольку многие в Академиях пользуются демоническими артефактами, включая преподавателей, защиту обычно ослабляют, что дает нам право находиться в Академии какое-то время. Мне не стоит здесь задерживаться. Защита слабая, но все-таки работает. Как говорят у вас, людей? Спокойной ночи.

Я проснулась рано утром, глядя на то, как свет пробивается сквозь шторы. В комнате царил абсолютный порядок, а я на всякий случай потрясла головой, пытаясь понять, а не приснилось ли мне все вчерашнее?

В комнате, куда я выглянула, все стояло на местах, и никакой шкатулки на столике не было и в помине. Пока я пыталась разобраться, ощупывая то медальон, то спину, на которой должны были остаться царапины, в дверь постучали. Странно, даже рубашка целая! И пиджак тоже!

— Войдите, — крикнула я, застегивая его на все пуговицы.

— Простите, вас срочно вызывают к ректору! — на пороге стоял сухощавый и гладко выбритый слуга. — Ваше высочество, за вами приехал ваш опекун. Я вас провожу!

Я быстро доедала завтрак, пока слуга терпеливо стоял и ждал, когда я покончу с мясом и опустошу бокал.

— Проходите, ваше высочество! — слуга пропустил меня вперед, ведя по коридорам. Я поднималась по лестнице, мысленно прощаясь с каждым сверкающим, начищенным до блеска изгибом. Огромные двери, ведущие в кабинет ректора, распахнулись передо мной, а я увидела улыбающегося демона и слегка погрустневшего ректора. Рядом с ним стоял весь преподавательский состав.

— Это большая честь для нас учить вашего подопечного! Он проявил себя лучшим образом! Таких талантливых учеников еще не было в моей практике! — с жаром заметил преподаватель, которого я видела в первый раз в жизни. — Блестящий ум, отменные… Я бы даже сказал, выдающиеся, магические способности!

— О, я так буду скучать по нему, — смахнула слезу какая-то незнакомая женщина, глядя на меня с таким умилением, что я даже слегка растерялась. — Самый талантливый из всех студентов. Всегда выполнял домашнее задание! И при этом блестяще отвечал на уроках! Не побоюсь этого слова — гений!

Ректор кивал, глядя на меня с отческой улыбкой, а демон стоял и улыбался в ответ.

— Я вынужден забрать Франца — Фердинанда, поскольку этого требуют обстоятельства, которые я не смею разглашать, — вежливо произнес демон, положив руку мне на плечо. — Очень надеюсь, что он еще вернется.

— О, — почти хором заметили преподаватели. — Мы тоже на это надеемся!

— Присоединяюсь ко всем отзывам, — вздохнул ректор, снова улыбнувшись. — Это был самый блестящий студент, которого только видела наша Академия. Мы посовещались и решили, что украсим его портретом доску почета!

— Вы так много сделали для моего мальчика, — произнес демон, прижав меня к себе. — Я вам так за это благодарен! Вы заботились о нем, учили его. Но, пора прощаться. Мы уже выезжаем!

Я подняла бровь, пытаясь понять, в какой момент подменили моего демона?

Демон протянул руку, а ректор с явным удовольствием ее пожал. Преподаватели жали руку демона, который рассыпался в благодарностях.