Книга Дети грозы. Книга 1. Сумрачный дар - Мика Ртуть

– Это не зонтик, а походная библиотека Ману Одноглазого. Ее нельзя оставлять без присмотра, сбежит, – таким же шепотом ответил синий магистр, Дождевой Дед.

Прикрывая вислые пегие усы кружевной манжетой, Дед захихикал над собственной шуткой номер четырнадцать, используемой только и исключительно на внеочередных заседаниях Конвента. Ничуть не менее плоской, чем остальные тринадцать – по одной на каждое ежемесячное собрание. Дождевого Деда поддержало смешками все левое крыло радуги: Мираж, Ветер и Пламя. Каменный Садовник с Зеленым на миг прервали обсуждение позавчерашних практических занятий на третьем курсе и одарили поборников традиции равнодушными взглядами.

С другого конца стола тихо фыркнула магистра Мандолина – декан кафедры бардов никогда не одобряла дешевого балагана и всегда ратовала за освежение традиций и оригинальный взгляд на мир, в подтверждение чего на каждое заседание являлась в новом платье. Сегодня черноокая дива щеголяла белым бурнусом с оплечьем из шакальих зубов и яшмы, какие носили караванщицы Багряных Песков до Мертвой войны.

А Темнейший, как водится, ничего не услышал и не заметил. Глухота, слепота и склероз, что вы хотите от почтенного мужа на пороге пятисотлетия?!

На все это веселье взирал Светлейший Парьен: на угловатом, невыразительном лице читалась усталая снисходительность, в точном соответствии с ролью воспитателя при «впавших в детство великих магах». Светлейший глава Конвента был неприлично молод, не больше трех сотен лет, стриг русые прямые волосы «под шлем», носил полевой загар и новомодный двубортный сюртук – вопреки традиции долгоживущих шеров одеваться так, как было принято в годы их молодости.

Такой же загар и такой же сюртук носил его ассистент – светлый, разум и воздух, третья категория. Ублюдок. Везучий, как Золотой Бард, императорский бастард: бирюзовые глаза, сросшиеся брови, длинный нос и тяжелый подбородок – как срисован с папеньки. Даже фамилию ему император дал свою: Дюбрайн, побочный сын Брайнона. Едва разменял пятый десяток, а уже майор Магбезопасности и ассистент Светлейшего! И к Шельме не ходи – спина без шрамов, руки не ломаны и зовет его учитель не дубиной, а по имени. Дамиен. Сладкая карамелька, дери его Мертвый. А гонору – на весь Конвент, даже придурь завел: никогда не снимает палаческие черные перчатки, даже в присутствии коронованных особ, когда все благородные шеры должны быть с обнаженными головами и руками, дабы свидетельствовать чистоту помыслов и дел.

Рональд избегал глядеть на ублюдка, с которым за пару десятков лет его стояния за креслом Светлейшего перемолвился едва полусотней слов. Одна его благостная улыбочка действовала на самообладание Рональда хуже, чем скальпель в руках Паука.

Зато на второго паучьего соседа, остроухого ире, Рональд мог любоваться бесконечно – и нюхать мятно-лимонную ауру, исходя слюной. Золотой Бард, основавший Конвент и предписавший его Темнейшему главе соседствовать с дивно вкусным Зеленым ире, любил пошутить.

Остроухий щеголял туникой без рукавов, изумрудным плащом и золотой пудрой на полусотне рыжих косичек. В его носу и пушистых ушах красовались серьги, левую руку обвивала татуировка-змея, а в изрядных клыках сверкали бриллианты. Сегодня эти клыки лениво скалились Рональду: суверенный Лес располагался в Валанте, и ире не желали видеть полномочным представителем Конвента темного шера.

Веселье прервал стук молоточка по столу: Светлейший призывал коллег к вниманию и намекал, что неплохо бы временно забыть о маразме и заняться делом.

Глава 23

О нежданных подарках и нежеланных напарниках

Конвент Магистров присутствует в каждом королевстве в лице своего Полномочного Представителя. Полпред Конвента не подчиняется законам королевства, лишь законам империи и приказам Конвента. Полпред Конвента осуществляет надзор за исполнением законов империи, касающихся магии. Также Полпред осуществляет магическую поддержку королевской власти, проводит аттестацию на шерскую категорию и по собственному усмотрению решает вопросы, требующие вмешательства Конвента.

Новое Шерское уложение

419 год, 5 день гончих (13 лет назад)

Фьонадири, Серая Башня Магдемии, зал Конвента

Рональд шер Бастерхази

Паук внял. Последний десяток шагов он прошел быстро и не хромая. Отдал Рональду трость, забрал папку и, поправив на лысине шапку-кирпичик из тончайшего желтого шелка, уселся в кресло, похожее на трон. Окинул Конвент острым взглядом. В зале ощутимо потемнело, заискрили стыдливо притворяющиеся вазочками глушители и громоотводы, заодно наполняя амулеты-накопители. Магистры замолкли, сбросили маски безобидных маразматиков и приготовились драться.

– Предлагайте ваши кандидатуры на должность полпреда в Валанте, – без преамбул начал Светлейший и глянул на Мастера Истины и Миражей.

Тот покачал головой и кивнул на Паука. Пожав плечами, Светлейший обернулся к Пламени.

– Светлая шера-дуо Лью. – Из рук Пламени вспорхнула папка с личным делом и опустилась на стол перед Светлейшим. – Огонь, воздух. Замдекана Пламенной кафедры. Доктораты по темам…

Пока она перечисляла научные степени и прочие достоинства ассистентки, Рональд в сотый раз рассматривал витражи над головами магистров. Семь Драконов, по числу стихий, и держащиеся за руки рыжеволосые дети с переменчивыми и неуловимыми лицами – Светлая Райна и Темный Хисс. Всегда кажется, что они смотрят прямо на тебя, а может, и не кажется – Двуединые все еще здесь, пусть и не могут спуститься на слишком хрупкую после Мертвой войны землю.

Почему-то над головой магистры Пламя сегодня оказался Золотой Бард – единственный из перворожденных Драконов, он изображался в человеческой ипостаси, золотоволосым юношей, и под ногами у него лежали сброшенные крылья.

А мысли Рональда все вертелись вокруг Дюбрайна: выставит его кандидатуру Светлейший Парьен или припас любимчику кусок пожирнее? Магистры не посмеют голосовать против воли Светлейшего. И тогда… что? Опять тайком читать книги в библиотеке Конвента, подсматривать за Пауком и стелиться ему под ноги, ожидая, когда Великому Интригану снова что-то настолько понадобится, что он рискнет отпустить игрушку на длинном поводке?..

«Мальчик и девочка. Рождены в седьмой день Каштанового цвета. След мальчика потерян в Валанте весной этого года…» Зачем два ребенка сдались Пауку? Ясно, что ни за чем хорошим. Но знать бы конкретно!

Пламя закончила воспевать свою ассистентку. Магистры переглянулись и уставились на Светлейшего, тот кивнул и обернулся к Пауку. Слава Двуединым, не вздумал в последний момент отдать должность ублюдку Дюбрайну!

– Темный шер-терц Бастерхази. – Паук подвинул личное дело к Светлейшему. – Огонь, разум, воздух. Без особого ума и особых достоинств. Научных работ не имеет. Единственный ваш шанс отдалить печальный конец.

Паук замолчал, не собираясь ничего объяснять, и откинулся в кресле. Рональд замер в ожидании, магистры – в недоумении.