Книга Суженый - Екатерина Кариди

Снежана замерла. Вот он момент истины. Сейчас она увидит его лицо, и если он хочет ей что-то сказать…

Камешек выскользнул из-под ноги, Снежана оступилась, невольно оглядываясь.

Когда она подняла глаза, мужчина уже смотрел на нее. Из-за длинных волос, закрывавших пол-лица, был виден глаз и краешек губ. Она отшатнулась от неожиданности, снова чуть не поскользнувшись на камнях. Даже хотела бежать.

А он мгновенно шевельнулся, или может быть, картинка волной пошла. И смотрел на нее, словно пытался донести какую-то тайну, что-то важное. Первая реакция прошла, Снежана начала вглядываться.

Мужчина был красив. Но весь какой-то темный.

Губы его шевельнулись, как будто он хотел сказать, и не мог прорваться сквозь толщу воды, он попытался протянуть руку… И картинка вдруг смазалась, исчезла так внезапно, как будто ее выключило. Снежана застыла в замешательстве, а потом долго стояла, приложив руку ко рту.

Пока не поняла, что ее бьет озноб, и побрела в домик. В постель она залезла прямо в одежде, а сверху еще укрылась зимним одеялом, которое нашла в сундуке. Кое-как согрелась и смогла уснуть.

Снилось ей странное. Объятия жаркие, как тот огонь. Как будто ее согревает кто-то во сне и шепчет, шепчет, зовет. А ей не понять слов, но хочется найти его губы.

Выпить его огонь, согреться, наконец, и отдать ему все до капли.

* * *

Утром у нее поднялась температура.

Глава 54

Температура поднялась, примерно тридцать семь и два. У нее всегда организм так на переутомление реагировал. Да еще и знакомое тянущее ощущение внизу живота. Месячные пришли раньше времени. Засада, блин…

Она быстро оделась и побежала в летнюю купель мыться, а потом в домик, где вчера принимала больных, за чистыми тряпочками, других-то гигиенических средств никаких.

И тут размер засады обозначился в полной мере.

Девчонки, стоило им ее увидеть. подняли истерический вопль и немедленно загнали Снежану обратно дом. Да еще развили бурную деятельность. Завесили все вокруг какими-то тряпками по какому-то местному феншую, все жерди вокруг обвязали лоскутками, как майские деревья.

— Девчонки, прекратите эти танцы с бубнами, вы что, спятили? — попыталась она возмутиться. — Это же простая физиология, самое обычное состояние женщины. Я сейчас встану и все будет в порядке.

— Нет-нет! Нельзя! — замахали руками они.

Кричали, что ей нельзя выходить, это неприлично, опасно! Никто не должен видеть!

Короче, бред и полный финиш.

* * *

Нет, полный финиш начался позже. Когда на той стороне у излучины скопились все Проводники. Нервные, у всех напряженные лица. Они расхаживали там, топтали траву. А стоило Снежане выглянуть через щелочку в занавешенном окне, тут же повернули головы и разом подались к ней. Она немедленно опустила занавеску.

Так на нее еще девицы зашикали:

— Не выходи! Они все там! Нельзя!

Она уже и сама поняла, что выходить наружу сейчас нежелательно. Но Снежана там видела носилки.

— А на носилках кто? — спросила она.

— Гайдиар. Он ранен.

— Так я его сейчас вылечу…

Ей даже договорить не дали, налетели Рейли и Тефи вдвоем- Тебе сейчас нельзя лечить.

— Выходить нельзя, опасно!

Кошмар какой-то. Абсурд. Бред. Но самое ужасное — твердая уверенность, что все эти мужики, которые там столпились, в курсе ее маленькой проблемы.

Чеееерт! Никакой приватности. Зла не хватало на них на всех.

Невольно вспомнилось, как ее сопровождали «в кустики». пока они были в приграничных землях. Но тогда этому еще было какое-то объяснение, опасность, твари со щупальцами. А сейчас-то зачем???

Это надо было прекратить.

— Найдите Раада или Элкмара, или еще кого-нибудь, кто может с этим разобраться, — скомандовала она. — Скажите им, пусть передадут остальным, что со мной все в порядке. И пусть они уйдут!

— Но госпожа, пока выбор не сделан, они имеют право тут находиться…

— ПУСТЬ ОНИ ВСЕ УЙДУТ.

Девчонки надулись, но все же, десять раз проверив ее жилище, увешанное тряпками, на предмет непроницаемости, вышли. И пока они отсутствовали, Снежана сидела внутри и бессильно злилась на свой дурацкий организм и на ситуацию. А снаружи слышался гомон, разговоры на повышенных тонах. Брань, крик. Она заткнула уши, чтобы не слышать.

Через какое-то время шум прекратился. Девушки вернулись. Все на взводе, глаза воинственно блестят.

— А сейчас объясните мне, какого черта это все было? — спросила Снежана.

— Они боятся за тебя, понимаешь?

Вот уж чего не ожидала услышать.

— Чего тут бояться? Это самое обычное дело.

— Обычное? — тут же вскинулись обе. — Нет! Что ты говоришь! За эту неделю две женщины так же погибли.

Но она-то жива и помирать не собиралась. А с другими могли быть просто совпадения. В конце концов, Снежана не выдержала.

— У вас что, не бывает месячных?

На это ей ответили, что говорить о таком неприлично. Ну да, а цирк устраивать прилично!

Вот она, ментальность другого мира в действии.

И пока она размышляла на эти темы, расторопные девицы приготовили ей поесть.

Потом даже позволили высунуть нос на террасу ее домика. Но делать ничего нельзя. Просто сидеть и отдыхать. И все.

Сначала Снежана откровенно страдала от безделья, а потом вдруг подумала, у нее же столько лет не было отпуска. Сначала училась, потом работала, потом вот, сюда попала. А тут вообще, сплошные гонки с препятствиями и нервотрепки.

Может, это и хорошо — позволить себе отдохнуть эти несколько дней? Просто не хотелось обставлять это все с такой идиотской помпой. И вообще, стоило представить каменную рожу Раада и остальных парней, ей аж дурно становилось от неловкости.

* * *

Снежана понятия не имела, но этим утром все стояло на грани войны.

Причина проста — кровь у женщины. Ее кровь. А до того две смерти за неделю, оба раза кровь в купели. Каждый первый рвался забрать женщину в свой клан, доказывая, что у них ей будет безопаснее. Мужчины, не желали слушать никаких доводов, и тут уже не помог даже авторитет Элкмара.

От кровопролития спасло только то, что ее прислужницы развесили везде традиционные добрачные женские метки, означавшие, что девушка вошла в пору зрелости и готова принять мужа. Это было не намного лучше. Теперь они, разгоряченные до сумасшествия, бродили голодными варгами вокруг.

Пока женщина через своих прислужниц не велела им убираться.