Книга Ольга. Наследие богов - Александра Гром

Новая порция откровений заставляет развести руками и склонить голову набок. Я в недоумении.

— Странная ситуация, но…

— Дело в том, — через силу выдавливает из себя Рольф, перебивая, — что в момент убийства в доме находился матсэ.

Я трясу головой. Только он говорил, что никого не было, а теперь…

— Это был я, — Рольф заканчивает мысль.

— И?

— Вечером я вернулся из дозора. Помню, очень устал и рано лёг спать, а когда проснулся… Коль и Эта были уже мертвы.

О! Ну, теперь суть проблемы прояснилась.

— Ты полагаешь, что убил свою семью?

— Факты говорят об этом, — Рольф пожимает плечами, продолжая внимательно наблюдать за мной.

— Что ты подразумеваешь под фактами? Обрывки воспоминаний? Следы крови на тебе или на твоей одежде?

Он молчит.

— Или только не взломанную систему безопасности? О! И отсутствие чужих следов!

— При срывах у матсэ фиксируют провалы в памяти.

— Допустим, — соглашаюсь с наблюдениями местных учёных, — ну, а что с кровью?

— Мы, я имею в виду матсэ, остро реагируем на этот запах. Он для нас является сигналом к боевой готовности, поэтому в Альвисе в любое моющее средство добавляют безопасный препарат, разлагающий кровь.

— А одежда? Ты её постирал? — добавляю голосу немного иронии.

Рольф смущается на долю секунды, но отвечает.

— Я обычно сплю без неё.

Хочу напомнить про полотенце, которым он мог бы вытереться после душа, где смыл кровь, но вспоминаю нашу последнюю квартиру с сушилкой для тела. Возможно, в старом доме Рольфа такая тоже была. В общем, можно подводить итоги.

— Итак, что у нас получается? — задаю риторический вопрос и сама отвечаю на него: —А получается вот что! Ты вернулся домой и завалился спать. Рано утром ты проснулся, убил свою семью, сходил в душ, после чего вернулся в кровать досыпать.

Рольф неуверенно кивает.

— По мне, похоже на бред, — заявляю откровенно. — Тебя ведь ваши мозгоправы неоднократно проверяли и до этого случая, и после него, так?

Ещё один кивок.

— И что? Они не смогли диагностировать раздвоение личности, или как это по-умному называется?

— Ольга, мне безумно приятно твоё доверие, но ты постоянно забываешь о том, кто я, — мужчина грустно улыбается.

— А вот и нет! — возражаю с жаром и наставляю на него указательный палец. — Это ты постоянно забываешь о том, кем являешься. Ты — матсэ. Ты стабилен, потому что твоё призвание защищать. Прости, но я помню наш первый совместный сон и ту боль, которую ты испытывал, и, наверное до сих пор испытываешь. Исходя из этого, я с уверенностью говорю: ты любил свою семью и никогда не причинил бы им вреда!

Недоверчивый взгляд, которым Рольф на меня смотрит, заставляет продолжить, хотя и не хотелось, если честно:

— Знаешь что? Я бы скорее поверила в виновность кого-то из ваших знакомых, чем в твою!

— Но зачем это кому-то было нужно?

Вопрос «А зачем это нужно было тебе?» я пропускаю, вместо этого делюсь своими соображениями:

— Не знаю, но, как я поняла, недоматсэ слетают с катушек без видимых причин и в любой момент. Ты лучше вспомни, кто-нибудь из знакомых не вёл себя странно после гибели Коль и Эты.

Рольф часто-часто качает головой.

— После возвращения я оборвал все связи. Никого не хотел видеть.

Стоп-стоп!

— Возвращения откуда?

Удивление мелькает во взгляде Рольфа, но тут же исчезает.

— Я забыл тебе сказать… После прибытия следователя и группы экспертов меня сразу же увезли в Аксель, в одну из контор корпуса, и изолировали. Проводили тесты разные, и… они отличались от обычных. — Рольф трёт лоб, будто силится вспомнить детали или просто пытается восстановить давние события. — Я потерял счёт времени, но в один из дней пришёл Витоль. Он сообщил подробности расследования. Сказал, что ему удалось замять это дело.

— Замять?! — недоверчиво смотрю на Рольфа. — Тебе хотели предъявить обвинение?

— Выходит, что так.

— Бред какой-то, — бормочу ошарашено.

«Бред, не бред», — шепчет внутренний голос, — «но теперь понятно, откуда растут ноги у чувства вины. И почему он так рвётся в Кьель, тоже ясно».

— Надеюсь, ты не очень расстроишься, если я останусь при своём мнении?

Рольф отвечает усмешкой.

— Ладно, — встаю с дивана, — ты как хочешь, а я пойду настраиваться!

Вопрос «На что?» мне не задают. И на том спасибо!

Оставляю Рольфа в гостиной наедине с его мыслями. Мне тоже нужно подумать немного. История странная и Витоль… На мой взгляд, господин Льорф провёл себя крайне некрасиво по отношению к другу! И к другу ли? Он же ему завидовал и немного успокоился, лишь когда собственные дела пошли в гору, но стоило только случится беде, вместо помощи оказал ту еще услугу! Нет, то, что он помог дело прикрыть, здорово, но мог бы поддержать Рольфа. Сказать, что верит в его невиновность. Вряд ли он это сделал. А если и сделал, то, ручаюсь, был крайне неубедителен, как при знакомстве со мной.

Ой, ладно! Это всё ерунда. После Земли меня уже не удивляет, что и в этом мире правосудие вместо достойного лика, осенённого тенью гения, имеет мерзкую рожу с печатью кретинизма. Есть более насущные вопросы. Например, что надеть под халат, когда я через пару часов пойду к Рольфу. Сорочку из сна я помню прекрасно, но так же хорошо я помню и то, что в моей сумке нет ничего похожего! И это удручает.

* * *

После душа я предприняла бесплодную попытку найти в своём скудном гардеробе подходящую случаю вещь. Ничего не нашлось, естественно, поэтому я села на кровать рядом с выпотрошенной сумкой и уставилась на стену. Голова, освободившись от неразрешимой проблемы, точнее, смирившись с тем, что решение сгенерировать невозможно, с радостью переключилась на другую. Этическою.

Я вроде как не поверила в то, что Рольф убийца, но сам разговор про жену и дочь… Как-то странно после него ложиться в одну постель с определённой целью, пусть и очень хочется. Вдруг у него уже настроение не то, а я к нему заявлюсь!

Включать логику бесполезно, как и всегда, когда дело касается эмоций. Но я пытаюсь! А потом вспоминаю про связь. Рольф был прав, когда говорил, что это интересная штука. Она предоставляет массу возможностей, если её затронуть. Например, я не могу до конца просчитать, как поведёт себя матсэ в той или иной ситуации, — слишком плохо его знаю! — но, если задействовать связь, то я могу точно угадать его реакцию. Звучит странно, как если бы я решала уравнение, опираясь не на знание математики, а ища ответ в рисунке кофейной гущи. Дико? Да. Однако работает!