Книга Дракон Третьего Рейха - Олег Угрюмов

Тут я и увидела этого плоскоголового. Он такой тяжелый и мощный, что под ним земля дрожит. Я в юности знавала многих представительных мужчин, однако им было далеко до сегодняшнего экземпляра. Эх! Где мои молодые годы? Будь я лет эдак на тысячу моложе… А так, хорошо, думаю, что раньше времени себя не обнаружила, а то кто его знает, что со мной было бы. В общем, он настолько приручен этими людьми, что следит за ними, словно родная мать. Я уж было решилась ему глазки построить — такой мужчина, в конце концов, — да не тут-то было. Эти малявки уселись ему на спину и убрались восвояси, оставив по себе только пыль и вонь.

— Приручен… — тоскливо протянул Изерп. — Они его наверняка кормят молодыми барашками или кабанчиками. Я бы от такой жизни не отказался.

— Или девственницами, — размечталась Манша. — От них обычно кожа улучшается: все морщинки разглаживаются, чешуйки блестят, и когти растут замечательно. Моя бабушка очень их ценит. Она даже по такому поводу в одной дикарской деревушке подрабатывает по ночам местным божеством.

Аферта понимающе кивнула:

— Девственницы, конечно, — хорошая диетическая пища, но твоя бабка и без того людоедка со стажем. Вот из-за таких нашего брата и истребляют двуногие. Ну да ладно, не о том сейчас речь. Что нам теперь делать с этим длинноносым, если он нас обижать начнет?

— Такой грубиян, наверное, и изнасиловать может? — сказала Манша, но получилось у нее это как-то нежно и мечтательно.

— Его, по-видимому, никто и ничто, кроме этих людишек, не интересует. Вот и Ушлафу скорее всего досталось за то, что он вздумал на них покуситься.

— Угу, — промычал пострадавший. — Да кто же знал, что он у них на службе? Я бы тоже к кому-нибудь наняться не прочь.

— Да кому ты нужен с твоим аппетитом? — взревела Аферта. — Тебя легче убить, чем прокормить. Ладно, размечтались. Нынче сложные времена — никто ни в ком не нуждается, так-то вот. А мне придется по данному поводу отчитаться перед стариком Гельс-Дрих-Эном. У него, как-никак, три головы, да и волшебник он ко всему прочему. Правда, его головы всегда думают о разном и часто не могут между собой договориться, но выбирать особенно не из чего.

— И попроси старейшину, — встрял Ушлаф, — чтобы пока подыскал мне замену. А мне надо чем-нибудь закусить, чтобы быстрее поправиться.

Одна из самых важных глав

Подожди, и плохое само собой исчезнет, нанеся положенный ущерб.

Утром его величество был разбужен крайне насильственным образом — посредством оглушительного грохота и довольно ощутимого землетрясения. Ему еще успело присниться, что это тетя громит в очередной раз дворцовую кухню, и он подскочил, обливаясь холодным потом от одной мысли, что королева Гедвига уже приехала.

Но, взяв себя в руки и строго сказав себе, что все это только сон и происки наглых варваров, держащих его замок в осаде, Оттобальт перешел к решительным действиям.

— Стража-а-а-а! — заорал он, растягивая слова. — Кто-нибудь! Сюда-а-а-а!

Топая сапожищами, в опочивальню ворвались трое стражников, полагающих, что на короля совершено покушение; шесть повизгивающих собак, надеющихся на прогулку и общение с любимым хозяином; двое слуг, ведающих королевскими одеяниями, с сапогами и халатом в руках; перепуганный Сереион, которого изрядно утомила военная неразбериха; и некто малоизвестный, проходивший мимо по коридору и устремившийся на дикие вопли.

Сереион успел первым и потому достиг его величества, остальные же столкнулись и застряли в дверях. Неодобрительно разглядывая кучу малу, копошащуюся на пороге своей спальни, король осведомился:

— Сереион! Это вот — бу-бубу-бу и гррр, — что это такое? Конец света? Землетрясение? Извержение? Мулкеба ставит химические опыты без разрешения? Варвары захватили винный погреб? Или я что-то пропустил?

У начальника стражи отлегло от сердца, когда он сообразил, отчего обожаемый монарх принялся издавать столь протяжные и громкие звуки.

— Не имею представления, ваше величество, — пожал он плечами. — Но думаю, это явление не связано с варварами: сперва они наконец решились на приступ, и по этому поводу даже состоялось небольшое столкновение наших защитников с их передовыми отрядами. Но только мы вошли во вкус и стали надеяться, что завяжется битва, только-только я собрался разбудить ваше величество, дабы пригласить вас лично возглавить стремительно атакующих рыцарей, как все сорвалось самым плачевным образом. Наш противник нам изменил. У них в лагере крики и паника, они отступили от стен замка, бросив сражение на произвол судьбы. Правда, это может быть очередной коварной выходкой, так что пока еще рано говорить о нашей полной и безоговорочной победе.

— А почему бы и не говорить? — воспрянул духом король. — Это надо выяснить, и как можно быстрее. А то представляешь себе, какой выйдет конфуз, если мы уже выиграли битву, а сами об этом не знаем? Над нами потом все смеяться станут. Так что немедленно пошли разведчиков наружу. Да смотри, через подземный ход пусть идут, а то будет как в Тоунсе. Ничего лучше не придумали, чем открыть на минутку ворота. Наивные люди. Этим дикарям ров без кольев все равно что вывеска: «Заходите добрые люди, берите все, что нужно».

Ко мне приведи Мулкебу. И как можно быстрее! Что за жизнь? Ни поесть, ни поспать спокойно в собственном доме нельзя!

Наверное, впервые в жизни за Мулкебой не пришлось отряжать поисково-спасательную экспедицию, чтобы выудить недовольного мага из его башни. Он явился сам, бодрый и с подозрительно довольным выражением лица.

Поскольку в дверях все еще копошились слуги («Во дают! — восхитился Оттобальт. — С такой охраной просто грех не совершить на меня покушение. Пока они распутаются, всякий уважающий себя убийца будет уже в Юсском порту»), Мулкеба прищелкнул пальцами, и куча мала взвилась в воздух и вылетела в коридор.

Халат и сапоги без посторонней помощи, а исключительно по собственному почину подплыли к его величеству и плавно опустились возле кровати.

— Всегда бы так, — одобрил Оттобальт.

— Ваше величество, у меня потрясающая новость!

— Это у меня новость — весь замок ходуном ходит. Того гляди, рухнет. И что это значит: я выиграл или проиграл? Ну давай выкладывай свою ораторию. Или нет, как ее Марона называет? траекторию?

— Гипотезу, ваше величество.

— Нет, — заупрямился Оттобальт. — Но тоже умное слово.

— Теорию! — осенило Сереиона.

— Я всегда говорил, что гвардейцы — это сила, — молвил король. — Ее, теорию, излагай.

— Ваше величество! — весь лучась счастьем, сказал Мулкеба. — Я рад лично сообщить вашему величеству, что ЭТО… свершилось. — После чего маг многозначительно похлопал глазами.

— Что «свершилось»? — возопил король. — Ах да, совсем забыл! Чертова секретность. Сереион, разгони слуг, убери охрану. И не забудь заткнуть подушкой отверстие в людской, через которое все подслушивают. Дело государственной важности.