Книга Не пытайтесь это повторить - Надежда Первухина

Рекламу я слушала вполуха. Я видела, как Лекант напряжен, и волновалась за него. Да тут еще Кашкин бубнил:

– Лекант, сделайте оптимистичное лицо и более пространно отвечайте на мои вопросы и вопросы телезрителей. Вы же на ти-ви, а не в суде.

Лекант кивнул ему и посмотрел на меня. Я ободряюще ему улыбнулась.

Три, два, один, пи-ип!..

– Итак, дорогие телезрители, в эфире «Щедровские времена», у нас в гостях дхиан из Шамбалы Лекант Азимандийский и его подруга Тийя, и у нас есть первый звонок, вы в эфире, говорите, пожалуйста!

– Грхм, чхи, тьфу, здравствуйте! Алло!

– Здравствуйте, вы в эфире, алло!

– Меня зовут Васисуалий Бенедиктович, и я хочу задать вопрос господину дхиану: как он относится к политике модернизации, проводимой нашим президентом?

Лекант беззащитно улыбнулся:

– Я об этом ничего не знаю, господин Васисуалий Бенедиктович.

– Грхм, а-арх, с-с-ст, это означает, что вы вне политики, господин дхиан?

Тут вклинился Кашкин:

– Полагаю, и так понятно, что наш уважаемый гость действительно находится вне всякой политики и не знает ситуации, разворачивающейся в России. Он же буквально на днях явился к нам из Шамбалы! А Шамбала от Щедрого далеко!

– Нет, – сказал мой Лекант. – Шамбала от Щедрого близко. Ближе, чем вы думаете.

– Да что вы? – удивился Акакий, а телезритель отключился. – Так вы расскажите нам о Шамбале поподробнее. Кажется, о ней писали Рерихи и Блаватская. Вам знакомы эти имена?

– Нет.

– Тогда расскажите о Шамбале.

– Можно сказать так… – Лекант нервно потер щеки и тем самым напрочь испортил работу гримера. – Шамбала – это безместное место, безвременное время, внепространственное пространство. В Шамбале исполняются самые сокровенные желания, и все, что было плохого или хорошего в душе, выходит на всеобщее обозрение. Шамбала – это тайна без тайны, сложная простота, простая сложность…

Кашкин при этой тираде спал с лица и, видимо, не чаял, как уж остановить Леканта. Пришлось мне помогать – я незаметно коснулась колена своего дхиана, он посмотрел на меня, осекся и смешался.

– Словом, – заключил Лекант, – о Шамбале говорить просто так невозможно. Ее нужно увидеть. В ней нужно жить.

– З-замечательно! Спасибо, Лекант! А у нас эсэмэссообщение: «Дорогой Лекант, сотворите какое-нибудь чудо, а то передача очень нудная. Светик». Хм, хм. Дорогая Светлана, наша передача не нудная, она реалити-шоу. Действительно, Лекант, вот еще вопрос: умеете ли вы творить чудеса?

– А что вы подразумеваете под чудесами?

– Ну превратить воду в вино, ходить по воде аки посуху… Пятью рыбами накормить пять тысяч человек…

– Я понял, о чьих чудесах вы говорите. Он не дхиан и к дхианам не имеет ни малейшего касательства. Нет, такие чудеса под силу только Ему. Я могу что-нибудь попроще.

– Так покажите нам!

– Что именно?

– Ну, например, сделайте так, чтобы в этой вазе появились живые цветы!

– А, это… Хорошо.

Лекант махнул рукой в сторону вазы, и…

И в ней засветился оранжевым букет свежих ноготков!

– Браво! – возопил гласом велиим Акакий Кашкин (Лекант даже вздрогнул). – Вот какие существа живут у нас в Щедром!

Оператор тем временем наводил камеру на букет.

– Лекант, это здорово, – одними губами сказала я возлюбленному.

Он улыбнулся:

– Это для тебя, Тийя.

– Спасибо, – прошептала я.

– Лекант, скажите, – не унимался меж тем Кашкин, – а как вам нравится наш город?

Лекант посмотрел на него с легким недоумением.

– Как же мне может не нравиться место, в котором живет моя вечная подруга? – вопросом на вопрос ответил он. Может, он еврей? Гм.

– А кто ваша вечная подруга? – не понял Кашкин.

– Вот она, – показал на меня Лекант, – Тийя. Кстати, почему вы ей вопросов не задаете?

– А действительно! – И Кашкин повернулся в мою сторону. – Тийя, как вы познакомились с Лекантом?

Так я тебе и скажу всю правду!

– Он мне приснился, – улыбнулась я. – А потом я встретила его наяву. Так получилось.

– Вы не хотите посвятить нас в подробности?

– Нет, это наша с Лекантом маленькая тайна.

– У какие вы!.. Ах, у нас еще один звонок! Алло, говорите!

– Благословение на вас…

Едва раздался этот голос, в общем-то ничем не примечательный женский голос, как Лекант побледнел еще сильнее под слоем грима, а его пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

– Приветствую тебя, Златоперый, – продолжал голос.

– Приветствую тебя, Темнокудрая, – едва слышно прошептал Лекант.

Я увидела, что он изнемогает. По лицу стекали капли пота, а глаза ярко горели – словно Лекант был при последнем издыхании.

– Мы уходим на рекламу… – вякнул было Кашкин, и тут у всех телекамер полопались объективы. Стекло брызнуло во все стороны.

– Что за черт! – крикнул Кашкин. – Подключайте резерв. У нас прямой эфир!

Не знаю уж, что там делал Кашкин и его операторы. Все вдруг засуетились, забегали, задвигались. Только мы с Лекантом сидели в креслах как прикованные.

– Как тебе новая жизнь, Златоперый? – вопрошал все тот же голос.

– Хорошо, Темнокудрая. А ты? Бдишь?

– Конечно. В отличие от тебя я не была заточена в гробнице. Ты хочешь сразиться со мной?

– Как всегда, Темнокудрая.

– Тогда надень браслеты богов и жди встречи, Златоперый.

– Ты тоже жди, Темнокудрая.

Пи-ип, пи-ип, пи-ип… Бросили трубку.

Лекант сидел как опоенный.

– Ребята, вы извините, – подскочил к нам Кашкин. – Программы не будет по техническим причинам. В телецентре электричество вырубилось. И все камеры полетели.

Я встала и протянула руку Леканту:

– Мы уходим. Спасибо за внимание.

– Вы не пропадайте, – вяло взмахнул рукой Кашкин. – Я вам позвоню, и мы продолжим.

Мы вышли из телецентра, добрались до ближайшей лавочки и буквально рухнули на нее.

– Лекант, кто это? – спросила я, стискивая руку любимого.

– Это она.

– Кто «она»?

– Лалит. Дхиан Хаоса. Моя вечная противница. Я вспомнил ее, едва услышал этот голос. Она может голосом убивать смертных. Одним только голосом, Тийя!

– Это она одолела тебя и заточила в гробницу?