Книга Туннели - Родерик Гордон

Это напомнило Уиллу Хайфилд в часы летнего затишья, только вместо неба и солнца из облаков проглядывал огромный каменный полог. Кэл ускорил шаг, проходя мимо колонистов, многие из которых рассматривали Уилла, очевидно, зная, кто он такой. Кто-то переходил на другую сторону улицы, чтобы не встретиться с ним, кто-то останавливался и глазел, а несколько человек даже плюнули ему вслед.

Уилла это встревожило.

— Почему они это делают? — тихо спросил он брата, нагнав его.

— Не обращай внимания, — уверенно ответил Кэл.

— Они меня как будто ненавидят.

— С чужаками всегда так.

— Но… — начал Уилл.

— Слушай, правда, не переживай из-за этого. Все пройдет, увидишь. Просто ты недавно в городе, и потом, все знают о твоей матери, — объяснил Кэл. — Они тебе ничего не сделают. — Внезапно он остановился и обернулся к Уиллу. — А вот здесь не поднимай голову и просто иди вперед. Понял? Не останавливайся ни в коем случае!

Уилл понял, когда увидел в стене проход шириной от силы в полметра. Кэл скользнул внутрь, Уилл неохотно последовал за ним. Там было темно и очень тесно, в воздухе стоял сернистый запах старой канализации. Под ногами у них хлюпали невидимые лужи неизвестных жидкостей. Уилл старался не касаться стен, покрытых темной скользкой слизью.

Наконец они выбрались из коридора, и Уилл с облегчением вздохнул, а потом ахнул. В тусклом свете перед ним развернулся настоящий викторианский Лондон. Над обеими сторонами узкой улицы угрожающе нависали здания, скашивавшиеся к центру под такими углами, что их верхние этажи чуть ли не срастались. Дома были большей частью деревянные, давно не ремонтированные; многие окна были выбиты или заколочены.

Отовсюду доносились разговоры, крики и смех, кое-где слышалась музыка, будто кто-то пытался играть гаммы на полузадушенной цитре. Уилл никак не мог точно определить, откуда исходит звук. Где-то надрывно плакал ребенок и лаяли собаки. Пока мальчики быстро шагали мимо обшарпанных фасадов, Уилл улавливал запахи угля и табачного дыма. В открытые двери виднелись столы, за которыми тесно сидели люди. Мужчины курили трубки, высунувшись из окон и безразлично глядя на улицу. В центре дороги шла канава, по которой тонкой струйкой текли нечистоты, огибая кучки разнообразного мусора. Уилл чуть не наступил в одну, но вовремя опомнился и отступил к краю улицы.

— Нет! Осторожно! — тут же предупредил его Кэл. — Не отходи в сторону!

Уилл почти не моргал, боясь что-то упустить. «Невероятно, — повторял он себе под нос, — живая история». Тут он заметил кое-что еще: в узких проходах, ответвлявшихся от улицы по обеим сторонам, двигались темные неясные тени. Там были люди! Оттуда слышались приглушенные голоса, истеричное бормотание, а один раз издали донесся чей-то измученный крик.

Из одного проулка появился темный силуэт и прислонился к стене, пошатываясь. Он приподнял черный платок, покрывавший его голову, и Уилл увидел безобразное мужское лицо. Кожа цветом напоминала старые кости, на ней блестел болезненный пот. Мужчина уцепился за локоть Уилла и уставился на него слезящимися желтыми глазами.

— Скажи-ка, что ты ищешь, сладкий мой? — прохрипел он и криво улыбнулся, обнажив два ряда обломанных коричневых пеньков во рту. Бартлби зарычал, и Кэл, дернув Уилла, вырвал его рук ужасного, сильного незнакомца и не отпускал, пока они не прошли темные извилистые переулки и не оказались на хорошо освещенной улице. Уилл вздохнул с облегчением.

— Что это было за место?

— Трущобы. Там живут бедняки. И ты видел только окраину. Никому не пожелаю оказаться в их центре, — сказал Кэл, устремившись вперед с такой скоростью, что Уилл с трудом за ним поспевал.

Он еще не совсем пришел в себя после тягот тюремного заключения и теперь снова почувствовал боль в груди и тяжесть в ногах. Но мальчик не хотел показать Кэлу свою слабость и заставил себя идти.

Кот вышагивал впереди ребят, а Уилл покорно следовал за Кэлом, перепрыгивая через большие лужи и обходя потоки воды, кое-где падавшие сверху. Подчиняясь неведомым законам, они то и дело низвергались с потолка пещеры, будто перевернутые гейзеры.

Они долго кружили по широким улицам, застроенным одинаковыми узкими домиками, пока вдали на перекрестке наконец не показались огни таверны. Перед заведением толпились люди разной степени опьянения, хрипло смеялись и кричали; где-то пела визгливым голосом женщина. Когда мальчики подошли ближе, Уилл увидел яркую вывеску, на которой был изображен локомотив невиданной модели, откуда выглядывал краснокожий, рогатый и хвостатый машинист-дьявол, потрясая вилами. Под этой картиной красовалась надпись «Булка и надфиль».

Фасад и даже окна таверны были выкрашены черной краской и покрыты слоем серой копоти. Посетителей было столько, что не все умещались внутри, и часть людей толпилась на тротуаре перед входом. Все до одного пили из мятых оловянных кружек, некоторые курили длинные глиняные трубки или непонятные предметы в форме луковицы, от которых воняло грязными подгузниками.

Следом за Кэлом Уилл прошел мимо человека в цилиндре, стоявшего на складном столике в окружении немногочисленных зевак.

— Кто найдет цветную даму? Кто найдет цветную даму? — выкрикивал он, ловко снимая колоду карт одной рукой. — Спасибо, сэр, спасибо! — воскликнул фокусник, когда один из зрителей подошел к нему и бросил монету на зеленое сукно столика.

Он стал сдавать карты, и Уилл пожалел, что не может задержаться и посмотреть на игру, — Кэл нырнул в толпу, и мальчик поспешил за ним, боясь потерять брата из виду. В этом людном месте ему было неуютно, он чувствовал себя беззащитным и уже начал обдумывать, как бы убедить Кэла вернуться домой. Тут раздался знакомый веселый голос:

— Кэл! Тащи Уилла сюда!

Болтовня и крики вокруг мальчиков стихли, и в тишине все как по команде повернулись к Уиллу. Дядя Тэм высунулся из кучки людей и двумя руками замахал ребятам. Кто-то в толпе смотрел на них с любопытством или улыбкой, кто-то — с безразличием, но большая часть — с неприкрытой враждебностью. Однако Тэма это, по всей видимости, нисколько не беспокоило. Он положил мускулистые руки на плечи мальчикам и с вызовом повернулся к толпе.

Внутри таверны было по-прежнему шумно, и от этого тишина, повисшая снаружи, казалась еще более жуткой. От зловещего, угрожающего молчания у Уилла заложило уши и нестерпимо затрещала голова.

И тут в толпе кто-то неимоверно громко, протяжно и раскатисто рыгнул. Звук разнесся эхом по улице, и напряжение лопнуло, как воздушный шарик. Толпа разразилась хриплым смехом, возгласами одобрения и свистом.

Веселье вскоре утихло, и люди вернулись к своим занятиям и беседам. Те, кто стоял рядом с плюгавым человечком, отличившимся отрыжкой, шумно поздравляли его и с силой хлопали по спине, так что ему пришлось накрыть свою кружку ладонью, чтобы не пролить содержимое на тротуар.

Уилл все еще не решался поднять голову. Он увидел, как Бартлби, растянувшийся под скамейкой, вдруг дернулся, как будто его укусил какой-нибудь паразит. Сложившись чуть ли не пополам, кот задрал заднюю лапу и принялся вылизывать промежность. В такой позе он удивительно напоминал плохо ощипанную индейку.