Книга Закон стаи - Сергей Романов

Юрий понимал, что поступает кощунственно. Но ему не хотелось раньше времени делиться своим открытием. Он не знал, кем на самом деле теперь является Вадим Жильцов, кому служит и есть ли за ним какие-нибудь грехи. Он лишь догадывался, что Евнух неспроста скрывается от родителей и на это, видимо, есть свои причины. И пока Агейко не раскопает истинную тайну лейтенанта-десантника, рассказывать обо всем матери было бы преждевременно. Главное, что ее сын жив и здоров.

Он отложил снимок и подошел к женщине. Обнял ее за плечи и уверенно сказал:

— Мы его обязательно найдем, милая Зоя Ивановна. Поверьте мне, я верю и печенкой чувствую, что ваш сын жив. Надо только немного подождать, и мы его найдем.

Женщина с материнской любовью посмотрела на него:

— Я вам верю, Юра…

6

Черная «Волга» председателя парламента подрулила к зданию областной думы. Водитель, не скрывая раздражения, матюгнулся: место, где обычно парковалась машина спикера, было занято серебристым «Лексусом», который вот уже несколько дней находился в распоряжении заместителя предпринимательской партии. Водитель в сердцах рванул рычаг коробки скоростей, резко дал задний ход и чуть было не налетел на «Гранд-Чероки». На кабине джипа враз заморгали маячки синего цвета, и всю автостоянку пронзил оглушительный вой сирены. Но «Чероки» давали понять, чтобы водитель спикеровской «Волги» был внимательным. Очередное красное словцо повисло в воздухе, и шофер Хоттабыча, оглядываясь по сторонам в надежде найти свободное местечко для парковки, стал продвигаться в дальний угол площадки. Но в это утро стоянка напоминала автомобильный западноевропейский авторынок: сплошь и рядом была утыкана иномарками.

— Александр Серафимович, — с обидой в голосе обратился водитель к своему высокопоставленному пассажиру, когда ему все-таки удалось втиснуться между красной «Вольво» и серым «Мерседесом», — распорядитесь вы наконец, чтобы наше место никогда больше не занимали!

— Ох, Костик, — в спешке открыв дверцу, ответил Хоттабыч. — Сколько раз уже просил и все как об стенку горох!

— А вы в таком случае примите законодательное постановление.

Но Хоттабыч уже не слышал последних слов шофера, хлопнул дверцей и, почти бегом, направился к парадному входу думы.

Обычно он приезжал на работу за час до начала утреннего заседания. Этого времени ему хватало, чтобы ознакомиться с поступившими в его канцелярию документами, встретиться с тем или иным посетителем, перекинуться парой слов с представителями фракций. Но в это утро Филька, соскучившийся по матери, которая все еще не вернулась из Парижа, не желал есть переваренную манную кашу и устроил деду небольшой скандал. И Хоттабыч, что почти никогда с ним до этого не случалось, немного задержался.

Около лифта уже скопилась уйма народа. Несмотря на теплый летний день, у некоторых мужчин на головах были зимние шапки, женщины держали в руках свертки и пакеты. Теперь все спешили разбежаться по своим рабочим местам — одни в зал заседаний, другие по служебным каморкам и кабинетам.

Наконец лифт раздвинул двери, и толпа внесла в кабину Хоттабыча. Но в ту же секунду крепкие молодчики из охраны председателя патриотической фракции, прижав ногами двери лифта, с улыбками на лице стали выталкивать пассажиров обратно в фойе. Когда в кабине не осталось никого, кроме спикера, в лифт, чеканя шаг, прошел лидер патриотов и со словами: «Спецгруз, спецгруз! Забираем только спикера! Спецезда, спецезда!» — нажал на кнопку нужного ему этажа.

Хоттабыч улыбнулся:

— Лихо ты провел зачистку кабины.

— Подождут. Не сахарные! — ответил он и с удивлением спросил: — А что это вы, Серафимыч, так сегодня припозднились?

— Да, знаешь ли, дочь в турпоездке, а я с внуком…

Лифт остановился на указанном этаже, и патриот, не дослушав ответа, выскочил. Хоттабыч нажал на кнопку. Ему нужно было спуститься двумя этажами ниже…

До обеденного перерыва требовалось решить запрос, поступивший из прокуратуры области: лишить ли депутатской неприкосновенности коллегу от предпринимательской фракции, который с председателем городской жилищной комиссии продал коммерческим структурам изрядное количество гуманитарной помощи. Продукты подлежали бесплатной раздаче населению. На вырученные деньги депутат и его дружок сгоняли в круиз по Средиземноморью. Председатель жилищной комиссии, не относящийся к «касте неприкасаемых», уже дожидался своей участи в камере предварительного заключения. Второй путешественник с лицом провинившегося школьника находился в зале заседаний.

Когда Хоттабыч вынес щекотливый вопрос на обсуждение, из рядов независимых депутатов послышались редкие выкрики: «Лишить, и баста!» Но они тут же потонули в неодобрительном гуле остальных народных избранников.

Тем временем к микрофону поднялся представитель от предпринимателей и с жаром произнес речь о дружбе между народами.

— Что, наш товарищ, страдающий приступами морской болезни, ради забавы отправился в круиз? Да знаете ли вы, что эти поездки просто необходимы! Ведь каждый из нас является не только представителем законодательной власти одной из важнейших областей России, но и миротворцем!

В зале раздался дружный смех, и Хоттабыч поставил вопрос на голосование. Он отлично знал, что попытка лишить мошенника депутатской неприкосновенности закончится неудачей. Такое уже случалось. Не более года назад один из депутатов вместе с парой своих знакомых основательно избил двух офицеров налоговой полиции. Причем, как установили в ходе расследования работники прокуратуры, особо в избиении неистовствовал депутат. На скамье же подсудимых оказались лишь «подельники», поскольку в отношении самого депутата дело было прекращено. Собрание не дало «добро» на привлечение своего товарища к уголовной ответственности.

Хоттабыч не ошибся и на этот раз: за снятие депутатского «зонтика» проголосовало лишь четырнадцать процентов кворума. На лице путешественника сразу же заиграла торжественная улыбка.

Перед началом вечернего заседания застрекотал телефон прямой связи, соединяющий кабинеты спикера и губернатора области.

— Слушаю тебя, Николай Яковлевич, — подняв трубку, отозвался Хоттабыч.

— Давненько ты ко мне не заглядывал, Серафимыч.

— Пока не было необходимости, — попробовал отшутиться спикер.

— Необходимость в общении между старыми друзьями всегда существует. Поэтому вечерком приглашаю тебя на свою территорию. Ты как, не очень занят?

— Вечерком — это во сколько? — спросил Хоттабыч, скосив глаза на настенные часы.

— Давай-ка в семь.

— Никак не получается, Николай Яковлевич. Я на домашнем хозяйстве один остался. Дочь в турпоездку уехала развеяться. Поэтому до семи мне нужно Фильку из детского садика забрать.

— Тогда забирай внучка и вместе с ним приезжай. Не беспокойся, пока будем с тобой общаться, мальчишку накормят и занятие найдут, — не терпящим возражений тоном приказал губернатор.