Книга Рождение нации - Влад Поляков

– Понимаю. Не в моём статусе, особенно нынешнем. Жена должна соответствовать во всех смыслах. Только ты, Джонни, не забывай, сколько мне лет-то сейчас. Вот как малость остепенюсь, тогда и думать на сей счёт стану. И вообще, пусть сначала война закончится, а там посмотрим.

– Скоро закончится, – эхом отозвался Джонни и внезапно сменил тему: – Бенджамин-то уже уехал. В отдельном вагоне, почти как ценный дипломатический груз. Охраны было… как будто мешок с золотом везут, а не бурдюк с помоями.

– Эти, как ты выразился, помои для Британской империи ценнее, чем золото по весу оказаться могут. Хранитель важных тайн, с самого образования правительства Конфедерации вхожий во все министерства и сам возглавлявший три из них.

– Понимаю я, Вик! Но ты же сам сказал о необходимости выпустить его из страны. И ещё велел сразу не трогать, выждать.

– От своих слов не отказываюсь. Досадная необходимость договариваться, сам помнишь. Кстати, никого из прикормленных тобой людей вокруг Бенджамина не осталось?

Смит сокрушённо покачал головой.

– Увы, но все его здешние слуги тут и остались. Наверняка по совету этого Бульвер-Литтона. Англичанин куда умнее Бенджамина, не мог не понять, что среди слуг есть купленные нами.

– Ожидаемо, но всё равно печально. Тогда нужно не забыть отписать нашим людям в Лондоне, чтобы попытались выяснить его там место пребывания. Будем покупать тамошних слуг, если местные своё отыграли.

– Сначала найти надо.

– Найдём. Персона такого уровня не может не оставлять следов. И жить в тихой сельской глуши наш Джуда точно не согласится. Слишком любит красивую жизнь и блеск. Не в Лондоне объявится, так в одном из городов. Нужно лишь поискать, и он непременно найдётся. Пусть не сразу, но особой спешки всё едино нет.

Ещё немного поболтав, но уже на вольные и отвлекающие от работы темы, мы всё же вынуждены были вернуться к делам. Они ж, заразы такие, ждать не собирались. И если Джонни оставался тут, разгребать всё новые и новые вопросы, возникающие перед новосозданным министерством, то мне предстояло побегать по городу. Сначала Борегар, который должен был окончательно одобрить кандидатуру генерала Ли. Затем флотское командование требовалось озадачить, ну а там и самого старину Ли не то обрадовать, не то озадачить. И всё срочно, и всё без малейшего промедления. Обстановка не располагала к медлительности. Война явно входила в завершающую фазу. И этот эндшпиль требовалось провести как можно более эффектно и эффективно.

* * *

Хорошо всё прошло, гладко. Борегар не возражал насчёт того, чтобы сплавить Ли в Нью-Йорк. Он был убеждён, что в ближайшие месяц-другой этому конкретному генералу лучше всего будет находиться подальше от столицы. Ну, а компетентность Ли насчет ведения боевых действий от обороны никем и никогда не ставилась под сомнение. Да и доказал он это, успешно организовав оборону восточного побережья и сбрасывая в море десанты янкесов. В Нью-Йорке ему, если говорить откровенно, придётся выполнять почти ту же работу. Правда, в куда более сложных условиях, ну да кто сказал, что будет легко? Уж точно не я.

Визит к военно-морскому министру Мэллори тоже порадовал. Броненосцы «Фолсом» и «Акула» были полностью готовы к тому, чтобы выдвигаться в направлении Нью-Йорка, конвоируя транспорты с войсками. И не одни, а в сопровождении приданных им пары фрегатов и пяти канонерок. Последние были особенно уместны в качестве платформ для обстрела береговых позиций северян. Броненосцы же – это страховка на случай, если в Вашингтоне рискнут бросить к Нью-Йорку то, что ещё осталось от их флота.

Вести эскадру должен был сам Бьюкенен, с некоторых пор адмирал. Что до сорвиголовы Рафаэля Сэммса, то его «Чарльстон» хоть и мог уже выйти в море – точнее сказать, в прибрежные воды, потому как для именно морских переходов броненосцы покамест были почти не приспособлены – но для полной уверенности его стоило ещё подремонтировать. Зато помочь при отражении атаки он уже был в состоянии.

Также не стоило забывать о тех самых малых броненосцах, способных войти в Потомак и сослужить Конфедерации хорошую службу при штурме вражеской столицы. «Нарвал» и «Косатка» – в некотором роде младшие сёстры «Акулы», имеющие куда меньшую осадку. Хотя нет, скорее уж младшие кузины, потому как речные броненосцы было решено сделать с сочетанием носовой двухорудийной башни с 200-миллиметровыми нарезными орудиями Брукса и каземата. В последнем располагалось ретирадное орудие – 178-миллиметровка Брукса и по два 163-миллиметровых орудия Брукса по каждому борту. Тоже нарезные, само собой. Таран опять же имелся, ну да это было непременным атрибутом броненосных кораблей этого времени.

Скорость, надо признать, была не самым сильным местом этих кораблей. В лучшем случае семь узлов, ведь, несмотря на малую осадку, брони на этих творениях судостроителей Конфедерации хватало. Следовательно, пришлось делать их довольно широкими, чтобы они не сели слишком глубоко. Согласен, не самые идеальные характеристики, зато «Нарвал» с «Косаткой» могли подняться по Потомаку и не только обстреливать цели на суше, но и пободаться с противниками на воде. И я вовсе не о несчастных речных канонерках!

Про что тогда? Про речные броненосцы типа «Неошо», два из которых всеми силами достраивались на верфях США. Про другие два броненосца, которые можно было отнести к мореходным, думать даже не стоило – им до достройки в лучшем случае оставалось месяца три, да и то большой вопрос. Но вот два речных могли доставить массу проблем. Впрочем, тут уж ничего не поделать, лёгкой прогулки лично я даже не ожидал.

В любом случае разговор со Стивеном Мэллори закончился к взаимному удовольствию. Что до Ли, то этот старый вояка, получив от Борегара приказ, даже обсуждать его не стал. Кажется, он был рад тому, что появилась возможность не просто организовывать оборону побережья и сбрасывать в воду десанты янки – которых уже долгое время даже не намечалось – а поучаствовать в действительно серьёзном сражении. Наверняка уже сел на специально приготовленный для него курьерский поезд, отправляющийся в Норфолк. А оттуда до Портленда рукой подать. Ох, и наплачутся янки с таким противником!

Зато мне предстояло этим вечером разговаривать с госсекретарем Тумбсом по поводу неотвратимо надвигающегося Гаванского конгресса. С учётом складывающейся обстановки, лёгким он для нас точно не станет. Не из-за плохого положения Конфедерации, а совсем даже наоборот, то есть по причине фактически выигранной войны и заметно укрепившейся обороноспособности государства. Далеко не всем это нравилось.

Предчувствия, как и в большинстве случаев, меня не обманули. Роберт Тумбс, в ведомство которого я смог попасть лишь в шестом часу пополудни, был доброжелателен, вежлив, но настроен на долгий, тяжёлый разговор. Уже по той лишь причине, что знал – я непременно поеду на конгресс с ним за компанию, и это есть факт, не подлежащий изменению. Вот он и считал своим долгом обсудить нынешний расклад сил на мировой арене и те изменения, которые могут произойти до десятого октября.

Серьёзность сегодняшнего разговора была продемонстрирована уже тем, что посторонних людей вроде секретарей и прочих помощников не наблюдалось. Нет, они время от времени могли появляться, но лишь в качестве «подай-принеси-сгинь», и не более того. Только Тумбс, я, специально приглашённый на встречу Фрэнсис Пикенс и куча проблем, пути к решению которых предстояло наметить.