Книга Странное воспоминание - Артур Дрейк

– Надо было ему рожу набить! – горячился Капитан, не отставая от Чарли.

– Что вы, – неожиданно посмеявшись, заговорила девушка. – Мой брат хороший человек. Он заботится о безопасности нашей семьи и всех, кто здесь живет и работает. Когда к нам пришла Эйлин и попросила сдать ей комнату, объяснив свою ситуацию, Нгао поступил благородно, и не стал брать с нее плату за жилье до тех пор, пока она твердо не стала на ноги.

– Вы что, все тут по-английски говорите? – не унимался Капитан.

Девушка снова кротко посмеялась и ничего не ответила.

– Прошу простить невежество моего друга, мисс Энг, – обходительно произнес Чарли. – Так вы давно знаете Эйлин?

– Достаточно давно. Мы успели с ней подружиться, она не раз помогала нам, хотя и не была обязана этого делать. Это здесь, – сказала она, остановившись у двери слева от лестницы.

– Благодарю, – склонил голову Чарли и отступил, чтобы девушка могла спуститься.

Когда она проходила мимо, Жан-Антуан, побоявшийся, что так и останется незамеченным ею, тоже склонил голову и чуть не зашиб ее лбом. Она отшатнулась, прикрыла улыбку миниатюрной ручкой, и торопливо спустилась, скрывшись в комнате Нгао. Жан-Антуан залился краской и стал смущенно потирать лоб, бормоча про себя, что это было глупо.

Прежде, чем постучать, Чарли повернулся к Капитану и твердо спросил:

– Готов к разумным переговорам?

– Зная, что сейчас увижу эту плутовку, готов к чему угодно, но только не к разумным переговорам, Чарли, – без особого энтузиазма ответил Капитан, отдуваясь, словно перед гильотиной. – Ладно, давай закончим с этим поскорее и пойдем отсюда. К вечеру погода не станет теплее.

Разбойник ухмыльнулся на одну сторону лица:

– А я помню времена, когда ты по-другому отзывался о ней.

– Что-то больно много ты помнишь, Чарли, – огрызнулся Капитан, нервозно поозиравшись по сторонам. – Стучи, давай, а то мне кажется, за нами следят.

– Да в этом дворике никого нет, не выдумывай.

– Не уверен. Не нравится мне здесь.

– Эй, ребята! – тихо окликнул Щенок. – Может, мы просто постучим?

– Малой дело говорит, – согласился Чарли.

– Так и я об этом!

– Нет, стойте! – Щенок пригладил волосы и расправил одежду. – Как я выгляжу?

– Хоть портрет с тебя пиши, – подбодрил Чарли и коротко постучал в дверь.

На памяти Жана-Антуана такой суеты у Лихих Малых еще не бывало и объективных причин, по которым они мялись перед дверью, юноша постичь не мог, поэтому ему оставалось только дивиться представляющемуся зрелищу.

– Одну минуту! – из-за двери отозвался мелодичный женский голос.

Эйлин Вэйвуд оказалась самой красивой женщиной из всех, что Жану-Антуану довелось повидать в жизни, и у нее был самый грязный язык из всех Лихих Малых. В этом француз убедился, когда открылась дверь, и из комнаты изумленно тут же донеслось невероятно очаровательным голосом:

– Дери тебя черт, Капитан! Вот задница, что ты здесь делаешь?

Жан-Антуан выглянул из-за плеча Капитана и не смог сдержать вздоха восхищения, даже, несмотря на прозвучавшее приветствие. Шатенка в не блещущем дороговизной и модностью, но очень идущем ей платье оказалась намного моложе, чем юноше думалось прежде.

И вот, спустя мгновение, она посмотрела на него. Он отметил пленительный томный разрез темных глаз и сияющую свежесть ее лица и больше никогда не смог забыть ее. Выражение, с которым она теперь вновь посмотрела на Капитана, смешивало и недоумение, и насмешку, и любопытство в чарующей палитре женской красоты, от которой Жан-Антуан добровольно ни за что не смог бы оторваться. А потом она увидела Чарли, и осталось только недоумение. Холодное, граничащее с испугом.

– Чарли Бродячие Штаны, – медленно произнесла она, не веря своим глазам. – Сукин ты сын, живой оказывается!

– Нам бы поговорить с тобой, – сказал Капитан.

Она не услышала его и все еще смотрела на Чарли.

– Сколько лет морочил ты всем головы, – произнесла она, рассматривая, насколько сильно изменился Чарли. От ее внимания не укрылась ни одна деталь из тех, что составляли теперь диковатый цыганский облик разбойника. – А мы уже мысленно похоронили тебя.

Чарли с осуждением посмотрел на Щенка и Капитана, словно спрашивая, почему те не признались в этом раньше. Щенок виновато пожал плечами.

Но вот блестящие глаза разбойника вновь встретились с пораженными глазами Эйлин, и до Жана-Антуана приглушенно докатился отголосок того невероятно болезненного укола, когда он узнал о предстоящей помолвке Франсуа и Полин.

– Разве не говорил я раньше, что сам отобью по себе колокол? – сказал Чарли. – И раз уж все живы, то ни соизволит ли леди пригласить своих старых друзей в дом?

– Едва ли друзей, Чарли! – возразила Эйлин, бесчувственно взглянув на Капитана. – Этот несчастный мерзавец в последнее наше дело с Лихими Малыми оставил меня без единого пенни! Сначала уперся, сказал, чтобы я сама покупала себе платье для дела на последние остатки моих сбережений, а когда мы его провернули, наглым образом просто отобрал всю выручку себе! Силой!

– Это ложь! – вытаращившись на нее, воскликнул Капитан.

– А вот нет! – с гордостью притопнула Эйлин.

– Наоборот! Это ты затребовала долю большую, чем получала прежде, а мы едва концы с концами сводили! – отстаивал свое честное имя вора Капитан.

– Вздор! Будь же джентльменом хотя бы раз в жизни, – задохнулась девушка.

– Эйлин, все в прошлом, Капитан пришел просить прощения, – с удовольствием наблюдавший за перепалкой девушки с Капитаном, вдруг проникновенно заговорил Чарли.

– Хорошенькое извинение получается!

– Ну, ты же его знаешь, – словно от пустяка отмахнулся Чарли. – Он человек простой. С языка слетает раньше, чем появляется в голове. Он просто занервничал и уперся.

Нога Чарли незаметно опустилась на ногу Капитану и с силой нажала.

– Ну, смотри же, дорогая, – умоляюще продолжал разбойник. – У этого грубого, неотесанного, не ведающего о тонкостях человеческой души взрослого мужчины от раскаянья слезы на глаза наворачивается, а ты нас гонишь. Если не над ним, то хотя бы над Щенком смилуйся.

Рука Чарли потянулась куда-то за спину и вытянула оттуда прячущегося от стеснения Щенка.

– Привет, Эйлин!

– Щенок? Ад кровавый! Ты гляди, подрос-то как! – сказала Эйлин. – Я и не узнала тебя сначала.

– Я бы сказал даже, возмужал, – зардевшись, сказал Щенок.

– А это кто с вами? – наконец, она снова посмотрела на Жана-Антуана, и тот почувствовал в себе уверенность и решительность, как никогда прежде.

– Жан-Антуан Ревельер, друг мсье Чарли из Парижа, – зная особенность Чарли перевирать его имя, поспешил представиться юноша и протянул руку, протиснув ее между Капитаном и Щенком, но Капитан как специально придвинулся и плечом зажал его руку протянутой.