Книга Горький привкус его поцелуев - Лорейн Хит

Он схватил пальто и направился к двери.

– Говорю вам, он не придет.

Эдвард остановился и оглянулся через плечо.

– Он будет обязан явиться сюда по моей просьбе, черт его подери.

Эдвард выбежал из коттеджа, едва замечая моросящий дождь. Когда он увидел больную женщину, младенца и маленькую девочку, у него началась паника. Перед лицом мелькнула Джулия, одинокая и живущая в убогих условиях. Он знал, что если она не захочет остаться в Эверморе, то он обеспечит ей что-то лучшее, нежели лачуга. Джулия получит коттедж в Котсуолдсе, армию слуг и достаточно средств на жизнь, в которой ни она, ни Элли не будут ни в чем нуждаться. Он напишет завещание и составит доверенность. Ему следовало заняться этим сразу же после приезда. Он должен был убедиться, что обеспечит их. То, что Альберт не сделал подобное, не злило его. Он был молодым, энергичным мужчиной. Откуда ему было знать, что смерть настигнет его на тридцатом году жизни? Но смерть не признает ни календарей, ни часов, и Эдвард не хотел, чтобы его застали врасплох.

Он собирался привести все дела в порядок и подсчитать все, что перешло к нему вместе с титулом. Его брат оставил дела в относительно хорошем состоянии, но Эдвард должен был выучить и узнать еще много чего. Хоть эта деревня и не входила в число его владений, он чувствовал ответственность за ее жителей. Он был самым крупным землевладельцем в округе и единственным, кто носил титул, на многие километры. Эдвард не собирался уклоняться от своих обязанностей.

Он приехал к дому врача и постучал в дверь. На пороге показалась маленькая женщина с волосами мышиного цвета. Ее глаза расширились.

– Лорд Грейлинг, вам не следовало покидать дом в такую погоду. Входите.

Сняв шляпу, он переступил порог и спросил:

– Ваш муж дома?

– Он у мистера Монро. Прокалывает нарыв. Он скоро вернется. Хотите его подождать?

– Спасибо, я подожду.

– Хотите чашечку чая?

– Не хочу вас утруждать.

– Это не составит труда.

– Тогда я с удовольствием выпил бы чашечку, спасибо.

– Садитесь, пожалуйста.

– Я промок, миссис Уоррен. Я не хотел бы испортить вашу мебель. Я постою.

– Как хотите. Я быстро справлюсь.

А вот Уоррен, в отличие от своей жены, не спешил. Прошло больше часа, и Эдвард успел выпить две кружки чая, прежде чем доктор вернулся домой. Увидев его, Уоррен удивился:

– Грейлинг, какой приятный сюрприз!

– Не по самому приятному поводу. Я только что приехал от миссис Ларк. Ей нездоровится.

– Да, у нее грипп.

– Откуда вы знаете? Вы ее не осматривали.

Уоррен вздернул подбородок и ответил:

– Половина деревни заразилась.

– И каково же лечение?

– Все, что мы можем, это позволить болезни идти своим чередом.

– Ее муж умер.

– Болезнь может быть вполне… неумолимой, – опустив подбородок, сказал доктор.

Эдвард поймал себя на мысли, что у него чешутся руки, чтобы заехать ему по его выбритому подбородку.

– У нее трое маленьких детей. Мне кажется, у мальчика тоже лихорадка.

– Боюсь, болезнь заразна.

– Так что мешает вам посещать больных – нехватка средств или отсутствие мужества?

Подбородок доктора вновь вздернулся, а лицо приобрело надменное выражение.

– Намеки на мою трусость приводят меня в негодование.

– Хорошо. Тогда все дело в средствах. Я могу иметь дело с человеком, который не умеет сострадать. Вы пойдете к миссис Ларк со мной и осмотрите ее. Затем вы посетите всех больных в округе. Если они не смогут заплатить за ваш визит, за оплатой придете ко мне. Вы также расскажете всем о том, что я готов платить любому, кто будет ухаживать за больными.

Уоррен покачал головой и сказал:

– Общение больных и здоровых только распространит болезнь.

– Вы хотите оставить их умирать?

– Умирают не все.

– Тогда некоторые больные испытывают неудобства. Или вы сделаете то, что требую я, или весной у нас появится новый доктор.

Новый врач появится вне зависимости от того, выполнит ли Уоррен его приказ. Небольшая конкуренция не повредит.

– Отправляемся?

Уоррен вздохнул и ответил:

– Поскольку мистер Ларк умер, я не знаю, удастся ли мне найти кого-нибудь, кто мог бы позаботиться о миссис Ларк и ее детях. Смерть заставляет людей бояться. Многие думают, что, придя однажды, она обязательно вернется.

– Вам не потребуется искать кого-то для них. Я не собираюсь просить других делать то, чего не делаю сам. Я пригляжу за миссис Ларк. Мне просто нужно, чтобы вы осмотрели женщину и рассказали мне, как ей помочь.

* * *

Сидя на диване в своей спальне, Джулия смотрела на каминные часы, наблюдая, как часовая стрелка приближалась к двум, а минутная показывала двенадцать. Сегодня она не получила записку о визите графа. Может, он решил, что десяти дней достаточно, чтобы превратить подобные визиты в ритуал, и будет посещать ее дочь без дальнейших предупреждений?

Или он устал от визитов и времени, которое проводил с малышкой? А вдруг он использовал девочку, чтобы манипулировать ее матерью, а когда не добился желаемого результата, решил отодвинуть ребенка на задний план? После того, что она видела в детской, Джулия не могла поверить в подобное.

Наверняка во всем виновата Торри. Она отлынивает от своих обязанностей, вместо того чтобы принести ей записку. Джулия поднялась, пересекла комнату и позвонила в колокольчик. Услышав стук в дверь, она вздохнула с облегчением.

– Войдите.

Торри вошла в комнату и сделала небольшой реверанс:

– Вы звали меня, миледи?

– Тебя не просили мне ничего передать?

– Нет, миледи.

Джулия была разочарована.

– Граф не передавал мне записку?

– Он не смог бы. Его нет в поместье.

– Как это его нет в поместье?

Где он? В Лондоне? В другом поместье? В Хэвишем-холле? Он не мог уйти, не сказав ей.

– Сегодня утром он поехал в деревню и еще не возвращался.

– В такую погоду? – Джулия предупредительно подняла руку: – Не нужно отвечать. Мы не вправе сомневаться в нем.

Почему этот человек любит путешествовать в ужасную погоду? Он, вне сомнений, авантюрист. Ей стало жаль его будущую жену: она будет слишком часто волноваться о муже. Не то чтобы Джулия волновалась за Эдварда. Ей все равно, жив он или мертв. Он заслужил все это за то, что слышал те слова, что Джулия шептала ему на ухо, и не признался в обмане. Она все еще чувствовала себя униженной за каждое слово, которое она прошептала тогда.