Книга Принцесса Монако - Джеффри Робинсон

Помимо развития легкой промышленности Ренье открыл в Монако такую золотую жилу, как проведение конференций. Вслед за конференциями в княжестве стали проводить фестивали. Он придумал цирковой фестиваль и, чтобы привлечь деньги в страну в мертвый сезон, поощрял музыкальные и телевизионные фестивали. Кто-то написал о княжестве так: «Найдите тридцать любителей игры в мраморные шарики, и вы получите соответствующий фестиваль в Монако».

Разумеется, все это требовало сооружений и оборудования мирового класса — отелей, конференц-залов. Когда Ренье приступил к осуществлению своих честолюбивых замыслов, ничего этого у них не было. В Hôtel de Paris не было даже приличного зала для вечеринок с коктейлями.

Поэтому Ренье построил конференц-зал вместимостью от 400 до 1000 человек. Неподалеку от него вырос Loews Hôtel на 573 места, самый большой на юге Франции.

При этом случались и некоторые накладки. Еще на стадии проектирования одного из новых отелей кто-то заметил, что в ванных комнатах не предусмотрены биде. На что американские архитекторы и дизайнеры возразили, что американцы ими не пользуются, а они, в конце концов, занимаются не чем иным, как «американизацией Монако».

Нет, поправили их местные власти, это не так, и биде — один из признаков цивилизованной жизни. И этот элемент цивилизации в срочном порядке включили в проект ванных.

Бизнес процветал; впервые в истории княжества молодое поколение монегасков уже не стремилось устроиться на работу в казино, как когда-то их отцы.

— В большинстве своем они понимали, что если они поступят в университет, то перед ними откроются новые возможности. Так что старая поговорка о том, что каждый новорожденный монегаск — будущий крупье, потеряла актуальность.

В то же время в Монако, в особенности в Монте-Карло, начался бум на рынке недвижимости.

Он совпал со вспышкой терроризма в Италии. К власти могли прийти коммунисты, и толпы состоятельных итальянцев хлынули в Монако, чтобы защитить себя и свое имущество. Значительная часть его была сосредоточена в княжестве вдали от фискальных органов Италии.

Цены на квартиры взлетели. Строительные краны стояли буквально на каждом углу.

В конце 70-х годов в княжестве одновременно возводилось 9 жилищных комплексов, в которых уже заранее были проданы 85 % квартир.

Безумие на рынке недвижимости приобрело такие масштабы, что некоторые квартиры успели перейти в третьи и даже четвертые руки, все еще оставаясь на чертежах и планах.

Внезапно вся страна превратилась в спекулянтов недвижимостью. Люди делали фантастические состояния. Строительный бум стал чем-то вроде американской «золотой лихорадки» 1849 года. Но за благосостояние тоже нужно платить.

Вскоре послышалась критика в адрес Ренье. Его обвиняли в том, что он не выступил против ужасной застройки, уродующей облик Монте-Карло. По мнению критиков, улицы можно было застроить совершенно иначе, с бо́льшим вкусом, но, поскольку в строительство вложили огромные деньги и велось оно стремительными темпами, за внешний вид зданий никто не отвечал.

Некоторые высотные дома, выросшие вдоль побережья Монте-Карло, были построены так неудачно, что летом в 3 часа дня закрывали своей тенью пляжи.

Грейс была особенно огорчена тем, что сонная рыбацкая деревушка на побережье Средиземного моря, куда она переселилась в 1956 году, неожиданно стала напоминать Гонконг.

— Я тоже был не в восторге, — признавался Ренье. — Но что я мог поделать? Невозможно предусмотреть правила на все случаи жизни. Пока строители придерживаются регламента, им нельзя сказать: «Я вам этого не разрешаю, потому что мне это не нравится».

Признавая, что все произошло слишком быстро, Ренье тем не менее не согласен с тем, что облик Монте-Карло окончательно испорчен.

— У нас было две возможности: либо оставить все как есть, либо начать малоэтажную застройку, которая расползалась бы во все стороны. И тут вновь встает вопрос об инвестициях. Никто не станет вкладывать деньги в мелкие проекты, если они не приносят прибыли. Особенно когда речь идет о строительстве. Как только мы поняли, что происходит, мы попытались кое-что изменить. Например, установили для всех индивидуальных застройщиков ограничения на высоту зданий. Тогда строители начали объединяться и строить многоэтажные жилые дома. Они обходили законы, и мы были вынуждены эти законы ужесточить.

Кроме того, критику вызывал спорный статус Монако как «налогового рая».

Ренье возражал оппонентам:

— Мы не Лихтенштейн и не Каймановы острова, которые испортили себе репутацию. Нам такая репутация не нужна. Я не хочу, чтобы, подобно островам Карибского моря, княжество превратилось в налоговый рай.

Статус налогового рая — вещь в финансовом отношении спорная, — пожимает плечами Ренье. — Люди живут в Монако и покупают товары. Что ж, отлично, нас это устраивает. Если же кто-то не платит налоги в Англии или Швеции, нам до этого нет никакого дела.

Несмотря на влияние, которое оказывала на мужа Грейс, те, кто проработали с Ренье много лет, утверждают, что мало кто мог претендовать на роль советника князя в его начинаниях.

По их словам, как уже отмечалось выше, одна из сильных сторон Ренье заключалась в его умении все взвесить и оценить. Другие считают, что секрет его успеха — в его интуиции. О Ренье говорили, что он человек эмоциональный, типичный южанин, привыкший полагаться на чувства и доверять интуиции.

Сам Ренье смотрит на это несколько иначе.

— Я родился в Монако и прожил здесь практически всю жизнь. Мое главное преимущество перед моими предшественниками в том, что я здешний. Это помогает мне общаться с людьми, понимать их.

Впрочем, не все так просто.

— Правда, я учился не здесь, и это мой недочет: я недостаточно хорошо знаю поколение моих сверстников. Мы с Грейс решили, что Альбер пойдет в школу в Монако и будет играть с местными детьми. Когда он займет мое место, он будет знать всех, поскольку он здесь вырос. Увы, этой возможности у меня не было.

21

Каролина

Грейс, Ренье и их дети иногда останавливались в лондонском отеле Connaught, давно принимавшем у себя европейских монархов. Поскольку некоторые коронованные особы не столь консервативны, как Connaught, между ними случались размолвки.

Однажды ранним утром Грейс находилась у себя в номере, а Каролина с подружками пришли в отель, надеясь там позавтракать. Они только что побывали на знаменитом ночном антикварном рынке Бермондси, где, вооружившись фонариками, гуляли среди палаток, разглядывая старинные безделушки. Затем они решили выпить кофе с круассанами в баре Connaught. На них были джинсы и толстые свитера.

Войдя в вестибюль, Каролина спросила у портье, где они могут перекусить. Окинув их надменным взглядом, он ответил, что они одеты не вполне подходящим образом для их отеля.