Книга Поединок во тьме - Михаил Соловьев

Действительно, я чувствовал себя неплохо отдохнувшим.

— Неудивительно, — глянул на часы Петр. — Проспали все, что можно. Одиннадцать утра.

— Лихо. Встаем? Давай за угол сгуляем? — предложил я.

— Пошли.

Пока шли, обсудили планы на сегодня. Петр решил, что Анечку с Серегой снова не берем.

— Лагерь весь не утащишь, — резюмировал он. — А нагадить нам — просто. Порубил топором противогазы — и прощай, экспедиция. Лучше уж мы перед финишем их задействуем. Если кто за нами следит, пускай тоже привыкнет, что двое нас, а на финише раз — и четверо…

«Аргументированно», — молча согласился я.

Управились быстро. Далеко не ходили, и неожиданно услышали чей-то вскрик.

— Что там за б…? — рванул с места Петр.

Через пару минут наши фонарики высветили закрытую дверь, за которой слышалась приглушенная возня. Замок, который Петр, уходя, накинул, был на месте.

«Клац, клям», — звякнула по дверям заложка, «жис-с-сь», — тонко скрипнула створка.

Внутри шла борьба.

Анечка бормотала что-то неразборчивое, а Лысый удерживал ее, обхватив за туловище.

— Тени, — услышал я изменившийся голос девушки. — Тени заходят.

Легкая оплеуха Петра привела ее в чувство.

— Что случилось-то? — спросил он Аню.

Та понемногу успокаивалась.

— Никогда такого не видела, — заговорила она и повернула голову к Лысому. — Пусти, Серега, нормально все…

— Я тоже видел, — глухо проговорил тот. — Я же не просто так ее ухватил, она стрелять собиралась.

Только тут мы заметили пистолет, валяющийся на куче спальников.

— Давай рассказывай, что это было? — уселся Петр.

Оказывается, после нашего ухода Анечка проснулась и включила фонарик. Через несколько минут в тусклом боковом свете она увидела странное движение.

Осветила стену, где было мелькание, — все исчезло.

— Надо было мне свет погасить, а не кошмариться, но интересно стало. Пистолет выудила машинально. Только когда Серега у меня его выкрутил, поняла, как могла нарикошетить.

— И что это было? — повторил Петр.

Анечка снова сжалась.

— Сначала из скалы руки полезли, — показала она, привстав. — Потом появилась голова без лица, а следом рот вот так открылся.

Девушка стояла около стены, показывая ракурс.

— Это и я видел, — подтвердил Серега. — Но мне не до того было, она уже целилась туда. Жуткая картинка.

— Дела, — задумчиво протянул Петр. — Сначала туша с глазами, теперь тени. А ну-ка пойдем.

Он неожиданно подскочил.

— Куда? — удивилась Анечка.

— Ты же хотела на скалу залезть. Ну там, где вчера увидела что-то?

— Вы же не дали…

— Потому и не дал, что был там кто-то, а загнанный в угол противник — опасен. Сейчас уж точно его там нет.

Анечка подскочила с такой решительностью, что стало ясно: стыдно ей за минутную слабость, и желает она сама перед собой оправдаться.

Все оказалось, как и полагал Петр. Над тем местом, где вчера мы видели тушу, находилась площадка.

— Точно, были здесь, — свесилась сверху Анечка. — А вот и глаз.

Она швырнула вниз что-то, блеснувшее в свете фонарика.

— Пуговица, — поймал предмет Серега. — Всего лишь пуговица.

— Ну что, — резюмировал Петр, — занимаются нами. Фокус с тенями из стен того же парня изобретение. Что-то вроде волшебного фонаря.

— Козлякин? — догадался я.

— Без вариантов, — подтвердил Петр. — Смотрите, сколько конкурентов у нас здесь. Заморенок с дружками и Вовочка. Не много ли народу?

— А по чью душу? — включился я в рассуждения. — Архивов-то не бесконечное количество.

Петр проникновенно на меня глянул.

— Парни, — заговорила Анечка, — может, поделитесь, зачем мы здесь?

Помолчали мы с Петрухой минутку, да и рассказали.

— Знала бы, ни в жизнь не полезла, — поставила точку Анечка. — Теперь у нас на хвосте две бригады, а мы еще ничего не нашли.

— Сегодня по плану с Михиными поправками работать будем, — виновато проговорил Петр.

— А общий план какой? — продолжила допрос Анечка, и наш проводник приступил к рассказу.

На место вышли спустя час. Наша единственная дама свою роль кормилицы выполнила с необычайным энтузиазмом и даже поджарила на газовой горелке гренки.

Она готовила — мы сразу ели. Очень удобно иметь повара, который все подает в свое время. Побарствовали и сели уточнять детали.

— Место то! — развернул на коленях план Петр.

Посветил снизу через чертеж и повторил мое вчерашнее открытие.

Разбросанные на обороте беспорядочные цифры обретали смысл, лишь высвеченные фонариком.

— Молодец, Миха, — похвалил он. — Мудрен оказался батя с загадками своими. Никогда от него такой прыти не ожидал.

Просвеченная цифра 180 прекрасно совпадала со значком градуса и кривой стрелкой на лицевой стороне рисунка.

— Все правильно, — продолжал Петр. — Мы искали от водопада, а искать нужно возле него.

— Идем? — решительно сказал я и понял, что прозвучало это твердо и убедительно.

Лысый лишь вздохнул. Участие в отвлекающем маневре его напрягало, хотя роли были распределены еще на поверхности. Маршрута Петр не менял. Повторил лишь, что ближняя дорога — не самая короткая. Сверили часы и пошли. Добирались еще дольше, чем в прошлый раз.

На нескольких участках, когда проводник помнил дорогу наизусть, двигались без света. Фонари Петр зажигал только в штреках и квершлагах. Вдоль вагонеток топали, держась за влажные стальные борта. Ощущение слежки не покидало ни на секунду и исчезло лишь в лабиринте, перед спуском по веревочной лестнице.

— Оторвались, — шепнул мне Петр, слушая подземную тишину.

— Думал, показалось.

— Не показалось, правильно чуешь. Причем их двое мелькало. Один сзади крался, а второй где-то по вентиляции.

— Козлякин и Заморенок, — вспомнил я прозвище второго «владельца» «подземли».

— Наверное. Больше некому. То, что их двое, — это хорошо.

— ??

— Может, сцепятся…

Когда добрались до последней лестницы, от меня едва пар не шел.

— Мало времени, — бормотал Петр. — Мало…

— Почему так думаешь?

Проводник глянул удивленно:

— Оба с приветом, и каждый по-своему, а тут какие-то гости их за нос водят. Ищут они нас, шахты шерстят. Пошли.