Книга Шелковые узы - Лиз Тренау

– Шарлотта… я должна идти, – сказала Анна.

Когда они спустились на этаж ниже, он услышал тихий скрип задвижки за спиной. Это была дверь в комнату Мариетты.

* * *

– Почему ты не вышла поздороваться? – позже, зайдя на кухню, спросил Мариетту Анри. – Ко мне приходили мисс Шарлотта и ее подруга мисс Анна. Ты наверняка слышала, как мы разговаривали. Они хотели посмотреть на станки.

– Я так и поняла, – пробормотала она. – Вам было настолько хорошо вместе, что я не хотела мешать.

Он почувствовал, что девочка чем-то недовольна, но не мог понять причины этого. Ей не нравилось, что он отлынивает от работы, пока месье Лаваля нет дома? Или что-то произошло, когда она ходила в гости? Ему было сложно об этом думать, потому что все его мысли занимала Анна. И парень решил: что бы ни беспокоило Мариетту, это ее проблема.

* * *

Месье Лаваль вернулся домой после собрания с недовольным лицом.

– Правительство не против одобрить билль и поднять налоги на импортируемые ткани, – сказал он за ужином. – Они боятся, что другие страны поступят так же и это ударит по нашему экспорту. Они могут опустить пошлину на импорт шелка-сырца, а кроме того, запретить импорт шелковых лент, чулок и перчаток, но, боюсь, эти меры мало что изменят для нас.

– Что же можно сделать? – спросил Анри. – Вы же сами говорили, многие будут голодать, если не принять этот билль.

– К моему прискорбию, их мало заботят проблемы ткачей. Они больше волнуются по поводу общего благосостояния государства.

– И чтобы держать свои задницы в тепле, – добавил Бенджамин, заработав недовольный взгляд месье Лаваля.

Хозяин не любил, когда ругались при его дочери. Анри пребывал в таком приподнятом настроении из-за визита Анны, что даже новости месье Лаваля не способны были его огорчить.

– У нас же есть «Книга цен». Мастера будут вынуждены платить справедливо.

– Но она принята далеко не всеми, и когда работа есть только для одного, что делать остальным? Некоторые мастера, возможно, решат, что у них нет выбора, и будут платить меньше, чтобы не разориться. И кто сможет упрекнуть их в этом? Работники угрожают насилием тем, кто не подпишет, а правительство говорит о том, что в этот район нужно ввести войска с целью защиты граждан.

Анри вздрогнул. Это было очень похоже на рассказы матери о драгонадах.

* * *

Позже Анри достал и разложил на столе у окна рисунок Анны, чтобы разглядеть его, пока солнце еще не зашло. Изучая подробности эскиза и восхищаясь яркими красками, что добавили реалистичности изображению, он снова почувствовал близость девушки, как будто она стояла у него за спиной. Анри достал акварель, маленькую кисточку и начал переносить композицию, рисуя цветные точки на куске графленой бумаги, с помощью которой он сможет настроить станок. При этом молодой человек начал напевать что-то себе под нос, радуясь приятной задаче.

Когда наступили сумерки, цвета́ потеряли природную яркость, и на ночь ему пришлось прекратить работу. Свернув рисунок, он прижался к нему щекой, словно желая снова ощутить прикосновение кожи Анны, чувствуя острое влечение, которое всегда возникало в ее присутствии.

Он зажег свечу и достал лист бумаги. В этот раз Анри не обращал внимания на грамматические ошибки.

Дорогая Анна!

Я хочу от всей души поблагодарить Вас за Ваш новый рисунок. Он очень красивый и реалистичный, он даже лучше первого. Сегодня вечером я начал работу над композицией для станка и надеюсь, что скоро смогу ткать. Поскольку сейчас мало работы, месье Лаваль разрешил мне настроить станок для себя, и с Божьей помощью я смогу закончить свою работу к концу следующего месяца. Комитет соберется в январе, это моя цель.

Непросто мне будет ткать все эти изгибы, но, когда я работаю, я думаю о Вас, Анна. Надеюсь, скоро мы снова сможем встретиться.

С наилучшими пожеланиями, Анри

Подписав письмо, Анри тут же пожалел об этом. Если оно попадет не в те руки, это может создать проблемы для ее семьи. Анна говорила, что все сложно, и он понимал: это действительно так.

«Нельзя отрицать такое сильное чувство, – подумал юноша. – Она чувствует то же самое. Так она сказала. Мы что-нибудь придумаем».

Но пока что им, возможно, следовало соблюдать осторожность. Он переписал письмо, в качестве подписи оставив лишь одну букву А, что казалось очень загадочным и волнующим.

* * *

Было еще не так холодно, чтобы зажигать камин, но месье Лаваль, как обычно, сидел в своем любимом обтянутом материей кресле с подголовником возле пустого очага, одетый в домашний костюм: темно-зеленый халат из мягкой саржи, красную шапочку и вышитые тапки.

– У вас найдется для меня несколько минут? Я хочу вам кое-что показать, – сказал Анри.

Если его хозяин одобрит композицию, Анри вынужден будет попросить его о помощи. Ему нужно использовать с этой целью станок для фигурного ткачества три недели. Также ему понадобится помощник. В результате должно получиться пять ярдов материи.

– Позже, позже, – ответил он. – Закрой дверь и присоединяйся ко мне, парень. Нам надо кое-что обсудить.

Старик наполнил глиняную трубку табаком и поджег его. Вдохнув, он выпустил через ноздри облако ароматного дыма.

– Мы никогда не разговаривали о твоем будущем, верно?

– Я работаю над композицией для моей выпускной работы и планирую однажды стать мастером, как вы, – сказал Анри. – Вы знаете, что я всегда уважал вас, сэр.

– А я тебя. Очень даже. На самом деле я какое-то время смотрел на тебя как на сына, которого у нас никогда не было.

– Вы были для меня больше, чем отцом.

– Но ситуация непростая… – Месье Лаваль сделал паузу, словно пытаясь подобрать правильные слова. Наконец он, казалось, нашел их: – Я уже старый и уставший человек, Анри. Однако у меня нет наследников, кроме тебя.

– Меня? Но, сэр, я не могу позволить себе купить ваше дело.

– Я не собираюсь продавать его тебе, парень. Я хочу, чтобы ты его унаследовал. Как сын.

Это было неожиданным заявлением, и Анри силился его понять. Он представлял, что накопит денег, снимет комнату и станок, как сделал Ги в Бетнал-Грин, где аренда дешевле, и будет не спеша работать. Возможно, рано или поздно он сможет купить дом в Спиталфилдс вместе со станком и нанять подмастерьев. А месье Лаваль ему предлагает шанс унаследовать успешное и уважаемое предприятие по производству шелка. О таком он не смел и мечтать.

– Я даже не знаю, что ответить, – выдохнул юноша.

– Но, как я сказал, не все так просто.

– Конечно. Вы должны все тщательно продумать. Юридические вопросы и так далее.

– Ты не понял. Это всё административные детали, их легко решить. Моя главная проблема – Мариетта.