Книга Флагман в изгнании - Дэвид Марк Вебер

В определенной степени КОС и госбезопасность не возражали. Они и сами не доверяли военным. Вражда между офицерами и гражданами комиссарами служила предупреждением для офицеров – слишком дорого обойдется даже намек, даже отдаленное сходство с предательством. Она же гарантировала, что офицеры и комиссары не объединятся против нового режима.

К сожалению, некоторые офицеры – вроде Эстер МакКвин – требовали особо осторожного обращения. Ее политические хозяева ничуть не сомневались, что верна она только себе самой. Но при всем при этом она была чуть ли не лучшей из уцелевших адмиралов. Ее таланты были нужны им, но в то же время ее высокий интеллект означал, что глупый надсмотрщик тут не годится, – а с человеком, чьи способности она могла бы уважать, она будет чрезмерно осторожна.

Поэтому послали Фонтейна. За его безвредной внешностью скрывалась бесстрастная безжалостность компьютера. Он-то как раз при старом режиме жил неплохо. Он был майором в Службе внутренней безопасности, которой командовал Сен-Жюст, и занимался надзором за армией. Но этого ему было мало, и, когда произошла реорганизация органов госбезопасности, майор Фонтейн, чье знакомство с флотскими операциями помогло Сен-Жюсту организовать убийство Гарриса так, чтобы обвинить в нем флот, был повышен в звании до бригадного генерала.

Сен-Жюст предпочел бы использовать человека с такими способностями во главе одной из планетарных служб наблюдения госбезопасности, но сочетание компетентности Фонтейна и неизбывной паранойи с военным опытом, о котором МакКвин не подозревала, делали его исключительно подходящим для присмотра за ней.

– Так операция идет по плану, гражданка адмирал? – спросил он самым безобидным голосом. МакКвин постаралась набраться терпения.

– Да, гражданин комиссар. Мы подойдем к Альфе Майнета почти точно вовремя.

– Замечательно, гражданка адмирал. Уверен, Комитет будет очень доволен.

– Рада, что вы так думаете, гражданин комиссар, – ответила МакКвин и снова повернулась к экрану, на котором пятьдесят пять кораблей флота Народной Республики во главе с шестнадцатью супердредноутами Седьмой и Двенадцатой линейных эскадр мчались сквозь гиперпространство на скорости, в тысячу триста раз превышавшей скорость света.

* * *

Людвиг Стэнтон, Красный вице-адмирал КФМ, стоял перед главным экраном КЕВ «Величественный» с чашкой кофе в руке и, сдерживая зевоту, следил за импеллерными сигнатурами своих кораблей.

Подразделения оперативной группы Майнет-01 кружили по удобным орбитам вокруг Эвереста, единственной обитаемой планеты системы Майнет. Все меры предосторожности были приняты, и на центральный пост флагманского дредноута поступала информация с сети датчиков, способных вести передачу быстрее света. Сеть охватывала всю систему и могла засечь любой корабль крупнее бота, проходящий сквозь нее на включенных двигателях. Внешняя линия сенсорных платформ располагалась больше чем в световом часе от звезды класса G3 – центрального светила системы. Послать в дозор пилотируемые корабли значило бы просто рассеять силы, не улучшив наблюдения, так что его эсминцы и тяжелые крейсера с полуэскадрой дредноутов держались поблизости, готовые ответить на любую угрозу.

Стэнтона раздражало, что он торчит так далеко от поля сражения, пока силы адмирала Александера воюют с главным Флотом Хевена на пространстве между Найтингейлом и передовой базой Альянса на Тетисе. Майнет был не особенно важен стратегически. Он служил фланговой опорной точкой разведзастав, помогая огромной базе флота на Грендельсбейне прикрывать южный фланг Альянса от флотов Хевена, расквартированных на Тредвее и Солвее. Но Белая Гавань атаковал в направлении звезды Тревора, так что хевы увели из этих систем все мобильные соединения, а их орбитальная оборона угрозы не представляла. Стэнтон был согласен, что миллиард обитателей Майнета надо защищать – Майнет с самого начала входил в Альянс, и Мантикора взяла на себя обязательства по его обороне, – но его четыре корабля стены имели слишком большую огневую мощь, чтобы держать их в ста пятидесяти световых годах от передовой.

Он глотнул еще кофе и посмотрел на значки, соответствовавшие грузовикам с импеллерными двигателями. Грузовики так и сновали между двумя астероидными поясами Майнета и плавильнями на орбите Эвереста. Промышленность у Майнета была не особенно развитой, но система стала крупным экспортером природных материалов и продуктов тяжелой промышленности. Одно время даже планировали усилить его оборону, добавив кольцо мощных орбитальных крепостей вокруг Эвереста. Как и от многого другого, от этих планов пришлось отказаться из-за войны. Хотя, чтобы прикрыть базы обслуживания и ремонта, необходимые флоту во время войны, требовалась обширная стационарная оборона, строили стационарные крепости только в мирное время. Как только бои начинались, они стоили слишком дорого – даже Мантикора не могла себе позволить построить все.

Просто удивительно, думал Стэнтон, что предвоенная гонка вооружений не разрушила экономику Мантикоры. Хотя производство вооружений получило огромный толчок и развитие прикладных исследований расцвело как никогда, стоимость всего этого была невероятной. Только чрезвычайно производительная промышленность Мантикоры и ее огромный торговый флот в сочетании с контролем над мантикорскими узлами туннельной Сети создали королевству богатство, позволявшее поддерживать гигантские военные бюджеты в мирное время без серьезных сбоев.

Теперь, когда война началась, ситуация ухудшилась. Налоги и плату за проход через туннельный Узел поднимали уже дважды, и, без сомнения, скоро их снова поднимут. Могут возникнуть и проблемы с набором достаточного количества квалифицированных рабочих и специалистов, чтобы хватило на экипажи для военного и торгового флота да еще и на промышленность, но могло быть и хуже. Больше никто на пути хевенитов не мог создать военную машину, которая была бы в состоянии противостоять им. На это была способна только Мантикора… да и то либеральная и прогрессивная партии постоянно скандалили по поводу паникерских трат на бесполезное военное снаряжение.

Да уж, мрачно подумал Стэнтон, теперь только тонкая цепочка хевенитских баз отделяет «бесполезное военное снаряжение» адмирала Александера от звезды Тревора, единственного участка Мантикорской Сети, который контролировал Хевен. А по пути туда Белая Гавань решительно сократил довоенное превосходство Хевена в кораблях стены. В то же время Стэнтон не мог не признать, что Хевен еще не потерял ни одной жизненно важной системы. Белая Гавань захватил Сун-Ят, где размещались крупные верфи, которых хевениты лишились (а рано или поздно строившиеся там и переоборудованные корабли войдут во флот Мантикоры), но потеря Сун-Ята казалась жалким комариным укусом на теле военной инфраструктуры, которую хевы создавали пятьдесят лет. Это объясняло, почему Альянс больше не мог отвлекать ресурсы на укрепление тылов. Чтобы перенести сражение на территорию Хевена, нужны были в первую очередь корабли. Кроме того, как заявлял кое-кто в Бюро планирования, эти же самые корабли послужат самым подвижным и гибким ответом на любую контратаку, которую сумеют организовать хевениты.

К несчастью, кисло подумал вице-адмирал, даже самый подвижный корабль в каждый конкретный момент может находиться только в одном конкретном месте. Для создания отрядов прикрытия корабли приходилось уводить с направлений атаки. Даже хуже: чем глубже заходил Белая Гавань на вражескую территорию, тем большее пространство приходилось защищать. Это, конечно, лучше, чем отвоевывать, но в некоторых местах линия обороны стала опасно тонкой.